Клиффорд энергично тряхнул головой.
– А ты спроси мою секретаршу!
– Но это какой-то абсурд! – воскликнула Рейни. В ее голосе звучал гнев. – Один из нас лжет!
– Я не всегда был образцом честности, моя дорогая, – сказал Клиффорд. – Жизнь – сложная штука… Но в данном случае, заверяю тебя, что не лгу. Клянусь, я писал тебе и слал телеграммы и могу это доказать.
– Прекрасно, – выдохнула Рейни. – Я тоже могу тебе это доказать!
Клиффорд дернул себя за мочку уха. Его голубые глаза хитро блеснули. У него мелькнула догадка.
– А не могло твое почтенное семейство перехватывать наши письма?
– Что?! – вскричала она. – Конечно, нет!
– Как знать…
– Говорю тебе, что сама относила письма на почту и… – Рейни умолкла. Ее мозг лихорадочно заработал. Все, сказанное Клиффордом, привело в разгром все ее мысли. Вдруг она испуганно прикоснулась кончиками пальцев к губам, а ее глаза расширились еще больше.
«А что, если это правда? Что, если письма Клиффа кто-то перехватывал?… Например, мамочка или… даже бабушка?!»
– Кстати, может быть, я приехал в неподходящий момент? Кажется, ты собралась на вечеринку? В этом белом платье ты само очарование… Впрочем, ты, наверное, больше не желаешь выслушивать моих комплиментов?
– Не нужно так шутить! – прервала она.
Ей казалось, что по ней проехал бульдозер.
– Ты хочешь знать, почему я так нарядилась… – не то усмехнулась, не то всхлипнула Рейни. – Бабушка хочет отпраздновать мою помолвку…
Клиффорд обомлел.
– Не может быть!
– Ты не ослышался. У меня помолвка с Арманом де Ружем. Ты видел его на балу у Дженнифер.
Клиффорд прищурился. Приятная улыбка исчезла.
– Ага, значит, тот французишка! Постой, он, кажется, архитектор?
– Да.
– Кажется, я его помню, – медленно проговорил Клиффорд. – Ах, как грустно видеть, что то чувство, которое ты принимал за любовь, оказывается пустым обманом!… А я всегда думал, что ты верная девушка…
– Замолчи! – страстно воскликнула Рейни. – Я не заслуживаю такого обращения.
Он сменил тон.
– Послушай, милая, – сказал он, протягивая к ней руку, – это какой-то кошмар. Я совершенно сбит с толку. Не знаю, что там было, но уверяю тебя, что я регулярно писал и мое отношение к тебе не изменилось… Я действительно общался с Лилиан… Но – Боже милостивый! – разве преступление, что я ездил на рыбалку с ее папашей? Тем более что тот сам меня пригласил.
– Это, конечно, не преступление, – прошептала Рейни.
Он приблизился и медленно опустил ладони на ее плечи. В его взгляде была прежняя страсть. Клифф, ее златовласый викинг, здесь, в Шани, и говорит, что все еще ее любит!… Долгие недели отчаяния и страдания напрочь выбили Рейни из колеи.
– Милая, – говорил Клиффорд, – я прилетел сюда лишь для того, чтобы своими ушами услышать, что ты меня больше не любишь. Иначе я не поверил бы этому… Но ведь ты любишь меня, да?
Она словно онемела. Ее охватило чувство, близкое к панике. Руки Клиффа дотрагивались до нее, она слышала ласкающие переливы его голоса и была близка к экстазу. В ее защите была пробита огромная брешь. Ей хотелось броситься к нему в объятия с жаркими поцелуями и навсегда развеять все возникшие между ними недоразумения… Но нет, она не могла довериться своим чувствам. Рейни помнила об Армане, который любил ее с той же беспредельной силой, с какой она любила Клиффорда. И она дала ему слово. Бабушка уже благословила их. Сегодня праздничный вечер, и Арман должен вот-вот прийти… Что за ужасная ситуация!
Рейни отшатнулась от Клиффорда, как от страшного искушения.
– Нет, подожди, – проговорила она, – я ничего не хочу слышать. Я вообще не хочу с тобой говорить!
Он улыбнулся ей нежной улыбкой, как улыбаются маленькой девочке, которая нуждается в защите. Он укрепился в уверенности, что Рейни его по-прежнему любит, видимо, ее мать перехватывала его письма. Что же касается помолвки с французом, то о ней не могло быть и речи. Клиффорд этого не допустит. Если потребуется, он снова проучит этого наглеца. Рейни была куда более лакомым кусочком, чем Лилиан, а в особенности сегодня – она казалась Клиффорду сказочно обворожительной и прелестной… И он желал ее как никогда раньше. Он был готов жениться на ней вообще без денег и ради этого не остановился бы ни перед чем.
– Послушай, любимая, – сказал он, – ты же знаешь, что я не уйду отсюда, пока ты сама не скажешь мне, что больше меня не любишь. Я пришел сюда, рискуя быть выгнанным. Любимая, мы должны выяснить, что случилось с нашими письмами.
Рейни не слышала его. К дому подъезжал автомобиль. Она почувствовала, что близка к обмороку. Это Арман. Больше некому. Она не могла допустить, чтобы эти двое мужчин встретились здесь… Но между ними осталось так много недосказанного… Нет, в эту минуту она не могла принять Армана. Решение пришло буквально в последнюю секунду.
Внезапно Рейни схватила Клиффорда за руки и потянула за собой.
– Пойдем! – пробормотала она.
Он охотно последовал за ней. Рейни повела его по длинному коридору, и они оказались на заднем дворе. Здесь стоял маленький «фиат», на котором шофер обычно ездил в городок за покупками, чтобы зря не гонять большой «ситроен». Вечер был очень теплым, и на небе ярко сверкали звезды. Рейни вся горела.
– Садись в машину, Клифф, – сказала она. – Ты ведь водишь машину, не так ли?
– Я справлюсь с любой колымагой, у которой имеется руль, – заверил он, усмехнувшись.
Рейни нервно и громко рассмеялась. Она вспомнила о его страсти к автомобилям и о том, как они мечтали купить открытый кабриолет, чтобы прокатиться по Испании и Италии.
– Куда мы едем, моя дорогая? – спросил Клиффорд, распахивая перед ней дверцу. Он нравился себе все больше и больше.
– На почту! – прошептала она.
– Зачем?
– Чтобы спросить старого Жана Савилля о письмах. О моих и о твоих.
Клиффорд вырулил из замка и направил машину по дороге к городку. Огни фар скользили по горам. С другой стороны виднелись далекое побережье и россыпи огней. Воздух был необычайно прозрачен, красота вокруг была необыкновенная, и Клиффорд от души наслаждался обществом прелестной девушки. Волосы Рейни благоухали волшебным ароматом. В безотчетном порыве Клиффорд наклонился и поцеловал ее оголенное плечо.
– Сердце мое, ты себе и вообразить не можешь, как я без тебя скучал! Разреши мне хотя бы на минуту остановить машину и обнять тебя. Умоляю!
Но Рейни отстранилась. Сейчас ей было не до мужчин вообще. Она лишь поежилась, услышав знакомые ласковые слова. Ее душа разрывалась на части. С одной стороны, она стремилась к Клиффорду, с другой – изнывала от жалости к Арману… Но в одном она не сомневалась: нужно было во что бы то ни стало выяснить обстоятельства происшедшего. Не могла же она вечно находиться в неведении!
17
