любовником.
— Это большой дом, ёрики Сано. Здесь живет много народу, и трудно уследить за каждым. Впрочем, известно: Юкико однажды подкупила охранника, и тот выпустил ее ночью за ворота. — Госпожа Ниу поджала губы. — Мы его уволили.
— А кто-нибудь видел, как она выходила за ворота в ночь смерти? Знает, куда пошла?
Госпожа Ниу вздохнула:
— Нет. К сожалению, мы были на музыкальном вечере у господина Куроды. — Она кивнула в сторону соседней усадьбы. — Никто не хватился ее. — И добавила: — Вечер продолжался довольно долго.
Господин Ниу испустил резкий смешок.
— Довольно долго? Мягко говоря, мать. — Он обратился к Сано: — Мы были у них почти до рассвета. Немудрено, что, вернувшись домой, мы не позаботились выяснить, кто где находится. Разве не так?
— Так. — Сано чувствовал себя удрученным. Ниу не рассказали ему ничего, что можно было бы выложить перед Огю как свидетельские показания по убийству. А вопросов больше нет.
Господин Ниу подался корпусом вперед, в блестящих глазах вспыхнул огонек любопытства.
— Из ваших вопросов вытекает, что Юкико убили. Ведь вы пытаетесь выяснить личность потенциального убийцы. — Он поднял бровь. — Да? Нет?
Сано, которому стало неприятно, что его так легко раскусили, промолчал. Но выдержал пронзительный взор молодого человека. Краем глаза он даже заметил, что госпожа Ниу беспокойно заерзала, однако предпочла не вмешиваться.
— Но Юкико совершила самоубийство. — Господин Ниу обнажил превосходные зубы в широкой улыбке. — Значит, нет смысла задавать вопросы, правильно? — Тон показал, что аудиенция закончена.
У Сано не осталось иного выхода, как попрощаться и последовать за охранником. В прихожей он обулся и получил мечи. Разочарование тяжелым грузом лежало на душе. Что он узнал? Госпожа Ниу с сыном сочли, что Юкико покончила жизнь самоубийством. Не слишком ли поспешно? А вдруг преступник угрожает всей семье? У Сано разгулялось воображение. Хотя зависть и соперничество порой толкают на убийство, нет оснований полагать, будто в смерти Юкико замешаны родственники. Напряженность, царящая в этом доме, обусловлена чем-то другим. Плачущая служанка, вздохи дочерей и выходка господина Ниу могут означать что угодно.
В саду охранник разговорился с коллегой. Сано ждал, поглядывая по сторонам. Раздался тихий свист. Сано угадал отрывок из классической мелодии. Странно. Кроме него и двух охранников, никого не было. Казармы с закрытыми ставнями будто спали.
— Господин! Господин! — услышал Сано настойчивый шепот.
Из-за двери особняка неподалеку от главного входа появилось лицо молоденькой девушки, обрамленное длинными прямыми волосами, которые шевелил ветер.
— У меня есть что рассказать вам. — Девушка махнула рукой, подзывая, и Сано увидел рукав кимоно. Красный. Такое кимоно высовывалось из-за решетчатой ширмы. Девушка исчезла за дверью.
Сано растерялся. Многие были понижены в должности, оштрафованы или отправлены в ссылку даже за намек на неправильное поведение по отношению к дочери правителя. Сано посмотрел на охранников. Увлеченные разговором, они стояли к нему спиной. Желание поймать убийцу придало Сано смелости. Призыв неизбежной судьбы был необорим. И Сано рискнул.
Нырнув в дверь, он оказался в длинном узком проходе между высокой бамбуковой изгородью и стеной особняка. Девушки нигде не было видно, но Сано слышал голоса, доносившиеся из дома. Он быстро пошел вперед, оглядываясь через плечо и ожидая, что в любой момент его кто-нибудь окликнет.
Проход резко повернул налево и неожиданно закончился у открытых ворот. Сано осторожно выглянул. Пусто. Он на цыпочках переступил порог и вновь оказался в саду. Сучковатые ветви высокой сосны закрывали небо, делая сумрачнее и без того пасмурный зимний день. Через пруд, покрытый сосновыми иглами и опавшими листьями, был переброшен каменный мостик. На берегу лежали валуны, бока коричневели от лишайника и мха.
Девушка вышла из-за самого крупного валуна. Сано от неожиданности ойкнул.
— Ш-ш! — Девушка приложила палец к губам и показала взглядом на веранду, светившуюся в конце сада.
Ей было не больше двенадцати-тринадцати лет. Пухлые щеки, полные губы и круглый подбородок. Глаза, которые обычно, должно быть, искрились весельем, смотрели очень серьезно.
— Вам можно верить? — спросила девушка.
Удивленный ее взрослой смелостью, Сано ответил так, будто она была его ученицей:
— Я не могу вам указывать, кому верить, а кому нет, барышня... Мидори?
Ей явно понравился честный ответ и то, что он угадал имя. Она одобрительно кивнула, снова бросила взгляд на веранду и прошептала:
— Юкико не убивала себя!
— А ваша мать считает обратное. — Сано старался подавить охотничий азарт и остаться объективным. — Так же думает и ваш брат.
«И судья, и все остальные, кроме доктора Ито и меня», — пронеслось у него в голове.
Мидори топнула ножкой и сжала кулачки.
— Она мне не мать! Никогда ее так не называйте! — Девушка на мгновение зажала себе рот ладонью и перешла на быстрый шепот: — Она вторая жена отца. Наша с Юкико мать умерла. И мне все равно, что думают другие. Юкико никогда не стала бы убивать себя. Особенно так, с мужчиной. Не было у нее никакого мужчины. По крайней мере... — Вспыхнув, она опустила голову, и шелковистые волосы упали ей на лицо.
«Любовника», — мысленно закончил Сано фразу, смутившую Мидори.
— Откуда вы знаете? — Он напомнил себе, что перед ним ребенок, которому трудно плохо думать о любимой старшей сестре.
Похоже, в его словах прозвучал скептицизм. Мидори вскинула голову, глаза загорелись.
— Я знаю! — выкрикнула она. — Я могу это доказать! — Девушка сильно дернула его за рукав. — Юкико убили. Пожалуйста, поверьте мне. Вы должны...
— Мидори! Что ты там делаешь?
Сано подпрыгнул, услышав знакомый резкий голос. Госпожа Ниу стояла на веранде. Красивое лицо исказила злость. У Мидори вырвался тихий стон. Все трое на какое-то время застыли в молчании.
Первой очнулась госпожа Ниу.
— Немедленно иди к себе в комнату, Мидори, — сказала она с ледяным спокойствием, но выражение лица у нее не изменилось.
Не взглянув на Сано, опустив голову, Мидори побежала по дорожке из сада.
— Что касается вас, ёрики Сано, — продолжила госпожа Ниу, — советую немедленно покинуть имение. И больше здесь не появляться.
Сано услышал за спиной шаги и оглянулся. К нему спешил возмущенный охранник.
— Уведите его, — приказала хозяйка.
Сано позволил охраннику выполнить приказ. Он чувствовал себя гадко и глупо. Просто смешно! После всего, что ему довелось испытать, он разрушил карьеру, пойдя на поводу у капризной девчонки!
Однако оказавшись на улице, Сано пожалел, что не услышал рассказа Мидори, не получил факты, которые убедили бы Огю в необходимости расследования. Нужно рискнуть и еще раз поговорить с Мидори. Но сначала навестить семью Нориёси.
Глава 4
Мидори промчалась через сад и взбежала по лестнице к двери, ведущей на женскую половину особняка, где располагалась ее спальня. Но вместо того, чтобы войти, она остановилась и поежилась от холода. Затем, быстро приняв решение, она сняла сандалии на деревянной подошве. Держа их за ремешки,
