— В Коппоте есть прелестный маленький замок, — с удовольствием припомнила Дирдре. — Он принадлежал знаменитому французскому министру финансов, отцу известной французской писательницы, мадам де Сталь. Она там и похоронена в мавзолее.
— Я писала работу о мадам де Сталь, когда изучала французский, — вспомнила я, с трепетом думая о том, что увижу место ее успокоения. Я вела машину медленно, любуясь окрестностями и по возможности вставляя французские фразы в разговор. По просьбе Дирдре мы остановились в Коппоте, чтобы поближе посмотреть на замок, потом двинулись дальше, к Ниону, где, по словам Дирдре, было когда-то поселение воинов-ветеранов Юлия Цезаря.
— Это было в 45 году до нашей эры, — сказала Дирдре, блестя глазами. — В Древнем Риме солдат, отслуживших срок в армии, наделяли землей. А в XVIII и XIX веках здесь находился великолепный завод по производству фарфора. — Она усмехнулась. — Тебе это интересно, детка?
— Очень, — уверила я. — Я хочу знать все, миссис Рэнсом.
— У меня есть чайный сервиз, тот, что с цветами, на верхней полке, так вот его сделали здесь, в Нионе. Но давай поедем, а то никогда не доберемся до Лозанны. Нам ведь еще возвращаться, — добавила она добродушно.
Мы поехали дальше, ненадолго задержавшись, чтобы посмотреть памятник польскому пианисту и композитору Игнацы Яну Падеревскому, проведшему последние годы своей жизни в имении недалеко от этого места и умершему в 1941 году. Теперь мы подъезжали к Лозанне, величественно поднимающейся уступами на северном берегу озера.
Мы пообедали за городом, потому что был самый наплыв туристов и вряд ли бы нам удалось найти удобное место для парковки в городе. Нам пришлись по душе замечательный луковый суп, отварная озерная форель, а на десерт клубничный мусс со взбитыми сливками.
После обеда мы отправились в центр города, и я припомнила, что Лозанна была любимым городом Вольтера.
У нас не было четкого плана, но все же мы умудрились посмотреть готический собор, замок Сен-Мэйр и Шато де Люсан на дороге из Лозанны в Берн, причем Дирдре сказала мне, что его превратили в подобие памятника Шерлоку Холмсу и его создателю сэру Артуру Конан Дойлю.
— Пора в обратный путь, — наконец сказала Дирдре с тяжелым вздохом. — Когда Дика нет дома, он обычно звонит мне после ужина. Я бы не хотела пропустить звонок.
— Повернем на углу и поедем назад по шоссе Лозанна — Женева, — успокоила я ее. — Меньше чем через час будем дома.
Дирдре мрачно молчала, пока мы пробирались по запруженным машинами улицам к шоссе. Я все внимание уделяла дороге, поскольку не была уверена, правильно ли мы едем. Тем не менее я уловила перемену в ее настроении.
Только когда мы оказались на шоссе, где было полно указателей, Дирдре прервала тяжелое молчание:
— Лори, вот что я хочу тебе сказать, детка, — начала она. — Мне действительно приятно видеть тебя здесь, ты чудесная девочка. Не обращай внимания на мое ворчание, я действительно не хочу учить французский, но я рада тебе. И все-таки, дорогая, из моего обучения не выйдет ничего хорошего. Лори, ты должна вернуться домой. Скажи Дику что хочешь, но уезжай отсюда.
— У меня все хорошо, — решительно запротестовала я с улыбкой, хотя мое сердце забилось сильнее, потому что видела, что миссис Рэнсом всерьез обеспокоена. — Ничего со мной не случится, все уже позади.
— Если останешься, погибнешь. — Пальцы миссис Рэнсом задрожали, она стала теребить ремешок сумочки. — Пожар в твоей спальне, Лори, вовсе не случайность. Тебя хотели убить!
— Но вы не можете знать наверняка, — возразила я.
Мгновение Дирдре умоляюще смотрела на меня. Я ждала откровенного объяснения. Казалось, она вот-вот заговорит, но почтенная дама отвела взгляд.
— Лори, я не знаю, как объяснить мой дар предвидения. Но я знаю, с тобой произойдет что-то ужасное, если ты не уедешь. Не спрашивай меня, откуда я знаю. Поверь, я это чувствую.
Стараясь сохранить самообладание, я так крепко сжала руль, что костяшки пальцев побелели.
— Ничего со мной не случится, миссис Рэнсом. Это все нервы.
Так что же такое знала Дирдре Рэнсом, чего не могла сказать мне? Тут дело не в даре предвидения. Все куда проще — Дирдре подозревала кого-то в попытке разделаться со мной. Ей страшно. Но почему же она молчит? Почему не откроется мне?
11
Лозанна осталась позади, движение на шоссе становилось все более оживленным. Дирдре напряженно сидела рядом, уставившись вперед невидящим взглядом, погруженная в свои мысли.
Предупреждение Дирдре продолжало звучать в моих ушах. Но я не могла взять и просто так уехать, испытывая любовные чувства к Дику и видя, что он отвечает мне взаимностью. Я не могла решиться на такой шаг. Во мне зрела решимость каким-то образом узнать, кто же хочет моей смерти. Я никогда не успокоюсь, ни здесь, ни дома, если это останется тайной. Не могла же я провести остаток жизни, постоянно оглядываясь через плечо и вздрагивая от малейшего шороха?
У подъезда виллы Дирдре молча сжала мою руку и поспешила к лифту. Я поднялась к себе. Удивилась, обнаружив дверь запертой, но потом сообразила, что Фредерик оставил ключ у себя до моего возвращения.
Я пошла искать его. Он сидел в оружейной, где чистил пистолет XIX века. Я задержалась на пороге, стараясь подавить неприязнь ко всем этим орудиям убийства, пусть и старинным.
— Фредерик, — сказала я, и голос мой прозвучал неожиданно громко в тишине комнаты.
— Да, мадемуазель. — Он повернулся лицом ко мне с привычным недовольным выражением. — Вы хотите взять ключи от комнаты?
— Если вас не затруднит. — Я заставила себя вежливо улыбнуться.
Шофер засунул руку в карман, вытащил связку ключей, выбрал один и протянул мне.
— Вот, мадемуазель.
— Спасибо. — Я взяла ключ, повернулась и поспешно вышла из комнаты, но тут же наткнулась в коридоре на Поля.
— Отчего такая спешка? — спросил он. — И где ты пропадала весь день? Фредерик сказал мне, что ты с миссис Рэнсом.
Я поняла, что он говорит о Дирдре. Более молодую миссис Рэнсом он звал по имени.
— Мы ездили в Лозанну.
— Давай завтра поедем обедать в Женеву, — предложил он, с обожанием глядя на меня. — Чтобы компенсировать твое сегодняшнее дезертирство, — пошутил он.
— Но ведь ты работал, — в тон ему сказала я.
— Сорок минут на телефоне, и я свободен как ветер. Я не могу решить некоторые вопросы, пока Дик не вернется, а мне уже пора быть в Париже. Намечается слияние нашей фирмы с другой. Я уже должен быть во Франции. — На его лбу появилась озабоченная морщинка. — Но пока Дик в отъезде — я как бы не у дел.
— Так устрой себе каникулы, — беспечно предложила я. — Развлекайся. — Я могла легко флиртовать с Полем, потому что эмоционально он меня никак не трогал. Игра и все.
— Тогда помоги мне убить время. — Он взял меня за руку и сжал ее. — Поедем обедать в Женеву. Если погода будет хорошей, днем можно пойти поплавать, хорошо?
— Поль, я же на службе, — напомнила я ему.
— Ладно, тогда после работы, — тут же согласился он. — Решено, ужинаем завтра в Женеве. В «Озерной жемчужине». А в следующий вечер мы поужинаем…
— А в следующий вечер, возможно, вернется Дик, и ты будешь ужинать с подноса в конференц-
