Найти Рэйналда Долла не составило никакого труда. Он был в операционной. Конечно, никто не понял, почему я его буквально 'оторвала' от стола. Но сам Рэйналд, похоже, сразу осознал, что дело серьезное.
— Сафина, тебе известно, почему способ хранения информации в клоне не нашел применения? — спросил меня учитель, после того, как в течение тридцати минут выслушивал мои признания.
— Я догадываюсь.
— Тогда могу посоветовать тебе только одно — управляемая кома в инкубационной камере. Омывная жидкость повысит шансы на то, что мозг не успеет погибнуть.
— Вы поможете мне?
— Я так понимаю, что именно за этим ты и пришла ко мне?
— Да, Рэйналд.
— Тогда давай поспешим.
— Рэйналд, у меня будет еще одна просьба.
— Говори.
— Если мозг все-таки умрет, не могли бы Вы сохранить тело, чтобы оно выносило ребенка.
— Ты действительно хочешь этого?
— Да. Это единственное, что беспокоит меня сейчас.
— А его отец?
— Если ребенок выживет, Эйдан справится.
— Хорошо, я обещаю тебе это, Сафина.
— Спасибо, Рэйналд. Вы всегда помогали мне, вот и сейчас я не могу обойтись без Вашей помощи.
— Думаю, пора навестить место, где ты появилась на свет.
— Это далеко?
— Нет, прямо под твоими ногами.
— Что?
— Не стоит удивляться Сафина. Подземные лаборатории есть практически под каждым медицинским центром.
— И я родилась здесь?
— Да. И я был тем человеком, который принял тебя в этот Мир.
Глава 29
Я стояла перед учителем в одном нижнем белье. Он был занят прикреплением автономных датчиков к моему телу. Голова, грудь, спина, руки и низ живота были залеплены маленькими, но увесистыми передатчиками.
— Сафина, когда жидкость заполнит камеру, постарайся глубоко выдохнуть, а затем вдохнуть.
— Я смогу не дышать?
— Да. Омывная жидкость попадет в легкие и будет снабжать твое тело кислородом, а увеличенное давление в инкубационной камере повысит оксигенацию твоих тканей, в том числе и головного мозга.
— А можно нормальным языком изъясняться? — спросила Ева.
— Рэйналд говорит, что в этой камере клетки моего мозга смогут дольше оставаться без кислорода. Это увеличит мои шансы на благоприятный исход.
— Спасибо, что перевела, — съязвила Ева.
— Не за что, — усмехнулась я.
Рэйналд продолжал инструктировать меня:
— Только после того, как ты немного адаптируешься, я начну воздействовать на мозг и погружу тебя в кому. Затем, я введу код. Выжившие не воспроизводили записанные данные, поэтому, могу предположить, что ты ничего не вспомнишь. После того, как мы извлечем все данные, я попытаюсь вернуть тебя.
— Если вдруг здесь появятся Дэвин или Эйдан, — предупредила его я, — не позволяйте им вмешиваться и все испортить.
— Я понял, Сафина. Ну, а теперь, залезай в камеру.
Я встала на плоскую черную окружность, и вокруг меня начала возвышаться прозрачная стена, вырастая откуда-то из пола. Через несколько секунда я уже находилась в замкнутой гигантской колбе. Жидкость хлынула мне в ноги. Она нагнеталась под таким давлением, что едва не сбила меня с ног. Когда камера наполнилась ею, я непроизвольно задержала дыхание. Я знала, что необходимо выдохнуть и вдохнуть, но не могла. Изо рта вырвался маленький пузырек и устремился куда-то вверх. За ним еще один, и еще. Я в ужасе замахала руками, но на меня никто не обратил внимания. Воздух предательски вырывался из моего рта, растворяясь где-то наверху. Я поняла, что больше не могу не дышать. Я забарахталась и попыталась всплыть, но мои движения превратились в хаотичные содрогания на месте. Кто-то ударил в стенку капсулы. Это была Ева. Она что-то пыталась показать мне, но что? Вдох. Она показывала глубокий вдох. Я открыла рот, солоноватая жидкость моментально заполнила его. Я попыталась глотать ее, но она прибывала и прибывала, а испить до дна все я не могла. Я выдохнула и снова вдохнула. Резкая боль сковала тело. Я попыталась еще раз вдохнуть, но не смогла. Легкие уже были заняты, и из этого только и получилось, что конвульсивное движение грудью. Да, я не почувствовала, как воздух врывается ко мне в грудь, но и желания дышать у меня больше не было. Как будто я никогда и не вдыхала кислород.
Понемногу я начала успокаиваться, и подплыв вплотную к стене капсулы, осмотрелась. В этом большом зале было так много инкубаторов, подобных тому, в котором плавала сейчас я. Дэвин и Ева о чем- то оживленно переговаривались. Вдруг Ева оглянулась и замерла. Ее лицо исказила гримаса какого-то непонятного изумления. Я посмотрела туда же, куда и она. Прямо напротив Евы и Долла стояли Эйдан, Дэвин и Спиро. Эйдан был в ярости. Он что-то кричал ей, размахивая лазерным пистолетом. Понять, что он хочет, было не трудно. Я забарабанила по стене камеры руками. Это было довольно тяжело, жидкость сковывала движения, изменяя их траекторию и силу. Но и того, что у меня получилось, оказалось достаточно, чтобы привлечь внимание Эйдана.
Его глаза. Я отчетливо уловила в них боль. Движением рук я подозвала его к себе. Он колебался. Но все же опустил пистолет и подошел. 'Эйдан, я люблю тебя', — выговорила я одними губами и улыбнулась ему. Он прислонился лбом к камере. Я прижала ладони к прозрачной стене и так же, как и он, прислонилась лбом к этой тонкой преграде между нами. Он выронил пистолет и поднял ладони к моим рукам. Я посмотрела в свои любимые глаза и поняла, что он пройдет через все это вместе со мной. Он отстранился, а затем медленно и четко проговорил: 'И я люблю тебя'. Я снова улыбнулась ему. Теперь я стала абсолютно спокойной. Губы Эйдана вновь зашевелились: 'Ты готова?'. 'Да', — закивала я и показала поднятый вверх первый палец. Эйдан улыбнулся, прислонился к камере и закрыл глаза. Я сделала тоже самое.
Вдруг резкая боль пронзила голову, и я в бесполезной попытке ее заглушить, схватилась за нее. Подобно рыбе в воде, открывающей свой немой рот, я пыталась издать звук своего отчаяния, но он повис где-то в моем сознании, принося новые страдания. Боль постепенно усиливалась, превращаясь в нечто, с чем больше невозможно было жить. Мои судорожные движения в этом маленьком пространстве, заполненном жидкостью, постепенно стали замирать. Тело обмякло, и темнота, что подкрадывалась издалека, наконец, настигла меня…
— Кашляй! Кашляй! Давай, быстрее!
Я открыла глаза. Вокруг меня какие-то люди. Это один из них кричит. Что именно? Не понимаю, да и зачем мне это? Я только хочу прокашляться, что-то мешает вдохнуть, нужно покашлять. Я напряглась и из моего рта полилась жидкость.
— Еще! Еще!
Я снова напряглась — и опять что-то вылилось из меня. Вдох. Я открыла рот и воздух с силой устремился внутрь. Больно!
