Не вникая. Ну зачем было во все эти глупости вникать-то? Что, дел больше никаких нет? Еще мы про алгебру с химией думать будем?! В школу хожу? Хожу! В немецкую? В немецкую! Учусь без троек? Без троек! На пианино играю? Играю! Вот какие ко мне вопросы могут быть? А вопросы находились всегда тем не менее. Поэтому ничего не брать в голову – выход был самый правильный и единственный.
Когда в нашу дружную семью вошел Витя, Наташин муж, мне это странным не показалось, и никаких неудобств я от этого не испытала. Каково же было мое удивление, когда я услышала на кухне разговор Наташи с мамой. Смыслом разговора было то, что так жить больше невозможно, что все друг друга раздражают, что у Наташи рушится семейная жизнь. Я была просто даже заинтригована! Это кто ж кому и чем мешает?! Со стороны все было пристойно до неприличия. Все друг другу улыбались, за ужином поддерживали непринужденный разговор, спрашивали, как у кого дела, какие новости? У нас вообще семья с традициями. Во всяком случае ужинаем всегда все вместе в гостиной, и никогда по отдельности на кухне. Начало ужина установлено раз и навсегда – приход папы с работы. Это закон, без папы есть не садимся. Как говорит мой папа: «Хотя бы раз в день вся семья должна собираться вместе, чтобы обсудить, как прошел день, что случилось, а что не случилось». Верно, конечно. Действительно, может, человеку помочь в чем-то надо, а сам он не догадывается об этом, а вот на семейном совете это все высвечивается.
Еще мы по выходным все вместе до обеда идем гулять в лес. Хочешь не хочешь, все строем. Как-то тоже ни у кого это не вызывало сомнений. Мы в этот лес всю жизнь ходим. Воздухом дышим, что-то обсуждаем интересное. Витя, правда, гулять с нами не ходит, и Наталья от прогулок отстранилась, они теперь куда-то вдвоем ходят, а ужинаем мы, как и раньше, все вместе. Мило и душевно. То, что в доме появились какие-то проблемы, мне и в голову не приходило, а что они уже переросли в какие-то космические масштабы, вообще изумило меня крайне.
– Натуля, ну неужели Витя не может сесть после ужина на диван? Ну ты же знаешь, в кресле после работы отдыхает папа! Или папа должен сидеть на стуле? И потом эта странная манера снимать носки и сидеть босиком. Ну нам же неприятно!
– И как я, по-твоему, это должна ему сказать, мама? Твое место вот на этом стуле в углу комнаты? Или лучше вообще чтоб стоял, чтобы папу не раздражать? А папа может делать более радушное лицо, когда Витя входит в комнату? Что он все время отворачивается?
– Наточка, ну ты же знаешь папин характер! Он и с нами-то через раз разговаривает. У него сложная работа, ответственность, неприятности, коллегия. Ну ты же сама все прекрасно понимаешь! Просто мы к этому привыкли и не обращаем внимания. Папа же у себя дома.
– Мама, а Витя тогда где?! Он уже меня спрашивать начал: «Ната, почему меня твой папа не любит?»
– Ой, как у вас тут интересно! – Я решаюсь встрять в разговор. – Мам, а правда папа Витю не любит? Вот это да! Ну никогда бы не подумала!
– Можно подумать, ты хоть раз в жизни думала. – Наташка немного отвлеклась от своей драмы, завидев меня.
– Лена, – строго сказала мама, – Витя – Наташин муж, и, естественно, папа его уважает, просто когда люди начинают жить вместе, это всегда не просто. У каждого свои привычки. Естественно, кто-то кого-то может раздражать, кому-то нужно привыкать, что-то в своей жизни менять.
– То есть вы друг друга все раздражаете? – Я не могла уняться и действительно не очень понимала, в чем собственно проблема. – Вот меня никто не раздражает.
– Это, Елена, потому, что ты никого не видишь вокруг себя и никогда ни во что не вникаешь, если это прямо тебя не касается!
Вообще-то сестра права. Я действительно немного смотрю по верхам. Но просто иначе в жизни, как мне тогда казалось, ничего не успеть. Я не очень поверила маме с сестрой. Мне не хотелось верить, что в моей семье, где вроде со стороны все хорошо и правильно, люди, оказывается, не очень счастливы и испытывают серьезные проблемы.
Поверить, может, до конца и не поверила, но запомнила. И, выбирая свою самостоятельную жизнь, эту историю в голове восстановила. Проблемы у меня лично потом, правда, тоже начались, но это уже, когда появилась на свет моя любимая племянница. Здесь, конечно, уже жизнь спокойная закончилась для всех. Всем было уже не до сидения в кресле и не до лицезрения, кто в носках, а кто нет. Воспитывали маленькую девочку. Жизнь четверых взрослых и одного подростка изменилась в одночасье. Задействованы были все, а я, как самый незанятый человек, и того больше. Здесь мне, наверное, первый раз в жизни пришлось сосредоточиться. Девочка наша была относительно спокойная, но вставала рано, подружек я своих приводить много и сразу уже не могла, инфекция. Потом она просто рушила мои личные планы, срывая свидания! Периодически с ней нужно было сидеть, подменяя сестру. Это все навевало на меня тихую тоску. И я уже всерьез начала бояться, как бы не испортился мой веселый характер. Поэтому когда папа напрягся изо всех сил и получил для Наташи отдельную квартиру, были рады все, включая меня. Я даже объединилась с родителями в нашем совместном недоумении – а что они, собственно, не съезжают- то? И когда, наконец, это историческое событие произойдет?
Замуж я в то время не собиралась. Но решение, буду ли я жить с родителями, было принято окончательно и бесповоротно. Видимо, их я об этом не предупредила. Просто сделала вывод для себя и все. А что обсуждать-то? Мне казалось, выводы сделали все. Это же они с зятем мучились, не я. И потом, собственно, зять-то идеальный был. Они сами его в дом привели, сами радовались.
Я же идеального не приведу никогда. Так же не бывает.
И так и не случилось. Второй зять идеальным уж точно не был. Хорошим человеком был, а идеальным нет. Хотя где взять его, идеального-то? Нигде, наверное. А уж чтобы родители были когда довольны выбором ребенка… Думаю, такого не случается никогда. Почему мы с сестрой, выходя замуж, выбирали молодого человека иногороднего, это, конечно, загадка. Старшая сестра, как всегда, поступила более прилично. Она хотя бы выбрала человека из Сибири, с исторической родины наших родителей. То есть этот выбор был все-таки как-то оправдан.
Мой был неоправдан вообще ничем. Человека я выбрала с Кавказа, студента, от которого отреклась вся родня, это в лучшем случае, а в худшем – эта самая родня грозилась всех нас зарезать. Ну про зарезать никто, конечно, не верил. А про все национальные особенности данного кавказского народа родители меня предупредили. Тут уже не поверила я лично. Я была тверда в своих убеждениях, как скала. Главное не национальность, а человек, и в каждой нации есть люди плохие и хорошие. Мой – он точно хороший. То, что это действительно так, родители знали наверняка, дружили мы с будущим мужем все четыре институтских года. Они, как люди умудренные опытом, сомневались не в нем, а в том, что разность нашего воспитания и принадлежности к разным культурам не дадут нам быть счастливыми. Зная первую часть моего характера – абсолютную вредность, спорить и ставить мне условия родители не стали. В конце концов, я человек взрослый. Ну, значит, выходи замуж. И опять нового человека прописали в нашей квартире. Рассчитывать, что папа сможет получить еще одну жилплощадь, уже не приходилось. Для того чтобы вступить в кооператив, нужны были какие-то определенные метры и, наконец, большие деньги. Ни метров, ни денег не было. И я рассказала родителям, что я буду с ними меняться. Сначала новость была воспринята с грустью. Оказалось, что вообще-то у них были совершенно другие планы. Именно тогда я узнала, что мои родители собирались со мной жить. Какая странная мысль. Неужели со мной можно жить? Ну, то есть жить, безусловно, можно. Но хотеть этого? Мысль казалась мне непонятной, я такой жизни в своих мыслях не видела.
Мой план был продуманный. Наша трехкомнатная квартира была не бог весть какая, и с размахом ее поделить было нельзя. Двухкомнатная квартира для родителей и комната в коммуналке для моей молодой семьи – это все, что могло нам светить на горизонте. От родителей требовалось только ходить смотреть предложенные варианты, все остальное я брала на себя.
Наверное, это был мой первый жизненный проект. Никто еще не знал моей прыти и не мог предположить, что я с моими вечными фантазиями и порханиями по жизни могу что-то довести до конца. Мама с папой не стали меня разубеждать, втайне надеясь, что у меня ничего не выйдет. Опять же им понравилась идея, что все-таки у них остается двухкомнатная квартира.
Я же взялась за дело очень рьяно, сразу поставив себе срок – шесть месяцев. Утром я писала объявления и во время прогулки с моим маленьким сыном расклеивала их по всему нашему району. Все-
