перешли, фотографии начали рассматривать.
– Вот это мы, когда на Карла Маркса жили, а это Наточка только родилась, а это Наточка на новогоднем празднике.
– Постойте-ка, это же наш Виктор!
– Где?
– А вот во втором ряду, в маске кота!
Вот-вот, в маске кота. Я эту фотографию давно знала и все время удивлялась, что же это за такой странный мальчик: умудрился сфотографироваться в маске, которая все лицо закрывает. А это, оказывается, наш Витя! Наташка со своего места делает мне страшные глаза, чтобы я что не ляпнула. Все остальные не перестают умиляться и видят в этом особо хорошую примету! Ну понятное дело, за это надо выпить.
– А теперь Леночка уберет со стола, – мило говорит моя мама. Леночка, натянуто улыбаясь, начинает носить тарелки на кухню, про себя ругаясь:
– Вот попомнишь ты у меня, вот буду я тоже замуж выходить, столько тарелок напачкаю, не пересчитать! А потом скажу: «А убирать сегодня специально приехала моя сестра Наташенька. Она и посуду помоет, и пол подотрет, а потом еще белье постирает», – вот с такими угрюмыми мыслями (но с улыбкой на лице) я отправляюсь на кухню.
– Ладно, Лен, помою я за тебя посуду. Становись рядом, вытирать будешь.
– Ты, Нин, настоящий друг!
С полотенцем и тарелкой я медленно перемещаюсь к окну.
В нашей квартире это место для меня, наверное, самое любимое. Да, собственно, не только для меня, но и для всей женской половины нашей семьи. Из нашего окна открывается потрясающий вид. Не в смысле того, что он очень живописен, а в смысле того, что из него очень много интересного можно увидеть из жизни моей семьи и семей наших соседей. Вид из окна открывается на дорогу от трамвая до подъездов. Дорога достаточно длинная, ну, скажем, метров сто. Поэтому пока человек по ней идет, все можно неторопливо рассмотреть. С кем он, в чем он, в каком настроении и т. д. Очень полезная информация. Я, например, сидя одна дома, всегда могу отследить, когда кто-то из моих ненаглядных родственников вышел из трамвая и приближается к дому. У меня есть 10 минут. Это – пока он, то есть родственник, дойдет до подъезда, пока поднимется на лифте. За это время всегда можно убрать то, что раскидала, выключить телевизор, сесть с глубокомысленным лицом за стол и изобразить, что делаю уроки. Опять же, если кого-то ждешь, или, наоборот, не ждешь, можно переодеться, привести себя в порядок. Когда скучно – можно просто наблюдать за соседями. Кто прошел из них, или кто до сих пор не прошел, хотя, по моим расчетам, давно уже пора. Или в каком состоянии наш папа. Действительно была коллегия, и поэтому он так поздно, – или коллегия закончилась посещением рюмочной. А самое интересное начинается вечером. Правда, уже ничего не видно, но зато слышно, как будто разговаривают, стоя рядом с тобой. Наталья в целях конспирации почти всегда прощалась со своими ухажерами у подъезда. И невдомек ей было, что, сидя у окна, я слышала каждое слово, которые они говорили ей при расставании. Кстати говоря, если прощание происходило около нашей двери на седьмом этаже у лифта, я не слышала ничего, как ни старалась.
Так, ну и что там у нас сегодня видно? Все нормально – бабушки на скамейках, девчонки в классики играют. Вот не знают они, какая их завтра радость ожидает. А вот действительно, почему свадьбы вызывают такой огромный интерес? Завидев украшенную машину, народ сбегается со всего ближайшего микрорайона. Хотя, наверное, ничто не поднимает так настроения, как счастливый вид красавицы- невесты.
– Нина, иди скорей сюда! Смотри, какая странная парочка, он в костюме и с чемоданом, а она в носках? Слушай, а ведь это новоиспеченный муж Сергей со своей скромной женой?!
– Не выдумывай, Елена, ну что ты там можешь увидеть с 7-го этажа?
– Я все, что нужно, с 7-го этажа вижу! Наташа! Наташа! – начинаю вопить я.
– Чего ты разоралась? Слушай, тебе, слава богу, уже пятнадцать лет! То она рожи корчит, то орет как резаная! – Наталья вбежала на кухню и начала прямо с порога меня воспитывать.
– Рожи я корчу! Да мы с тобой вместе сколько лет на этого мальчика в кошачьей маске удивлялись.
– Ну удивлялись, но я же молчу!
– А у тебя сила воли! А у меня нет. А к тебе зато брательник Сережа с женой в носочках приехали!
– Не ври!
– Смотри в окно.
– Витя! – Это уже начала орать моя благовоспитанная сестра.
– Ну, ты, Сережка, даешь, вот молодец, что приехал! – Витя рад от души. Родители-свекры, чувствуется, напряглись со страшной силой:
– Вы же не собирались! И потом, как вы приехали, поезд же днем пришел?
– А мы на самолете!
– На самолете?! А деньги?!
– Да ну, пап, мы решили, что телевизор потом купим. Все-таки старший брат женится. Да и Олька Москву только на картинке видела.
Да, это, конечно, веская причина, особенно про Ольку и картинку. Чувствую, в душе со мной соглашаются все, но продолжают мило улыбаться и выражать огромную радость. Все, кроме папы сыновей. Он аж кипит весь. Жена его слегка гладит по руке, пытаясь успокоить. Моя мама, я чувствую, лихорадочно соображает, как всех разложить на ночлег. Квартира у нас трехкомнатная, то есть пола-то на всех хватит, но на голый же пол не ляжешь. Да и укрыться надо чем-то. Надо сказать откровенно, что наши родители люди не очень запасливые. Когда выяснилось, что сестра собралась замуж, мамины подружки начали выяснять, есть ли у Натальи приданое. Выяснили – приданого нет. Они долго стыдили маму, потом распределили сервизы и столовые приборы по подаркам. А уж наволочки с одеялами пришлось покупать маме. Мама чуть не села в долговую яму, но приданое было куплено, а главное, был приобретен положительной опыт.
– Лене будем покупать все заранее, не торопясь. С одной зарплаты подушку, с другой еще подушку. Так к свадьбе и наберется (подушек).
– Леночка, накрывай на стол, – мило улыбнулась мама.
– Опять?! – уже вслух не вытерпела я. Мама меня уже не слышала, она убежала к Мешковым на 6-й этаж, за одеялами для гостей.
Спали мы на полу втроем – я, Наташка и Нинка. Скорее, мы не спали втроем, потому что хохотали всю ночь, представляя, как будет нам завтра весело. Потом Нинка мне и себе накрутила волосы на бигуди. Завтра с утра она собиралась делать нам замечательные прически. Наташа от замечательной прически отказалась, она собиралась идти в парикмахерскую. Нина же верила в свои силы и уверяла меня, что красивее нас не будет никто, разве что невеста.
– Ну, это мы еще посмотрим! – Спать я на бигуди не могла все равно, Наталья спать не могла, потому что сильно нервничала, Нинка не спала от твердого пола. И потом – за стеной полночи папы орали песни. Понятное дело, приняли на грудь с горя, как-никак расстаются со старшими детьми, отдают их в чужие руки.
– Нин, а ты знаешь, есть такая примета. Если спать с невестой в одной кровати в ночь перед свадьбой, обязательно в течение года выйдешь замуж! – говорит моя сестра.
– А я же тоже на этой же кровати! – радуюсь я.
– Ну ты-то тут при чем? Тебе лет мало!
С утра все встали, конечно, с чугунными головами. Но главное – встали. Все на месте, все живые. У Натальи уже зуб на зуб от страха не попадал, у меня тоже. Нас успокаивала Нина. Мама успокаивала будущую свекровь, бедная женщина тоже что-то переволновалась. Потом, я думаю, ей еще и неудобно было осознавать, что они такой толпой ввалились. Папы отпаивали друг друга огуречным рассолом. И только
