Разумеется, это совершенно меняло дело. Дети помчались наверх и довольно скоро, тщательно умытые и причесанные, с официальным видом стучали в дверь «Дворца». Как прекрасно звучало это слово!
Комната выглядела яркой и привлекательной. Кейти сидела у окна в своем кресле, Сиси — рядом с ней на стуле. Круглый стол был накрыт белой скатертью, на нем — чашки с молоком, печенье, земляничное варенье и пончики, а посредине — глазированный торт. На глазури виднелись какие-то розовые буквы, и Кловер, нагнувшись, прочитала вслух:
— «Святой Валентин».
— Это зачем? — спросил Дорри.
— Завтра день святого Валентина, — ответила Кейти. — Дебби, должно быть, вспомнила — вот и написала.
Больше о святом Валентине ничего сказано не было. Но когда последняя розовая буква была съедена, посуда убрана и все дети сидели у огня, вдруг послышался громкий стук в дверь.
— Кто бы это мог быть? — сказала Кейти. — Посмотри-ка, Кловер!
И Кловер открыла дверь. На пороге стояла Бриджет. Она с трудом сдерживала смех, а в руке держала письмо.
— Записка к вам, мисс Кловер, — сказала она.
— Мне! — воскликнула Кловер с огромным удивлением. Затем она закрыла дверь и подошла с запиской к столу. — Странно! — сказала она, разглядывая зелено-белый конверт. Внутри было что-то твердое. Кловер распечатала. Из конверта выпала маленькая зеленая бархатная подушечка для булавок в форме клеверового листика с маленькой ножкой из проволоки, обмотанной зеленым шелком. К подушечке была приколота бумажка со следующими стихами:
Хоть георгины, розыДостойны королей,Они поэтов грезы — Ты, клеверnote 22, мне милей! Ты баловень природы,А вовсе не людей:Пью аромат свободы,Ты, клевер, — чародей! Прочь бабочка умчалась,Нарядна, весела;Но я с тобой осталась,Как верная пчела.Это было первое в жизни Кловер поздравление к Валентинову дню. Она была восхищена.
— Ах, как вы думаете, кто это написал? — воскликнула она.
Но не успел еще никто ответить, как снова раздался громкий стук в дверь. Все даже вздрогнули. Снова Бриджет — с новым письмом!
— На этот раз для вас, мисс Элси, — сказала она, широко улыбаясь.
Все бросились к письму, и конверт был распечатан в мгновение ока. Внутри лежал маленький брелок из слоновой кости, а на нем старинными буквами было написано: «Элси». К брелоку был прикреплен листок с такими стихами:
Образ девочки прелестнойВ сердце верном я ношу;Добротой ее небеснойИ живу я, и дышу;Имя Элси я цветами напишу. В темных локонах головка,Черных глаз нет веселей,Словно черный бархат бровки,Зубки жемчуга белей;Элси — имя славной девочки моей. Резвы маленькие ножки,Пчелкой голосок жужжит — Осчастливит все дорожки,По которым пробежит;Имя Элси всех мечтой заворожит. Все движенья так свободны,Все слова ее милы,Все порывы благородны,Чувства все ее светлы,И малы все в адрес Элси похвалы! — Совсем как в сказке, — сказала Элси. Глаза ее от удивления становились все больше и больше, пока Сиси читала эти стихи вслух.
И снова стук в дверь! На этот раз целая пачка писем. Все получили по одному, а Кейти, к своему огромному удивлению, — два.
— Что бы это могло значить? — пробормотала она. Но, заглянув в один из конвертов, она узнала почерк кузины Элен и убрала письмо в карман. Первым вскрыли письмо, адресованное Дорри. В верхней части листка бумаги был изображен пирог. Я должна объяснить, что незадолго до этого бедный Дорри перенес немало мучений в кабинете дантиста.
Принаряженный Джекnote 23,Лет семи человек,Ел пирог (а в нем столько варенья!)Крик ужаснейший вдругПоразил всех вокруг,И от Джека он шел, без сомненья. Его нежная мать,Чуть успела вбежать,Принялась вмиг дитя утешать.— Что случилось, дружок?Что ж не ешь пирожок? —Стала с лаской она вопрошать. И взволнованный ДжекЕй в отчаянье рек:— Зуб мой каждый болит и шатается…Больно сладкое есть!Ох, болит здесь и здесь!Что теперь с пирогом моим станется? Кто бы вам передал,Как кричал и рыдалВышеназванный здесь господин;На другой день дантист,В своем деле артист,Зубы вырвал ему как один.После этой «валентинки» дети долго не могли отсмеяться.
В конверте, адресованном Джонни, лежали бумажная кукла с надписью «Красная Шапочка» и стихи:
Портрет мой, Джонни, шлю тебе —Будь счастлива в надежде;Не плачь ты о моей судьбе —Ведь я жива, как прежде. И вовсе я не съеденаИ даже не укушена!Неверны в книжке сведенья —Нет волка столь бездушного! С моею милой бабушкойКак прежде мы живемИ вкусные оладушкиПо-прежнему печем. Сама удостоверишься,Что живы мы вполне,Когда к нам не поленишьсяПриехать по весне.Джонни была безмерно рада, так как очень любила Kpacную Шапочку.
В письме, полученном Филом, лежал кусочек резины, а на большом листе бумаги черными буквами было выведено следующее:
Я был очень нехорошийИ забрался под кровать,Чтоб украсть твои галоши,Но решил их вдруг сжевать. «Кто там?» — был мне крик твой брошен.Я, несчастный, задрожал,Выронил из рук галоши,Но кусок во рту держал. Я жалею, что был скверным,Шлю назад кусок галош;Буду другом тебе верным,Если ты меня поймешь.— Вы только послушайте, что мне написали, — сказала Сиси, делавшая вид, что удивлена не меньше остальных и сгорает от нетерпения, не в силах ждать, пока кончат читать стихи, присланные Филу. Затем она прочитала вслух:
Если б с тобою мы птичками были,Как бы тогда мы, счастливые, жили?Жили б тогда мы в тенистых садах,Пели бы звонко в душистых цветах,Гулять бы летали за многие мили —Так бы тогда мы, счастливые, жили. Если б с тобою мы рыбками были,Как бы тогда мы, счастливые, жили?Мы бы резвились в морской глубине,Мы б танцевали в искристой волне,Море б шептало седые нам были —Так бы тогда мы, счастливые, жили. Если б с тобою мы пчелками были,Как бы тогда мы, счастливые, жили?Мы бы летали в лугах и лесу,Пили с цветов бы нектар и росу,Много бы меду в наш домик носили.Так бы тогда мы, счастливые, жили.Валентин— Я думаю, это стихотворение лучше всех, — сказала Кловер.
— А я — нет, — заявила Элси. — Мое лучше всех. И к тому же у Сиси нет брелока. — И она с нежностью погладила маленький брелок, который все это время держала в руках.
— Кейти, ты должна была прочитать свое письмо первой, потому что ты старшая, — заметила Кловер.
— Оно недлинное, — ответила Кейти и прочитала:
Ромашки и розы — цветы,Из их же семейства и ты,Так же душиста, красива,Стройна, как береза, как ива.— Какая плохая «валентинка»! —
