отношения. Хохлов попросился временно пожить у меня, я, разумеется, сразу же согласился. Честно говоря, я думал, он вместе с семьей хочет отдохнуть на природе, а оказалось – как раз от семьи. Дмитрий мне не сразу сказал, что задумал разводиться, а только потом, когда перевез сюда все свои вещи. Знаете, я надеялся, что у него все еще образуется, а тут вы… Татьяна Александровна, я как раз обедать собирался. Не согласитесь составить мне компанию?
Вероятно, этот человек тоже встал с зарей, если решил пообедать еще до полудня. Конечно, я еще не проголодалась, но, чтобы расположить к себе друга Хохлова, сказала:
– Не откажусь.
– Тогда располагайтесь за столом, на веранде, принесу для вас столовый прибор, – Геннадий Петрович зашел в дом. Не прошло и двух минут, как он вернулся. – Ну что, ухи отведаете? Это Дмитрий рыбки наловил, а уж варил ушицу я сам.
Только я хотела спросить, где сам Хохлов, как его приятель продолжил свою ничего не значащую болтовню. Сначала я подумала, что он ждет возвращения Дмитрия Олеговича, вот и развлекает меня разговорами о природе, погоде и прелестях дачной жизни. Потом я поймала себя на мысли, что Геннадий Петрович все время говорит о своем приятеле в прошедшем времени. Это меня насторожило. В голове родилось множество вопросов, но я решила задать их после обеда. В конце концов, за столом не принято говорить на серьезные темы. А «несерьезные» неожиданно закончились. Гостеприимный хозяин вдруг погрузился в молчание. Так что доедали мы уху в тишине, точнее под пение птиц.
– Спасибо, все было очень вкусно, – сказала я.
– Да, мне и самому понравилось. Честно говоря, я уху самостоятельно варил первый раз в жизни. Три раза жене звонил, спрашивал, что да как. Рыбы ведь полный холодильник, что-то делать с ней надо… Так, сейчас я уберу со стола, тогда и поговорим, – Геннадий Петрович отнес грязную посуду в мойку, сел за стол и спросил: – Татьяна Александровна, я так понял, что Настя согласилась на развод, да?
– Понимаете, дело в том, что…
– Понимаю, Дима был настроен весьма решительно. А он из тех, кто не привык менять свое мнение. Настя, разумеется, это знает, вот и сдалась так быстро. Я даже понимаю, почему она наняла вас. Развод – дело непростое. Сам один раз через него прошел. Врагу не пожелаешь! Но видите ли, в чем дело, Татьяна Александровна, обстоятельства несколько изменились. Сейчас не время для бракоразводного процесса, совсем не время, – и Геннадий Петрович интригующе замолчал.
– В каком смысле – не время? Что-то случилось?
– Да, случилось, – подтвердил приятель Хохлова. – Дело в том, что Дима лежит в больнице.
– В больнице? – удивилась я. – А что с ним?
– Пищевое отравление. Хорошо, что я вчера заглянул к нему, иначе все могло бы уже тогда закончиться. Он был без сознания, когда я нашел его в спальне. Вызвал карету «Скорой помощи», и она увезла Дмитрия в город. Врачи сказали, что надежда на выздоровление есть. Вот такие дела, Танечка… Вы не возражаете, если я буду вас называть просто по имени? Вы ведь еще так молоды…
– Нет, не возражаю. Скажите, чем же он отравился?
– Предположительно, алкогольным суррогатом.
Я остановила взгляд на целой колонне пустых стеклянных фляжек, стоявших вдоль стены, и спросила:
– Неужели коньяк оказался поддельным?
– А, вы об этом? – приятель Хохлова перехватил мой взгляд. – Нет-нет, думаю, дело совсем не в этом коньяке. Хотя, я когда эту стеклотару увидел, сам был в шоке. Дима всегда был равнодушен к спиртному, а тут коньячком стал каждый день баловаться! Только отравился он, вероятно, не им.
– А чем же?
– Тут приятеля моего какой-то рыбак не то самогоном, не то паленой водкой угостил, и вот результат – сильнейшая алкогольная интоксикация.
– Какой рыбак? – Я моментально вспомнила о том недружелюбном зэке, который занял сегодня хохловское место на мостке.
– Нездешний какой-то. Сюда полно городских приезжает рыбу ловить, – пояснил Геннадий Петрович, – вот, наверное, тот парень тоже из Тарасова был. Во всяком случае, Иваныч его не знает.
– Иваныч – это кто? – уточнила я.
– Да сосед мой, – хозяин коттеджа махнул рукой куда-то вправо. – Он мне вчера вечером рассказал, что видел, как мой постоялец пил с каким-то парнем, прямо на берегу.
– Я хотела бы поговорить с вашим соседом.
– Нет проблем, – Геннадий Петрович достал из кармана брюк мобильник и набрал номер. – Иваныч, ты? Это Косицын тебя беспокоит. Ты не мог бы ко мне сейчас заглянуть?.. С тобой поговорить хотят. Одна очень симпатичная девушка. Да?.. О чем о чем! О вчерашнем инциденте. Нет, она вроде не из милиции. Приходи, сам у нее спросишь.
– Придет? – уточнила я, когда Косицын отключил мобильник.
– Придет. Куда он денется? Танечка, можно вам задать один вопрос?
– Да, конечно.
– Как вы узнали, что Дмитрий уехал из дома именно сюда? – запоздало поинтересовался приятель Хохлова. – Насколько мне известно, он Насте об этом не говорил, потому что не хотел, чтобы она сюда приехала и как-то попыталась повлиять на его решение. Вы точно адвокат?
Я и сама не знала, зачем представилась ему именно таким образом. Наверное, потому, что не считала нужным говорить правду незнакомому человеку. Но теперь ситуация изменилась. Я почувствовала, что могу довериться Косицыну. Его глаза смотрели на меня приветливо и доброжелательно.
– Геннадий Петрович, я буду с вами откровенна. На самом деле, я не адвокат, а частный детектив. А наняла меня действительно Анастасия Валерьевна. Если хотите, я покажу вам свою лицензию.
– Не надо. Если вы – сыщица, это многое объясняет.
– Что именно?
– У представителя вашей профессии наверняка имеются все ресурсы для того, чтобы определить местонахождение человека. Потом, ваш интерес к тому парню, с которым пил Дима. Вряд ли адвоката это так уж сильно озаботило бы. – Раздался звонок. – А вот и сосед тут как тут.
– Мы, кажется, с вами уже сегодня встречались, – произнес знакомый голос. Он принадлежал тому самому удачливому рыбаку, который хвастался пойманной им щукой. – Я смотрю в окно и вижу – красный «Ситроен» стоит. Думаю, где-то я его уже видел… А тут как раз Петрович звонит, говорит, что девушка какая-то Дмитрием интересуется.
– Девушку зовут Татьяной Александровной. Она частный детектив, – представил меня Геннадий Петрович. – А это мой сосед, Александр Иванович Васильков. Между прочим, кандидат экономических наук.
– Очень приятно, – сказала я.
– А вы, значит, не рыболов, а сыщица? – пожилой дачник посмотрел на меня с нескрываемым интересом. – Не думал, что среди представителей этой профессии встречаются такие молодые и красивые девушки.
– Да погоди ты, Иваныч, комплиментами разбрасываться. Раз Татьяна сюда пожаловала, значит, на то были свои причины. Боюсь, что Димкино отравление – вовсе не несчастный случай…
– Гена, а ведь я тебе говорил: шибко подозрительным был тот паренек, – не без упрека напомнил Косицыну сосед.
– Ну ты же ничего толком не объяснил, – развел руками Геннадий Петрович.
– Александр Иванович, расскажите, пожалуйста, все с самого начала, – попросила я.
– Извольте, – кивнул Васильков. – Я только вчера приехал на дачу, поэтому пошел на рыбалку ближе к обеду. Танечка, помните место, где мы с вами сегодня утром встретились?
– Да, конечно.
– Так вот, там есть кусты боярышника…
– Я помню.
– Как раз за ними неумело прятался какой-то паренек с биноклем. Я не придал этому особого значения даже тогда, когда увидел его уже вместе с рыболовом на мостке. Они разговаривали как хорошие знакомые
