бесчисленных планетах. Первая из них — это зависть и враждебность к успехам других. Казалось бы, что может быть плохого в том, что твой сосед урвал для себя, хотя бы и временно, маленький кусочек счастья в нашем мире разочарования и смерти? Однако, при виде его радости наш собственнический инстинкт тут же поднимает свою уродливую голову:
«Если где-то есть счастье, оно должно быть моим!» Повинуясь этому чудовищу, пожирающему всё на своём пути, мы гонимся за счастьем, пихаясь и отталкивая друг друга локтями. Вторая вредная мысль — это злорадство. Когда наш ближний терпит неудачу, у нас невольно появляется чувство удовлетворения. Мы жадно наблюдаем, как богатые разоряются, сильные рвутся к власти и падают, не добравшись до вершины, праведники поддаются соблазну и губят свои души, а потом мчимся к знакомым и взахлёб пересказываем новости, радуясь в глубине души, что это случилось не с нами, потому что только мы заслуживаем счастья. Таким образом, люди большую часть своей жизни проводят, радуясь чужому горю и горюя о чужой радости, тем самым разрушая все надежды на своё собственное счастье. В основе этих двух губительных мыслей лежит то самое неправильное понимание мира, о котором мы говорили, когда разбирали пример с пером и коровой. Если бы человек хоть немного знал о том, как всё устроено на самом деле, он реагировал бы на чужие успехи и неудачи совершенно иначе, потому что самый верный способ продлить свои несчастья на долгие годы — это хотеть счастья только для себя!
— Тот самый взгляд на мир… — задумчиво проговорил комендант. — Надо просто понять, что всё хорошее, что мы имеем, получается в результате заботы о других. Трудно даже представить, как изменился бы — как изменится — наш мир, если все будут понимать, как он устроен.
Глава 43. Победа по очкам
Я нахмурила лоб, думая, с чего бы начать урок, и поспешила вернуть беззаботное выражение, но тут же поняла, что попалась. Мы с комендантом обменялись понимающими улыбками.
— Прежде чем двигаться дальше, мне надо сказать вам ещё кое-что по поводу сада и семян, — начала я. — Есть полезные мысли, которые очень легко использовать для воздействия на зёрна, то есть, закладки полезных и удаления вредных, причём, они действуют на самые мощные семена.
Если, к примеру, вы хотите излечить своё тело с помощью йоги и вам нужны добрые семена, вы можете сесть поудобнее и подумать пару минут о чьих-нибудь добрых делах. Неважно, чьих — это может быть коллега по работе, муж, жена, родственник или просто хороший человек.
Не нужно при этом воображать, что этот человек хорош во всём. Пусть он иногда раздражается или делает что-то только для себя — не это главное. Мы часто видим недостатки других, но это говорит лишь о наших собственных зёрнах. Нет, вы просто садитесь, ничего не говоря окружающим и не показывая, чем занимаетесь, и молча перебираете мысленно всё хорошее, что знаете о человеке. Знаете, что тогда будет?
Старые Мастера не устают повторять об этом. Если вы радуетесь добрым делам других и добрым семенам, которые они заложили в свой разум, то десятая часть силы этих семян, приобретённых, быть может, великим трудом, достанется и вам тоже!
— Да что ты, правда? — поднял брови комендант. — Вот это да!
Злорадство, только наоборот. Вот здорово! — Он рассмеялся. — Выходит, если выбрать какого-нибудь святого человека — из прошлого или настоящего, — а потом просто сидеть и радоваться тому, какой он замечательный, то добрые семена сами потекут к нам рекой?
— Так и думала, что вам понравится, — усмехнулась я. — Однако тут надо иметь в виду, что возможно и обратное. Есть мысль, которая способна пронестись по вашему саду, словно ураган, и разом уничтожить добрые зёрна, над которыми вы трудились не один месяц! И эта мысль — не что иное, как гнев.
Комендант бросил на меня настороженный взгляд. По-видимому, в его сознании возникла та же картинка, что и у меня: как он замахивается на меня дубинкой. Потом его лицо разгладилось, и он молча кивнул.
— Способность удержаться от гнева в неприятной ситуации считается у великих Мастеров самым большим достижением, — продолжала я. — В «Краткой книге» написано следующее:
Третья обязанность —
Терпеть трудности
Ради высших целей.
Строительство шло полным ходом. Иногда, устав от постоянной толкотни рабочих, которые бранились, плевали на пол и спорили с караульным по поводу кирпичей и стен, я выходила с Вечным на крыльцо поиграть с ребятишками Бузуку. Однажды мне пришло в голову, что им неплохо бы знать не только, как устроен мир вообще, но и другие вещи. К примеру, умение писать тоже может пригодиться в жизни. Я поманила к себе Юного Воина и отвела его в сторону.
— Послушай, тебе не хотелось бы учиться чему-нибудь ещё? — спросила я.
— Чему? — удивился он.
— Ну… всяким вещам, которым учат в обычной школе: математике, другим наукам…
Он как-то странно взглянул на меня, потом окликнул своего приятеля.
— Эй, Разан! Вы сегодня уже играли в «Столбы»?
— Нет, мы лучше вечером, когда уйдут рабочие.
— Может, сыграете разок сейчас?
— Нас же никто не должен видеть… — смутился мальчик, покосившись на меня.
— Это же не кто-нибудь, а госпожа Пятница! — возмутился Юный Воин.
Разан сверкнул белозубой улыбкой и огляделся.
— Можно быстренько пройти один круг здесь, за крыльцом.
Словно по волшебству, ребятишки мгновенно уселись друг против друга в две шеренги по обе стороны крыльца. Юный Воин встал в центре и, повернувшись к одной из команд, произнёс:
— Математика!
Худенький мальчик с копной нечёсанных волос быстро поднял руку.
Воин ткнул в него пальцем.
— Сколько столбов?
— Все! — гордо объявил тот.
— Ну, держись… — протянул ведущий и, немного подумав, выпалил: — Сколько будет «бесконечность»?
— Ну, это просто. Такое число есть в старых книгах. Оно равно примерно десять в шестидесятой степени! — уверенно ответил паренёк.
Ведущий с неохотой кивнул в знак согласия. Мальчик вскочил и помчался вокруг крыльца, дотрагиваясь по очереди до всех четырёх столбов, в то время как другие криком подбадривали или преследовали его по каким-то сложным правилам, которые я не поняла. В конце концов все снова уселись и было объявлено, что команда «красных» вырвалась вперёд на одно очко. Юный Воин повернулся к другой шеренге — это была команда «синих» — и объявил:
— Физика!
Руку поднял долговязый подросток с чёрными как смоль волосами, падающими на лоб.
— Три столба, — нервно проговорил он.
— Так… — задумался ведущий. — Три странных имени, которые древние индийские учёные дали трём видам мельчайших частиц!
— М-м… Кролик, овца и… э-э… осёл?
