— Чего тут тебе не ясно-то, командир. Раз командующий тебя назвал клизмой, то будь любезен, полезай в жопу!
Школа бизнеса
Закончился сбор-поход кораблей Черноморского флота. Корабли — участники мероприятий, по приказанию оперативного дежурного флота встали на якоря на рейде порта Батуми. Подлодке проекта 613 и СКР «Волк» за какие-то заслуги разрешили зайти в порт и ошвартоваться к городскому причалу, где обычно швартуются «белые пароходы». Батуми — не база ВМФ. Это — всего лишь небольшой порт грузового и курортного значения, так что ошвартовались практически в оживленной части города.
Стоял солнечный апрельский день. По причалу гуляли отдыхающие и местная публика, не обремененные делами и заботами, просто желающие поглазеть на корабли. По их реакции было видно, что появление кораблей у причала — событие центральное. Свои-то военные корабли, за исключением нескольких пограничных катеров, в Батуми не базировались, и заходами «военморов» народ не был избалован. А тут — подводная лодка, хоть и не очень современная, зато вполне настоящая…
Народ задерживался пачками, кучковались, рассуждали, словом — интересовались. Над корпусом не совсем ухоженной субмарины витал ореол таинственности, присущий железу, которое скрытно от мирского глаза или, как говорят, «потаенно» плавает под толщей морской воды.
Такое внимание населения особых эмоций у экипажа ПЛ не вызвало. Казалось, что заход в порт никак не повлиял на обычный уклад корабельной жизни. Верхний вахтенный, казалось, дремал, прислонившись на солнышке к теплому железу рубки. Двое трюмных с мичманом во главе копошились в кормовой надстройке, проводя ремонт захлопки. На мостике курил командир. Замполит с двумя офицерами, сидя у выдвижных, о чем-то беседовали.
Может быть, так бы эта идиллия и продолжалась, как вдруг из толпы зевак выдвинулось «лицо» небритой национальности в кепке, по площади похожей на тазик средних размеров. Напоминая чем-то шиферный гвоздь, худой и длинный, это лицо выкрикнуло в сторону мостика:
— Э-э! Командыр, твой подводный лодка атомный?
Мостик ожил, зашевелился, послышались приглушенная речь, смешки.
Командир, встав на порожек мостика, высунувшись по пояс и, выдержав небольшую, но многозначительную паузу, коротко пояснил:
— Нет, дизельная.
Небритая кепка хитро усмехнулась, сверкнув золотом тридцати двух зубов и, как бы для толпы, со знанием обсуждаемого вопроса выдала:
— Значит, командыр, твой подводный лодка плавает мэдлэнно, как черепаха.
Внимательно посмотрев на собеседника и затянувшись сигаретой, командир тихо ответил:
— Не беда, что черепаха медленно ходит, зато быстро прячется.
Народ оживился, проявляя южный темперамент.
Второй вопрос-предложение выдал другой кавказец, в отличие от первого очень толстый при «могучем» росте в метр пятьдесят, с таким же неизменным тазиком на крепкой с виду голове. Отражая солнце золотом рта, он озадачил всех, а особенно командира, незатейливым вопросом:
— Командир, продай подводную лодку, а?
Несколько секунд шла оценка обстановки. Каждый переваривал ситуацию по-своему.
Командир понимал, что за вопросом стоит подвох, а лицом в грязь, как говорится, даже перед серыми обывателями ударять не хотелось.
Присутствующие на мостике офицеры также с интересом следили за ситуацией.
Неспешно затянувшись в очередной раз, командир как бы заинтересованно ответил вопросом на вопрос:
— А сколько дашь?
Почуяв коммерцию, толпа с кавказским темпераментом стала забрасывать советами толстого «покупателя», чтобы тот вдруг не продешевил.
Кавказец, проявляя большой интерес к теме и сев на своего, видать любимого конька, сходу выпалил:
— Командыр, миллион даю!
На дворе был 1969 год, по тем временам эта сумма даже в рублях впечатляла.
— Всего-то миллион!? — как бы теряя интерес к цене и разговору, сказал командир.
— Нет-нет командыр, миллион даю сразу, — поспешил с ответом толстый кавказец, — а еще на миллион,.. — он на мгновение задумался,- сделаем бизнес.
По тем временам для совкового россиянина слово это было совсем необычное, ну, а уж для военного — к тому же и неприемлемое. Тогда в ходу у народа было понятие «спекуляция». И все знали, что это такое. А тут бизнес, да еще от кого — торгаша базарного.
— Что за бизнес? — недоверчиво бросил явно неискушенный в этом вопросе командир.
— Это просто, командыр. Пустим народ смотреть, билеты продадим, сделаем один рубль — вход, а два рубля — выход. Видишь, как просто? И народ пойдет! Это я тебе говорю! Скажи — гениально придумал, а?!
Толпа слушала его с блеском восторга в южных глазах. Чувствуя, что он произвел нужное впечатление на окружающих его слушателей, кавказец решил закрепить успех, пустившись в малопонятные рассуждения.
— Гениальность, командыр — это не простота, а простая форма и сложное содержание.
Витиеватость, вкупе с горящими глазами, добавляла загадочности нахальному коротышке. Толпа, а главное — командир, начали подозревать, что за плечами специалиста не только десять классов школы, а еще что-то… наверняка незаконченное.
— Видя, что командир начинает терять интерес к теме разговора, кавказец позволил себе снизойти до более наглядных примеров.
— Вах! Командыр, бизнес — это, например, когда мех покупаешь на севере, шубы из него шьешь на юге, продаешь их на западе, а деньги тратишь на востоке. Гениально, да?! Вах!
И тут в беседу плавно вписался замполит, изрядно утомленный экономической демагогией:
— Послушай дорогой, где такой науке научился? В каком институте?
— Зачем в институте? — недоуменно ответил кавказец. — На рынке, когда мандаринами торгую, мисли умные сами приходят. Вах! Вон там мой сад! — показал он в сторону ближайшей горы. — Не без гордости продолжая, — вон на той болшой горе!
Окружающие не без интереса уставились на гору, пытаясь рассмотреть мандариновые посадки, что оказалось не так-то просто. Впрочем, никто и не собирался выяснять — говорил ли торгаш правду, или просто хвастался.
— А что, гора тоже твоя? — с усмешкой спросил зам.
— Нэ-эт, зачем, гора государственная. Сад мой, мандарины мои, — не замечая подначки, серьезно ответил он.
— Ну, раз подводную лодку купить хочешь — значит, торговля идет хорошо?
— Нэ жалуюс!
И, видя, что надежда на успешную сделку ускользает, «эксперт» на всякий случай повторил:
— Ну что, командыр, продашь подводную лодку?
Командир, окрыленный «комиссарской» поддержкой, гордо оглядел окружающих и поставил логическую точку:
— Нет, дорогой, она, как и твоя гора — государственная.
Народ еще какое-то время не расходился, обсуждая реальную цену и возможность приобретения
