часа. С ней будет все в порядке. Доктор говорил, что сначала должно быть ухудшение, потом улучшение.
«Что за глупость, черт возьми?» — подумал Джулиан и, с сожалением на прощание взглянув на свою новую знакомую, удалился.
Выглядела она очень больной. Но доктор Бишоп и медсестра, очевидно, знали свое дело. Он вдруг подошел к телефону и позвонил в полицию.
— Никто не справлялся о пропавшей родственнице по имени Мин Корелли? — спросил он.
Ответ был отрицательным. Придется подождать, пока Мин сможет сообщить свой адрес. Но ему хотелось узнать о ней побольше.
Мин. Это имя шло ей. Оно подошло бы и корейскому ребенку-сироте. Снова он предался воспоминаниям.
Между тем были очень серьезные причины, по которым никто не справлялся о Мин. Произошло два события, о которых ни Джулиан, ни его пациентка ничего не знали.
Айвор Уолтерс вернулся в «Четыре пера» злой как черт. Он, конечно, не хотел рассказывать правду, до чего довел Мин своими приставаниями, ему сейчас было немного стыдно. Он рассказал Норману и Салли, что они с Мин поссорились и она отправилась прямо домой.
— Она не захотела ехать с нами на машине и поехала на поезде, — соврал он, считая, что ему повезло. Он уедет рано утром в Ковентри, прежде чем Салли и Норман узнают все от Мин. Конечно, он был не совсем уверен, что она нашла дорогу на станцию и вернулась домой. Но когда она не вернулась в гостиницу поздно вечером, он решил, что так и есть. Салли страшно рассердилась. Она сказала:
— Со стороны Мин настоящее свинство вот так, сбежать и все испортить.
Норман согласился.
— Особенно, — продолжала Салли, — если учесть, что мы с Норманом хотели объявить о нашей помолвке и отпраздновать это здесь до отъезда домой.
— Поздравляю, — пробормотал Айвор.
— Я скажу Мин все, что о ней думаю, когда мы увидимся, — сказала Салли. — Из-за чего, однако, у вас вышел скандал?
— Вспылила из-за какой-то ерунды, не помню, да и вспоминать ни к чему, — увильнул от ответа Айвор.
Так что они вернулись в Лондон и не хватились Мин, не явившуюся в понедельник на службу. Хватилась только тетя, Прюденс Корелли.
Но мисс Корелли в эту ночь было не до того, пришла ли ее племянница домой в пол-одиннадцатого, как обещала, или нет.
Старый Том Корелли уже не мог волноваться о своей дочери и наводить о ней справки. Он вернулся домой, купив по дороге вечернюю газету, упал и умер от приступа грудной жабы.
Но Мин не знала ничего об этом, борясь за собственную жизнь в доме Джулиана Беррисфорда.
Глава 4
Двое суток юный организм Мин вел трудный бой с пневмонией и одержал победу. В ночь кризиса Джулиан Беррисфорд ждал у дверей с тревогой, когда появится доктор Бишоп. Сестра послала за ним, в какой-то момент испугавшись, что Мин может умереть. Все осложнялось еще истощенностью девушки. «Недостаточное питание и переутомление», — добавил доктор запись в диагнозе. Джулиан подумал о таких, как Клодия и ее друзья, которые вообще не работали, а питались ежедневно в лучших ресторанах, и ему стало стыдно за них.
Но Мин выздоровела, и Джулиан почувствовал личную победу.
Первое, что он сделал на следующее утро, — еще раз попробовал узнать ее адрес. Ее родные, должно быть, с ума сходят. Мин показалась ему сегодня способной все вспомнить. Она сидела на кровати, опираясь на несколько подушек. Маленькая и бледная, с большими синяками под глазами, а застенчивая улыбка ее показалась ему очень трогательной.
— Мне куда лучше, я вам очень благодарна. Мне… нужно домой, — прошептала она, когда Джулиан подошел к ее кровати.
— Но доктор Бишоп считает, что вам нельзя вставать еще дней десять. Вы уже вне опасности, но вам нужны покой и тепло. Что мне сейчас необходимо, так это ваш адрес.
— Сколько я уже здесь? — спросила она.
— Два дня.
— Это ужасно!
— Вам было очень плохо, Мин. Вы бредили.
Она поглядела на него почти испуганно. Чего она боится? Выражения испуга в глазах людей Джулиан не любил. Что за люди ее близкие? Почему она так забеспокоилась?
И тут Мин принялась рассказывать ему об отце, о Китае и тетке Прю. И он отчетливо увидел все это сразу: неприветливый дом, где ее обижали, несмотря на доброту отца. Тетка выглядела настоящей бестией. Он записал ее адрес.
— Пожалуй, лучше всего послать телеграмму.
Сердце Мин учащенно забилось, на щеках появился лихорадочный румянец. Если бы не эта ужасная слабость! Что думают о ней папа и тетя Прю? Бедный старенький папа, наверно, безумно волнуется.
— Проще всего, — сказала она, — позвонить в контору на Ливерпуль-стрит, ко мне на работу, и попросить мою подругу Салли Лофорд. Она живет близко от нас и может передать моему отцу.
— Отсюда можно позвонить, я сделаю это.
— О, чудесно!
Джулиан набрал номер учреждения, и через минуту Мин уже разговаривала с Салли. Ей приходилось повторять по два раза, голос ее был слабым, но наконец Салли поняла, что произошло. Она была удивлена и очень смущена ее рассказом о бегстве от Уолтерса (а Мин была страшно смущена присутствием мистера Беррисфорда при разговоре). Она кратко рассказала о том, что было с ней после того, как она попала в имение Джулиана.
Салли стала оправдываться:
— Господи, как скверно! А мы с Норманом думали, что ты дома. Я не искала тебя, потому что Уолтерс мне наговорил, что ты вздорная особа и просто решила рассорить нашу компанию. А на работе думали, что тебя нет, потому что ты заболела, что ли.
— Но разве мой папа не спрашивал тебя обо мне?
Отрицательный ответ Салли озадачил Мин. Но Салли обещала вечером, после работы, зайти и сообщить мистеру и мисс Корелли, где Мин.
Мин добавила:
— Передай папе, что я в приличном доме и за мной хорошо ухаживают.
Тревога Джулиана Беррисфорда улеглась. Вечером того же дня, когда Мин стало уже значительно лучше, ей позвонили из города. Волнуясь, Мин взяла трубку:
— Это, должно быть, мой отец.
Но это был страшный удар для девушки, и только стерва вроде тетки Прю могла нанести его так безжалостно. Ее шипящий, резкий голос услышал даже Джулиан, сидевший у окна и наблюдавший, как Фрисби в саду гоняет кошку. Этот голос и то, что он говорил, очень огорчили доброго Джулиана.
— Твоя подруга Салли говорит, что тебя напугал какой-то человек и ты упала в воду в Шенли. Я не верю ни одному слову из этой истории.
Мин попробовала возразить:
— Но, тетя Прю, со мной действительно был несчастный случай, я упала в воду, и я…
— Меня больше не интересует, — перебила ее мисс Корелли, — где ты и чем занимаешься, тебе уже двадцать один, и ты совершеннолетняя. За все это время не дать нам знать! Но… ты никогда больше не увидишь своего отца.
