воевать, закалившись в горниле двух огненных лет, а командиры научились эффективно управлять войсками на поле боя.
Выворачивая стальными траками комья замерзшей земли, рвались вперед танки, стальной наступательный клин. Огненными дугами протянулись к позициям гитлеровцев огненные факелы реактивных снарядов «катюш», грянули залпы тяжелых гаубиц. Снова содрогнулась исстрадавшаяся волжская земля от канонады, но это был гром победы.
А в воздухе ревели двигателями «илы» и «пешки». Выше их шли истребители прикрытия: «яки», «лагги» и принятые совсем недавно на вооружение Ла-5 с мотором воздушного охлаждения. Несмотря на разыгравшуюся непогоду, туман и плохую видимость, «Сталинские соколы» прорывались к целям и вбивали их в промерзшую землю гроздьями авиабомб, залпами реактивных снарядов, пулеметно-пушечными очередями с бреющего полета.
Огневой вал смел передовые линии обороны гитлеровцев. Завязался жестокий ближний бой. Легкие и маневренные, с мощным вооружением, танки Т-34 «утюжили» траншеи, расстреливали их из пушек и пулеметов. А за танками шла пехота, «зачищая» оставшиеся очаги сопротивления и защищая свои танки в ближнем бою. Рослые и крепкие, в добротных полушубках, с мощными и безотказными автоматами ППШ и пулеметами, они действовали умело и эффективно. Не раз и не два пехотинцы схватывались врукопашную с отчаянно сопротивляющимися гитлеровцами и опрокидывали их, буквально взрывали оккупантов натиском, настоянным на крепкой благородной страсти, той, что кипела в груди каждого советского солдата, патриота!
Осознавая смертельную угрозу, немцы подняли со своих аэродромов ударную авиацию, стремясь остановить продвижение стальной краснозвездной лавины.
С аэродрома станицы Морозовской одними из первых ушли на задание «Хейнкели-111» эскадры II/KG- 55 во главе с ее командиром майором Хансом-Йоахимом Габриэлем. Грузные бомбардировщики на бреющем полете попытались атаковать колонну советских танков. Тут их и настигли зенитки, на малых высотах неповоротливым «Хейнкелям-111» было не уберечься от их разящего огня. Последним, кто видел самолет майора Габриэля, был лейтенант Нойман.
В хмурое, затянутое низкой свинцовой облачностью небо взлетела и боевая группа майора Альфреда Дрюшеля. Его ударным самолетам пришлось оборонять собственный аэродром в районе Калача, куда был направлен один из ударов советского танкового клина.
А из Карповки, находящейся неподалеку от Сталинграда, взлетели пикировщики Ju-87 штурмовой эскадры StG-2. Ее первую группу вел в бой Ханс-Ульрих Рудель – «Пилот «штуки», знаменитый «убийца танков» [40].
Он-то и попал в прицел заместителя командира штрафной истребительной эскадрильи старшего лейтенанта Александра Волина.
Строй пикировщиков, попытавшихся атаковать наши наступающие танки, распался. Восемь Як-1Б против двух десятков «лаптежников» и двух звеньев «Мессершмиттов», расклад перед боем стал уже почти привычным. Да и ладушки…
Старший лейтенант Александр Волин спикировал на «лаптежника» и очередью отсек ему половину правой плоскости – лети теперь, стервятник, с одним крылом! Недолго и недалеко.
За левым крылом неотрывно висел истребитель ведомого. Это был летчик-штрафник из недавнего пополнения, Иван Мартыненко. Пилот неплохой, но отличающийся чересчур большой горячностью. Однако в воздушном бою он стоил двоих. Хотя все равно Александру Волину не хватало Георгия Туманишвили. Старший сержант, вернув свое звание, награды и искупив кровью проступок, был переведен в обычный истребительный полк.
Старший лейтенант Александр Волин развернулся для новой атаки. И вдруг на него самого спикировал другой Ju-87D3 и открыл огонь из пулеметов! Волин едва успел резким отворотом уйти от внезапной атаки. Но – каков хам, на пикировщике напасть на истребитель! «Или храбрый до безумия, или глупый, – подумал о том летчике Александр. – Ну, ничего, сейчас я преподам тебе урок храбрости!»
Александр Волин заложил крутой вираж, заходя в хвост «Юнкерсу-87», и открыл огонь из пушки и пулемета. Но в самый последний момент немецкий летчик сумел все-таки резким разворотом со снижением уйти от сверкающих трасс. Александр Волин удивленно вскинул брови – в кабине «лапотника» сидел настоящий ас! Пикировщик приник к самой земле, а его стрелок открыл огонь по истребителю старшего лейтенанта Волина.
Ханс-Ульрих Рудель увидел, как на пикирующий бомбардировщик его ведомого оберфельдфебеля Клауса Майера набросился русский истребитель. Резко развернувшись, Рудель ринулся на помощь, но было уже поздно. Хирургически точной очередью русский ампутировал полкрыла пикировщику Майера. Закрутившись в воздухе, самолет упал, и никто из его экипажа даже не успел спастись.
Вне себя от ярости, Ханс-Ульрих Рудель спикировал на русский истребитель и открыл по нему огонь из крыльевых пулеметов «штуки». Но и русский летчик оказался опытным воздушным бойцом: он успел заметить атаку и, резко сманеврировав, уклониться от нее. А потом русский контратаковал. Ханс-Ульрих рванул ручку управления в сторону вниз и «дал» левую ногу вперед, нажимая на педаль руля поворота. Пилот сросся со своей «штукой», которая была ему послушна и верна за все те сотни боевых вылетов, которые он на ней выполнил. Он несся над самой земле и орал в переговорное устройство своему стрелку- радисту:
– Гардеманн, стреляй, черт тебя подери!!! Стреляй!!!
Но напрасно сердился на него убийца линкора «Марат», Гардеманн лупил из «спарки» пулеметов MG- 81Z, как заведенный, но русский истребитель ускользал от сверкающих цепочек трассеров, словно заговоренный!
Пилот «штуки» бросал самолет то влево, то вправо, несясь над заснеженной степью.
– Чертов русский!!! Все никак не отстанет! Verfluchtische Untermensch!
Ответом на его ругательства стал поток снарядов и пуль, которые продырявили левую плоскость «штуки». Краснозвездный истребитель маячил то слева, то справа, короткими очередями вспарывавший воздух вокруг Ju-87D3 самого известного летчика StG-2. Сверкающие ленты трассирующих снарядов и крупнокалиберных пуль мелькали возле самолета, все ближе и ближе подбираясь к кабине. Они загибались огненными дугами вниз, взрывая снег высокими султанами, отмечая траекторию бреющего полета пикировщика.
Внезапно мощный удар сотряс «штуку» – снаряд из пушки русского истребителя взорвался рядом с мотором, разом окутав самолет непроглядно-черным дымом. Сразу же началась тряска, пикировщик словно залихорадило. Ханс-Ульрих Рудель с проклятиями перекрыл подачу топлива к грозящему взорваться двигателю и отдал ручку от себя. Он срочно повел поврежденный Ju-87D3 на вынужденную посадку.
Перед кабиной взметнулся снежный вихрь, когда лопасти не успевшего остановить вращение винта вспороли белое безмолвие суровой приволжской степи. Толчок, удар – и вот уже пикирующий бомбардировщик лежит на подтаявшем от жара снегу.
Над «Юнкерсом» пронесся, обдав ревом мотора, краснозвездный истребитель и ушел с крутым набором высоты к солнцу.
Который раз его уже сбивают?.. Ханс-Ульрих Рудель откинул фонарь кабины и погрозил русскому истребителю кулаком в бессильной ярости.
