благословляли её и любили её и пели ей песенки.
Одна неделя, две недели, три недели. Любви нужно время. Она не спешит. Любовь терпелива. Любовь долго терпит и усердствует.
Мы вошли в высшее поклонение, отдавая наш сон, желание побыть одному, отказываясь от своих желаний и нужд ради нужд другого. Мы умерли. О, мы действительно померли. Но по мере нашего умирания, раз за разом, она начинала оживать.
Как пришла свобода? Мало–помалу, в какое?то мгновение – я не знаю. Но однажды она стала другой. Однажды она была так наполнена любовью, что злу просто не осталось места. Всякий раз, когда я смотрела на её личико, моё сердце таяло. В день, восемь месяцев спустя, когда она сделал свои первые шаги с моих рук, мой дух взлетел. Принцесса родилась в такое время как это. Да, она была достойна этого. Каждую секунду.
Чем был Бенин плач?
Он был ради сверхъестественной любви, которая сильнее чем страх и боль и ненависть. Он был ради рук, поддерживающих её и не оставляющих её, независимо ни от чего. Он был ради этой изумительной тайны принадлежать тому, кому ты любима и дорога. Он был для того, чтобы она действительно нашла свой дом.
Чем был Бенин плач? Он был наш.
Может быть это большой грех для миссионера, но я сделала это: я потеряла свою миссионерскую теологию. Как?то посреди автоматной стрельбы, грязи, умирающих детей и ежедневной еды из бобов и почо, она убежала от меня. Я оставила её где?то между нигде и точкой не возврата.
Но я купила на неё теологию любви. Или, по–крайней мере, теологию познания как любить.
Как же выглядит любовь? Что значит быть лицом любви? Для жаждущего она выглядит как чистая вода. Для голодного она выглядит как еда. Для вдовы это постоянный доход. Больному она как исцеление. Обездоленному ребёнку она выглядит как дом.
Эта любовь не начинает с хорошей программы. Она не может так. Она начинает с пребывания в любви, с близости с Иисусом. Она начинается с познания, что я любима. Я не могу дать то, чего у меня нет. Она сверхъестественна. Она не может быть вне Его. Все хорошие плоды в моей жизни пришли только от взаимоотношений с Ним.
Однажды, очень давно, я взглянула на облака, которые говорили о конце сухого сезона. Собирался дождь. Всё во мне надеялось и молилось, чтобы эти облака принесли сезон дождя не только в естественной сфере. По многим причинам казалось, что пришло время нового начала. Моё сердце жаждало видеть сверхъестественные проявления Божьей любви для решения множества проблем здесь в силе и реальности небес.
Даже среди столь многих трудностей, я получала великие радости в молчаливых победах любви, видя маленькие изменения. Я радовалась, что Аня (не настоящее имя), одна из наших маленьких девочек, которая привыкла плакаться и не давала другим притронуться к ней, стала почти постоянным моим компаньоном в моих выходах из лагеря. Она любит уснуть вечером на моих коленях во время поклонения. Любовь может быть так проста. Каждый день у меня есть возможность понять больше силу и тайну значения любви.
В один жаркий день меня позвали помолиться за дочь друга, которая умирала в больнице. Я только вошла в дверь как кто?то крикнул моё имя, прервав мой путь в палату. Некоторые наши друзья из Конго подошли ко мне, прося пойти с ними. На их лицах было написано чувство беспокойства и горя. Любовь, даже по пути с миссией, желает прерваться.
Я пошла с ними и узнала, что одна из их молодых членов церкви была избита мужчиной, за которого она только что вышла замуж. Я вошла в морг с ними, где её тело лежало холодным на цементном полу. Запах смерти витал в воздухе. Я положила свою руку на её голову и молилась и молилась за неё, о возвращении к жизни. Но она не вернулась. Мы предложили использовать наш грузовик для доставки её тела на место похорон в двух километрах от сюда, и я поддержала некоторых членов семьи в их горе. Так выглядела любовь в тот момент.
Потом я пошла по моему изначальному направлению, чтобы помолиться за дочь друга. История этой молодой девушки наполнило моё сердце состраданием. Она поцарапала ногу гвоздём и попавшая в ранку инфекция поразила всё её тело через десять месяцев. Она лежала в коме. Запах гниющего тела и назойливые мухи заставляли меня нервничать. Я подошла и возложила руку на голову, провозглашая жизнь в ней. Я молилась за неё. Я смотрела в её закрытые глаза. Я цитировала Писание. Я держала её и пела. Бог был Богом, а я была Мишель. У меня уже был шанс привести её к Иисусу несколько месяцев назад. Я стояла в вере за её полное выздоровление. Любовь не ограничивается естественными обстоятельствами. Она смотрит на Божьи обетования и обеспечение.
Я вернулась домой после молитвы. Около четырёх часов, на следующее утро, я проснулась от сна, где я видела ту девушку, стоящую с Иисусом и я поняла, что она ушла домой к Нему. Она была очень счастлива там. Горе было нашим, но не её, страдание дало путь радости!
Я обнаружила для себя, что любить как Иисус, значит желать принять Его чашу страдания также как и радость. Какая это чаша страдания? Это болезнь и боль и смерть? Я не верю так. Иисус исцелял больных, восстанавливал горюющих и прерывал все похороны, на которых Он был, включая собственные! Он учил нас молиться, чтобы было «на земле как и на небе». Нет, я верю, что эта чаша страдания является молитвенной ценой, желанием не сдаваться, когда кажется что легче отступить.
На следующий день меня пригласили проповедовать на похоронах моей суданской сестры. Пришли около две сотни её друзей и членов семьи и я – маленькая белая женщина. Я не оставляла надежды. Я возложила руку на её тело и помолилась опять. Любовь настойчива.
Похороны, там где я живу, очень горестное событие. Скорбные стенания длятся всю ночь, и присутствует такое сильное чувство безнадёжности и отчаяния. Моё сердце сжалось, видя её близких родственников в грязи и пепле (буквально), наполовину одетых и стенающих как сумасшедшие. Я была горда за наших мам, которые заботятся о наших детях. Они пришли поддержать семью и дать им любовь. Они понимали, что наша печаль не без надежды. Любовь действительно сильнее, чем смерть. В месте великой скорби, эти прекрасные женщины начали поклоняться и петь, и вскоре вся толпа поклонялась вместо стенаний.
Домой мы ехали на нашем древнем белом «Ленд Ровере», с любовь прозванном «Лимонад», который был скреплен трубками и проводами и ехал по молитвам. Я общалась на арабском, обсуждая переживания этого дня.
Один из наших лидеров сказал нам, что если он начнёт церковь, он назовёт ей «Мухабик» или «Любовь». Она будет для любви к Иисусу и любви к людям. Мне понравилось его замечание, что Церковь –
