вокруг соска. — Могу я предложить вам выпить? — Она подняла бутылочку с саке, вопросительно изогнув подрисованную бровь.
Обычно Хирата не выпивал на службе, но сейчас ему было необходимо успокоиться и унять дрожь.
— Да, пожалуйста, — сказал он.
Госпожа Ишитэру налила в чашку саке и, подавая ее Хирате, теплыми пальцами погладила его руку. Ее глаза манили бездонной глубиной. Хирата с усилием отвел взгляд и одним глотком осушил чашку. Напиток имел странный терпкий привкус, но он был слишком взволнован, чтобы обратить на это внимание. Ишитэру с улыбкой смотрела на него, сложив руки на коленях.
— Ну, теперь, думаю, мы готовы, — сказала она и, потянувшись через столик, провела пальцами по щеке Хираты.
От ее прикосновения на коже остался горячий след. Он непроизвольно отпрянул.
— Что... что вы делаете?
Здравый смысл подсказывал, что Ишитэру пытается его соблазнить, чтобы сбить с толку. Ради успеха расследования он не должен поддаваться ее чарам, как бы его к ней ни тянуло.
— В вашем письме сказано, что у вас есть важная информация по убийству госпожи Харумэ. Кроме того, остались еще вопросы, на которые вы не ответили во время кукольного представления. — Досадуя о потерянном списке, он попытался восстановить его в памяти. — Где вы были в тот момент, когда в Харумэ метнули кинжал? Как вы вообще к ней относились?
— Ш-ш... — Палец Ишитэру нежно притронулся к его губам.
— Прекратите сейчас же! — воскликнул Хирата. Он попробовал встать, но тело охватила странная слабость. Ноги налились такой тяжестью, словно к ним привязали мешки с песком, голова же казалась совсем пустой. Все чувства необычайно обострились. Мрачная комната засияла, журчащая в канале вода шумела, словно океанский прибой, запах духов госпожи Ишитэру наполнял легкие божественным ароматом. Хирата слышал бешеные удары своего сердца, толчки крови в висках. Его напрягшийся член вырос до невиданных размеров.
Ишитэру помогла ему встать на ноги и, придерживая, подвела к матрасу.
— Нет... — слабо запротестовал Хирата. Сквозь сонную дымку, заволакивающую мозг, он вспомнил, как один полицейский упоминал о снадобье, вызывающем транс и усиливающем наслаждение. Еще Хирата вспомнил, что сама Ишитэру даже не пригубила саке. Видимо, зелье она подмешала туда.
Не купила ли она его у Шойэя вместе с ядом, убившим Харумэ?
— Отпустите меня. Пожалуйста! — Хирата опасался за свою жизнь, но близость госпожи Ишитэру парализовала его тело, ее прикосновения лишали остатков здравого смысла. Покорившись, он упал на матрас. Кессонный потолок был разрисован волнами, плескавшимися перед затуманенным взором Хираты. Склонившаяся над ним Ишитэру словно парила в воздухе, складки ее лилово-розового кимоно кружились перед глазами. Потом она подняла руки, и кимоно соскользнуло на пол, обнажая тело. Хирата затаил дыхание. Груди Ишитэру были крепкими и пышными, с большими, как монеты, сосками. Тонкая талия, красиво изгибаясь, переходила в широкие бедра, на лобке темнел треугольник волос. Холеная, молочной белизны кожа подчеркивала безукоризненную форму шеи, плеч и длинных изящных рук и ног. Сквозь аромат духов Хирата различал естественный запах Ишитэру: резкий и солоноватый, как запах моря. Сладостная волна захлестнула его, неся с собой панический страх.
— Нет... Прошу вас... Мы не можем этого сделать! Если сёгун узнает, нас обоих убьют!
Госпожа Ишитэру лишь улыбнулась, развязала пояс и сняла с него одежду. Она дернула ленты набедренной повязки, и его восставший член вырвался на волю. Он в ужасе вскрикнул.
— Я позвала вас сюда именно ради его превосходительства. Он в страшной опасности, — шепнула Ишитэру. Ее голос обволакивал Хирату, словно облако бестелесных звуков, аромат ее тела дурманил голову. — Убийство госпожи Харумэ было частью заговора против нашего господина.
— Какой заговор? Я... я не понимаю. — Под воздействием снадобья мысли Хираты разбегались в разные стороны, как пугливые мыши. Госпожа Ишитэру еще ниже склонилась над ним. Ее груди нежно коснулись его кожи. Это божественное прикосновение исторгло из груди Хираты стон. Он слышал, как вода бьется о стенки канала. Он должен бежать. Он должен быть с Ишитэру. Но не может ни того ни другого — снадобье прочно сковало его тело.
Ишитэру охватила ладонями свои груди и зажала его член в теплом плену между ними. Улыбаясь, она начала движение, скользя вверх-вниз волшебными тисками. Потрясенный, Хирата закричал, когда наслаждение стало уносить его слишком быстро и слишком далеко ввысь.
— Остановитесь! Не делайте этого! — Он боялся залить госпожу Ишитэру своим семенем, но она оставила без внимания его протест. Хирата почувствовал, как стремительно приближается пик блаженства. Ишитэру ловко надавила пальцами у основания его члена, и Хирата взорвался, забившись в конвульсиях экстаза. Он слышал свои стоны и крики и даже сейчас пытался оттолкнуть от себя Ишитэру, но руки отказывались повиноваться. Ишитэру казалась невообразимо далекой, и он напрягался, чтобы сфокусировать зрение. Изумление заставило его замолчать.
Ни капли семени не вылилось из его члена, который по-прежнему оставался твердым как камень. А потрясший его оргазм не уменьшил возбуждения.
— Что вы сделали со мной? Что это за волшебство? — спросил он.
Наклонившись, Ишитэру тронула пальцем его губы.
— Ш-ш...
В ответ на его страхи она мелодично рассмеялась. Действие снадобья усиливалось, и у Хираты все сильнее кружилась голова. Постель под ним колебалась, шум воды становился все громче. Волны жара перекатывались по его телу. Они с Ишитэру кружились, рисунок на потолке сливался в единое цветовое пятно. Но ее прекрасное лицо он видел отчетливо.
— Не бойся... это не принесет тебе вреда. Просто наслаждайся... — Каждое слово эхом отдавалось в голове Хираты. — И разве ты не хочешь узнать, кто убил госпожу Харумэ?
— Нет... То есть да! — Хирата чувствовал, как поднимается в нем новая волна желания.
— Этот человек ревновал Харумэ... И очень боялся, что рождение наследника сёгуна похоронит его дерзкие замыслы... — Госпожа Ишитэру взяла красный лакированный цилиндр толщиной в ее руку. — Он хочет править Японией и пробивает себе путь к власти.
Кружение ускорилось, мысли Хираты стали путаться. Он отчаянно пытался восстановить в памяти ход расследования и мужчин-подозреваемых.
— О ком вы говорите? О лейтенанте Кусиде? О господине Мияги? Или это тайный любовник госпожи Харумэ?
— Ни о ком их них... из них... из них...
Тихий голос госпожи Ишитэру плыл над шумом воды, над пульсацией крови в висках. Она ловко надела полый цилиндр на член Хираты. Прикосновение нежной шелковой подкладки принесло несказанное удовольствие. Когда Ишитэру начала двигать цилиндр, спрятанные под подкладкой выступы на его внутренних стенках то сжимали, то отпускали плоть. Тяжело дыша, Хирата начал восхождение к новой вершине наслаждения.
— Монах Рюко через своих шпионов узнал о письме Мияги... Он свободно перемещается по Большим Внутренним Покоям... Однажды я услышала, как он говорил госпоже Кэйсо-ин, что Харумэ беременна и должна умереть... Они решили, что Рюко купит яд и подмешает его в тушь.
И хоть новое свидетельство против Кэйсо-ин ужаснуло Хирату, его тело забилось в сладких судорогах. И снова Ишитэру не позволила ему получить полного освобождения, которого он так хотел.
— Пожалуйста... Пожалуйста! — Хирата напрягся, пытаясь до нее дотянуться, но не смог даже двинуться.
Теперь госпожа Ишитэру оседлала его, встав на колени и сжимая бедрами торс. Великолепие ее тела, безмятежная красота липа и порочный горько-сладкий запах приводили Хирату в исступление.
— Я прошу тебя предостеречь его превосходительство, ведь клан Токугавы находится в страшной опасности, — сказала Ишитэру. — Пока Рюко и Кэйсо-ин остаются в замке Эдо, наследнику не бывать. Они уничтожат любую женщину, зачавшую от сёгуна... Они считают себя императором и императрицей Японии... Они будут манипулировать сёгуном... и швырять его деньги на удовлетворение своих прихотей...
