догадывались.
Немедленно по получении донесений из Нью-Йорка Вудхолл спешил на северный берег Лонг- Айленда, где на веревке было развешено белье. Черная юбка и несколько платков составляли удобный код. Это было четвертое звено цепи — Калеб Брюстер. Неустрашимый лодочник переправлялся на своем суденышке через узкий пролив с одной стороны Лонг-Айленда на другую и вывешивал черную юбку, чтобы дать знать о своем прибытии. Условный порядок развески платков указывал, где причалила его лодка.
Брюстер — иногда ему помогал Натаниель Раглз, тоже агент секретной службы, — переправлял шифрованные сообщения от Таунсенда к Ро и далее к Вудхоллу в Коннектикут, где из дожидался Толмедж; а тот немедленно переправлял их генералу Вашингтону.
В дальнейшем Таунсенд постарался обезопасить себя, Ро и других сотрудников, прибегнув к симпатическим чернилам и сложному коду. Первый примитивный код оказался неудобным; составили новый, который врагам расшифровать было гораздо труднее.
Генерал Вашингтон отдал строгий приказ передавать донесения «Калперов» без малейшей задержки. И только один раз Бенджамин Толмедж рискнул не выполнить этот приказ, в результате чего в Северной Америке народился, можно сказать, систематический военный контршпионаж.
Английские войска оккупировали Ойстер-Бэй, английские офицеры расположились на постой в доме Таунсенда. Поздним вечером в конце августа 1780 года британский полковник Симкоу, находясь в доме самого энергичного шпиона Вашингтона, пригласил к ужину своего гостя, которого звали Андре. Сара Таунсенд (младшая сестра Роберта) наблюдала за подачей ужина и, как увидим дальше, подала мысль об информации, в которой особенно нуждалась американская армия.
Сара видела, как вошел незнакомец и положил на буфет Таунсенда письмо. Письмо, как она заметила, было адресовано «Джону Андерсону»; позже она видела, как Андре вскрыл и прочел письмо, адресованное Андерсону, и положил его в карман. Затем она подслушала разговор Андре и Симкоу об американской твердыне Уэст-Пойнт, где хранилось множество военных материалов, включая и материалы, полученные от Бомарше через подставную фирму «Родерик Орталез и K°». Там же были склады, заключавшие почти все запасы американской армии.
Сара Таунсенд, подозрения которой все усиливались, сделалась агентом секретной службы генерала Вашингтона. На следующее утро она уговорила влюбчивого британского капитана Даниеля Юнга послать курьера в Нью-Йорк для закупки провизии на ужин в честь полковника Симкоу. Курьер повез записку Сары к её брату Роберту; в ней она сообщала об Андре и «Андерсоне» и о том, что она подслушала о британских замыслах насчет Уэст-Пойнта. Как только британский курьер передал Роберту Таунсенду сообщение Сары, звенья шпионской цепи туго натянулись. Вскоре Остин Ро, покинув Нью-Йорк, уже скакал по заросшему кустарником Лонг-Айленду, Вудхолл следил за черной юбкой, Брюстер поднял парус, и предостережение Сары дошло до Бенджамина Толмеджа.
Как раз перед получением сообщения из «ойстер-бэйского филиала» Толмеджу вручили письмо генерала Бенедикта Арнольда, в котором комендант Уэст-Пойнта сообщал, что его друг Джон Андерсен, возможно, попадет в район действий Толмеджа. Не зная местности, Андерсон требовал, чтобы ему дали для охраны драгун. Следует ещё раз похвалить Вашингтона и исключительную конспиративность секретной службы Таунсенда, ибо Бенедикт Арнольд, офицер высокого ранга и высокой репутации, ничего не знал о роли Толмеджа как пятого звена невидимой цепи.
Майор Джон Андре направлялся в штаб Арнольда, когда Толмедж, нарушая приказы, задержал отправку последнего сообщения Роберта Таунсенда, вскрыл его и прочел. Причина, побудившая его так поступить, не установлена даже блестящими исследованиями Мортона Пендпакера. В донесении Таунсенда Толмедж встретил то же имя — Джон Андерсон. Он прочел сообщение Сары Раунзенд о беседе Андре (или Андерсона) с полковником Симкоу, где указывалось, как важно для британской армии захватить Уэст- Пойнт.
Толмедж проявил изумительную инициативу. Превратившись из шпиона в контрразведчика, он решил выследить и преследовать британского майора, который теперь должен был находиться за фронтом американских войск в качестве шпиона. Но Андре, как мы знаем, уже успел пробраться в Уэст-Пойнт, где получил от Арнольда план укреплений и другие документы, включая расчет атакующих сил, необходимых для взятия крепости.
С той минуты как прелестная Сара Таунсенд уговорила капитана Юнга разрешить ей прибегнуть к услугам британского курьера, счастье Андре пошло на убыль. Британский военный шлюп «Коршун», на котором Андре плыл вверх по Гудзону, был обстрелян американской береговой батареей и вынужден был повернуть назад. В это время, 21 и 22 сентября, Андре совещался с изменником Арнольдом. Убедившись, что он отрезан от «Коршуна» и пробираться к британским аванпостам придется по суше, Андре взял у Арнольда пропуск и спрятал уличающие документы, написанные рукой Арнольда, в сапоге.
Во время оккупации Филадельфии англичанами даровитый Андре играл главные роли в полковых спектаклях, которые, наряду с водкой и женщинами, составляли основное развлечение английского гарнизона. Рассчитывая, по-видимому, на то, что даже армия мятежников не повесит любимца публики, майор Андре, перед тем как покинуть Арнольда, вопреки категорическому приказу сэра Генри Клинтона переоделся в штатское и таким образом стал не тайным делегатом для ведения переговоров, а шпионом.
Трое американских милиционеров — ополченцев задержали Андре в 9 часов утра 23 сентября вблизи Тарритауна, почти на виду у британских войск. Майор предложил им крупную сумму золотом, если его проведут к ближайшему английскому аванпосту. Это лишь усилило их подозрения, и они отвели пленника прямо к подполковнику Джону Джеймсону, командиру Второго полка легкой кавалерии. Каким образом Андре удалось уговорить кавалерийского командира отправить его обратно к Бенедикту Арнольду в Уэст- Пойнт, остается невыясненным, вероятно, актер Андре сыграл свою роль весьма убедительно. И успел бы удрать, как удрал сам Арнольд, если бы ему не помешали в этом Толмедж и американская секретная служба.
В тот вечер Толмедж вернулся в лагерь Джеймсона. Услышав о пленнике и о том, что он назвал себя Джоном Андерсоном, подозрительно настроенный Толмедж, вспомнив донесение Таунсенда, занялся розыском. Не раскрывая всего, что он знал, и того, как он узнал, Толмедж настаивал на приказе задержать пленника по пути в Уэст-Пойнт и вернуть его обратно. Джеймсон с неохотой согласился, но отказался отозвать курьера, отправленного к Арнольду с сообщением об аресте «Андерсена».
Благодаря такому промаху Джеймсона Арнольд оказался своевременно предупрежден. Андре же отдали под суд и повесили.
Роберт Таунсенд, послав предупреждение Толмеджу о личности и вероятной миссии «Андерсона», боялся, видимо, возмездия за казнь столь популярного майора Андре. Свой магазин в Нью-Йорке он закрыл на три недели. Счета говорят о том, что за это время он потратил 500 фунтов стерлингов. Главная бухгалтерская книга, которую тщательно вел сам Вашингтон, показывает, что между 1775 и 1781 годами американский главнокомандующий израсходовал на свою шпионскую организацию всего лишь 17617 долларов. Платежи заносились в книгу как выдачи «безымянным лицам», чтобы не раскрывать их имен.
Таким образом, израсходованные Таунсендом 500 фунтов стерлингов представляли очень крупную сумму по сравнению с общими расходами Вашингтона на секретную службу. И можно допустить, что он тратил деньги из собственных средств, что среди людей, работавших с ним, были и такие, которые могли выдать его англичанам, хотя бы как горячего патриота; наконец, что в израсходованную им сумму были включены деньги, потраченные на «заботу» о наиболее сомнительных из этих людей в виде подарков или взяток.
В одном из писем «Калпера», посланном на восемнадцатый день после казни Андре, указывается, что Роберт Таунсенд покинул свой пост в Нью-Йорке тотчас после ареста английского шпиона, но до вынесения приговора и приведения его в исполнение. За исключением генерала Вашингтона, все лица, связанные с таунсендовской цепочкой секретной службы, прожили лет по 50 (а то и больше) после окончания Американской революции. Известно, что Вашингтон в бытность свою президентом навестил своих бывших секретных агентов, обитавших на Лонг-Айленде. Он высоко ценил точные сведения, которые ему доставляли во время войны, и решил, что никто из них не должен пострадать за это. Поэтому все документы, относящиеся к их деятельности и к работе других преданных ему шпионов, были опечатаны.
