пискнув, проскрежетал что-то о минутной готовности. Антор тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и взялся за ручку двери. Маленькая двухместная каюта была в полном его распоряжении — что ж, раз представилась возможность отдохнуть, грех ею не воспользоваться.
…Минута — большой срок, если нужно только войти и бухнуться в койку. Мягкие гидравлические объятия стискивают со всех сторон, поначалу вызывая испуг, но потом чувствуешь себя тепло и спокойно, как в материнской утробе. Остается только ждать, для развлечения считая секунды.
…Корабль слегка тряхнуло, снизу донесся нарастающий рев двигателей, заглушивший металлическое тиканье стартового метронома, разносящееся по пустым коридорам. Антор с наслаждением вытянулся и закрыл глаза, ожидая увеличения тяжести даже с некоторым нетерпением — простота и неумолимость физических законов всегда действовала на него как-то умиротворяюще. «Своего рода мазохизм», — усмехнулся он про себя. Метроном прослушивался теперь короткими сухими щелчками, коловшими слух — двигатели съели все низкие частоты. Внезапно Антор непроизвольно напрягся — тело отреагировало на сбой ритма раньше сознания. Метроном раздвоился — еще через мгновение он все понял и, четрыхнувшись, взметнулся с гидравлического ложа, на ходу отцепляя шланги — в коридоре клацали чьи-то шаги. «Кто бы ни был — набью морду!» — ожесточенно подумал Антор, вихрем вылетая в коридор. Самоубийцы ему еще не хватало! Капитан Прэгг снимал голову и за меньшие прегрешения… Слабенькие лампы-вечносветы создавали в коридоре рассеянный сумрак, в котором Антор сразу различил неуверенно тычущуюся фигуру. Двигатели взвыли — через несколько секунд начнется подъем. В два прыжка оказавшись возле раззявы, он, не тратя времени на разъяснения, схватил его за шиворот и бегом повлек обратно, в свою каюту. Дрожь корпуса, нарастая, передавалась ногам; Антор издалека увидел мигающий аварийный сигнал над своей койкой. Все так же молча он швырнул неизвестного на свободное ложе и шлепком ладони припечатал кнопку наполнения — гибкие шланги змеями обвились вокруг запястий, ног и туловища, мгновенно придав тому вид аккуратной мумии.
Он едва успел перевалиться на свое место — грохот главного ускорителя возвестил о прощании с твердью планеты. Некоторое время дышать было невозможно, в глазах плясали неоновые чертики — наконец, резиновый кокон полностью принял на себя тяжесть ускорения. Расслабившись, Антор с облегчением почувствовал в затылке легкое покалывание гипносуфлера, и начал считать про себя — один, два… Как всегда, до десяти досчитать не удалось.
…Содрогаясь в струях плазмы и молниях статических разрядов, туша транспортника лезла и лезла вверх, уходя от этого скучного, тоскливого, спокойного, благословенного мира…
Глава 2
Голова, как всегда после гипносна, казалась какой-то занемевшей. Антор тихонько рассмеялся в полусне, вспомнив круглые ошалевшие глаза у египетской мумии. Надо бы выдать этой мумии по первое число… Окончательно проснувшись, он полежал еще некоторое время, потом открыл глаза и поискал счетчик… Ага, вот он — восемьдесят восемь часов с какими-то минутами. Трое стандартных суток. Зевнув так, что щелкнули зубы, он с остервенением оторвал от себя щупальцы шлангов и вылез из резинового саркофага, ощущая зверский, до спазмов в желудке, голод. Одними инъекциями сыт не будешь… Кинув мимолетный взгляд на соседнюю койку, он вытащил из стенного шкафчика жестяную коробку аварийного пайка и, еще раз воровато оглянувшись, открутил крышку. Мгновенно разогревшийся брикет концентрата пустил ароматный парок — Антор чуть ли не с урчанием вонзил зубы в упругую мякоть. Конечно, нехорошо нарушать инструкцию… Но, с другой стороны, к этому настолько уже привыкли, что после каждого рейса предусмотрено возобновление всего запаса консервов.
Лежащий на соседней койке беспокойно заворочался — видимо, до него донесло вкусный запах. Антор покосился на него:
— Давай-давай, просыпайся, — продолжая жевать, равнодушно прокомментировал он, — тебя здесь поджидает хорошая порка…
Доев содержимое жестянки, он выкинул ее в утилизатор и удовлетворенно вздохнул. Покосился на транслятор… Тот молчал. От нечего делать принялся разглядывать своего непрошеного гостя — и сделал маленькое открытие. Это был тот самый смуглый малый, доставленный полицейскими перед самым стартом. Он мог бы и раньше заметить — но в коридоре было темновато… Это навело его на мысль включить освещение в каюте. Еще раз внимательно оглядев спящего, он убедился в своей правоте. «Тот самый… По категории «Д». Как бишь его звали? Ма… Мо…» Лицо спящего страдальчески сморщилось от яркого света. Мгновение спустя он открыл глаза и недоуменно огляделся.
— Чертов дурак! — не повышая голоса приветствовал его Антор. Взгляд остановился на нем и приобрел некоторую осмысленность. Выдержав паузу, Антор продолжил:
— Может, ты объяснишь, за каким дьяволом тебя понесло на прогулку при шести «же»? Если ты так хотел отправиться на небеса, мог бы выбрать и другой транспорт!
Ничего не ответив, парень очумело помотал головой.
«По моему я, вместо того, чтобы воспитывать, развлекаю…» Эта мысль не особенно взволновала его — и не могла взволновать. Слишком хорошо он научился за эти годы контролировать себя — так хорошо, что иногда самому становилось страшно. Страшно, потому что оболочка безразличия могла стать его оболочкой — кожей из папье-маше… И тогда он превратиться в тупой манекен. Собственно, этого и добиваются от него — хорошо еще, что удалось увильнуть от обязательной химической терапии, якобы понижающей чувствительность мозга… В остальном проблем не возникало. Он давно уже обманул всезнающих психокинетиков, умело симулируя нужные эмоции — при его прежней профессии это не составило труда. Трудность была в том, чтобы обмануть самого себя… Не думать о завтрашнем дне — заодно и о вчерашнем… «Вечный Антор» — забавная кличка для существа, живущего одним мгновением. «У этого существа есть и свои развлечения — например, заниматься ленивым самоанализом. Главное — ленивым…» Пока он таким образом развлекался, его спутник окончательно пришел в себя и осознал сказанное:
— Я… Меня не пустили… — полушепотом ответил он, медленно отцепляя со лба присоску мнемографа.
— Куда не пустили? Кто?
— Все… кто здесь. Говорили, что занято. Но я видел, там были места… — он опустил голову. Антор в задумчивости смотрел на его стриженый затылок… Все понятно. Чистенькие мальчики из хороших семей не захотели водиться с грязным отщепенцем. Только что окончено училище для средних каст, и впереди светит карьера а ж до самого унтера. А знакомство со штрафником может отразиться на послужном списке, да и при проверке лояльности сильно понижает балл… «А ведь ему стыдно, — подумал Антор, — он и сам считает себя отщепенцем».
— Спасибо вам, — не поднимая глаз, проговорил «отщепенец». Поднявшись, он некоторое время стоял, пошатываясь… Побрел к выходу.
— Стой! Ты куда?
— Я… Вы очень добры… Но… — он беспомощно пожал плечами. Антор с холодным любопытством наблюдал за его поведением.
— Ну говори, говори! — подбодрил он замолкшего.
— Но вы ведь знаете, что такое категория «Д»! — с отчаянием выкрикнул тот, поворачиваясь. Антор усмехнулся, глядя ему в глаза:
— Я — знаю. А ты, по-моему, еще нет.
…Бывают в разговоре такие ключевые фразы, которые все ставят на свое место. Лицо штрафника выражало неподдельное изумление — и облегчение, и любопытство — как? И он? Он тоже?
— Да, да — я тоже, — подтвердил Антор, отвечая на этот невысказанный вопрос, — по той же дерьмовой категории… Ты что же, думал, нас в кандалах держат?
Говоря это, он и не думал улыбаться — ровный, спокойный тон по-прежнему держал собеседника на расстоянии. Но это не было равнодушием… Неопределенная мысль, возникшая у него еще тогда, в тамбуре, при виде жалкого и замурзанного штрафника, потихоньку оформлялась в решение. Сейчас этот смуглый
