Печальная ладья усталых муз,Бегущая от бодрых восклицанийПо горестному руслу отрицанийИ я к тебе раздумьями влекусь.Но, увлекаемый, не отрекусьОт высей гор и тихих звезд мерцаний,Откуда мир достоин созерцаний,Освобожденный от ненужных уз.И вечный раб земного притяженья,В час горечи, тоски и униженьяЯ забывать не должен никогда,Что горечь лишь подчеркивает сладость,И грусть дана, чтоб ярче видеть радость,И слово «нет» для утвержденья «да».
Расстанная
Проводи меня, сыграй расстанную,На прощанье песней душу тронь.Пусть как прежде, грустью несказанноюЗапоет гармонь.Под рукой твоей запляшут клапаныВ переливах нежных и лихих.Отчего глаза твои заплаканы,А мои — сухи?Что ж тоскуешь, жизнь свою нескладнуюНа кусочки мелкие дробя?Может быть, гармонь твою трехряднуюЯ люблю сильнее, чем тебя!
Мед души
Моему другу — жене
Отошли сирень, жасмин и сноваИсточают липы душный мед…Я опять их запахом взволнован,Неуклонно, с детства, каждый год.Каплет мед в осиротелый улейНичему не верящей души.Так со мною каждый год в июле,Все равно — в столице, иль в глуши.Очевидно, нужно для чего-тоЧтоб копился летом этот мед.Может быть, наполненные сотыВ самом деле кто-нибудь найдет.Как взволнован будет этот путник;Сердце — соты, мед души — Глагол.Этот мед струится не для трутней…Он струится для рабочих пчел.
Сыну моему Олегу
Бормочешь ты в кроватке: да-да-да,А узелочек сна еще завязан.Нетающие детские года,Ваш чистый сон не может быть рассказан.А мы живем и ждем, и видим сны,Которые печальней всякой яви,А те из них, что радостью даны,Мы никому рассказывать не вправе.