посоветовала мне в бассейн сходить. Знаете, там в холле столько мамочек своих детей ждут! Они у меня охотно биодобавки покупали.
– Особенно мама Игоря Масленникова.
– Никакой он не Масленников! Гоша раньше Сидоровым был, его Масленниковы усыновили, – проговорилась Карина.
– Чем же этот мальчик вам не угодил? – осведомилась я.
– Гоша воровал, понимаете?
– И вы решили его наказать?
– С ним ведь ничего страшного не случилось. Подумаешь, отстранили от соревнований!
– Карина, конечно, хорошо, что ты в этом призналась, но твое отношение к этому поступку мне не нравится.
– Да вы Гошу Сидорова просто не знаете. Таких, как он, не прощают!
– Ладно, Карина, не стоит долго занимать телефон. Вдруг Касаткины с минуты на минуту проклюнутся.
– До свидания, – сказала Гакаева и отключилась.
Ну вот и прояснилась ситуация с допингом. Маша и Серый узнали о том, чем занимается Карина, и смекнули, что можно подменить биодобавки и убить сразу двух зайцев – и Хохлову нервы попортить, и Сидорова-Масленникова наказать. Карина же для них была лишь тупой пешкой – они ее использовали для решения своих задач. Я слышала, как вчера Мария разговаривала с ней по телефону. Так, будто Гакаева ей чем-то обязана. А вот с заказчиками по телефону Касаткина общалась совсем по-другому. Я невольно вспомнила слова Хохловой: «Таня, вы знаете, сколько организаций она обзвонила вхолостую, чтобы найти новых клиентов? Обычно из ста звонков только два попадают в цель. А ее работа была гораздо эффективнее. Она умела таким образом провести телефонные переговоры, что люди сразу проявляли заинтересованность в наших услугах». Да, непростая девочка – Маша Касаткина. С ней надо держать ухо востро!
Вечером Косицын зашел в палату к Хохлову. Дмитрий лежал, отвернувшись к стенке, и ни на что не реагировал.
– Спишь, Дим? – спросил Геннадий Петрович.
– Нет.
– А почему ты такой смурной?
– Как будто сам не понимаешь! – рявкнул Дмитрий Олегович.
– Дима, может, выйдем, поговорим?
– Да пошел ты!
– Он с нами весь день так разговаривает, – сказал больной, лежавший на соседней койке. – Мы никак в толк не возьмем, какая муха его сегодня укусила?
– Мужики, может, вы нас оставите минут на десять? – попросил Косицын.
Пациенты понимающе переглянулись и вышли друг за дружкой из палаты.
– Я все равно ни о чем не буду с тобой разговаривать, – заявил Хохлов, упрямо уставившись в стену.
– Это почему же?
– Потому что ты с Настей за моей спиной спелся! Она тебе насовала в руки все это фуфло, и ты с ее подачи принес его мне.
– Дурак ты, Дима! Дурак и упрямец. Не хотел я тебе о том случае с часами «Orient» напоминать, но придется. Тогда ты вбил себе в голову, что это я их увел у тебя, и тоже слушать меня не хотел, пока у Дмитриева свои часы не увидел.
– Не понимаю, к чему ты сейчас об этом вспомнил?
– Да все к тому же. Ты и сейчас веришь не мне, не своей жене, а какой-то неизвестной женщине, подкараулившей тебя у подъезда. Ты свои фотографии с блондинкой видел?
– Это фотомонтаж!
– Расскажи об этом Насте. А еще – повнимательнее присмотрись к снимкам, которые вручили тебе.
– У меня их нет. Та женщина только показала мне их, но не отдала. Точнее, я их не взял. – Хохлов повернулся к приятелю. – Гена, неужели ты хочешь сказать, что все это подстава и нас обоих развели? А откуда та женщина знала об Орлове?
– Ты личное дело Марии Касаткиной посмотрел?
– Глянул одним глазком.
– Значит, ты не понял, что в «Агафоне» больше года работала Маша Маменко?
– Та самая Маша?! – Хохлов, похоже, начинал понемногу прозревать. – А почему у нее другая фамилия?
– Замуж вышла. Муж ее – тоже детдомовец, причем парень горазд на всякие выдумки. Пока ты тут валялся, Касаткины заманили Настю в Курдюмское и заперли в недостроенном доме.
– Они выкуп за нее хотели получить?! – вздрогнул Дмитрий Олегович.
– Не исключено, только им не повезло. Настю через несколько часов освободили.
– Кто?
– А вот тут, Дима, начинается самое интересное. Помнишь девушку, которая с тобой на протоке как-то рыбачила?
– Ну, была там одна, такая странная… Я ей весь свой улов из жалости отдал.
– Дима, та девушка – частный детектив. Ее Настя наняла.
– Да иди ты! – не поверил Хохлов. – Она же такая наивная…
– Это ты наивный! А Татьяна Александровна нашла тебя в Уткине, узнала, почему ты решил семью бросить, освободила Настю из заточения и вычислила, кто за всем этим стоит.
– Частный детектив? Кто бы мог подумать! А я, как идиот, все ей выложил…
Звонок мобильного телефона прервал их разговор. Косицын достал слайдер из кармана:
– Алло!
– Здравствуйте! Я по объявлению, – сказал женский голос.
– Да, я вас слушаю.
– Скажите, какую зарплату вы предлагаете? В объявлении об этом не сказано.
– Это работа временная, всего на месяц, зарплата – пять тысяч плюс полный пансион.
– Вы подробнее про обязанности рассказать можете? – попросила женщина.
– Да, конечно. В круг ваших обязанностей будет входить готовка – каши, протертые супы, рыба на пару, в общем, все согласно диете, также постановка инъекций. У вас медицинское образование имеется?
– Да, я дипломированная медсестра с двадцатилетним стажем, – сказала женщина, и Косицын понял, что это не Маша Касаткина. – Скажите, ваш больной – женщина или мужчина?
– Мужчина.
– Сколько ему лет?
– Сорок один.
– Меня все устраивает. Когда можно приступить к работе?
– Мы вам перезвоним, ваш номер остался в базе, – сказал Геннадий Петрович и отключился.
– Так, Гена, я не понял, ты сейчас о чем разговаривал? – встрепенулся Дима.
Косицын ничего не успел ответить своему приятелю, потому его телефон вновь зазвонил.
– Алло!
– Здравствуйте! Я хотела узнать, вам еще нужна домработница? – спросил женщина, судя по голосу, не очень молодая.
– Да. Сколько вам лет? – уточнил «работодатель».
– Шестьдесят. А что?
– Боюсь, вам будет тяжело справляться с этой работой.
– Так я не для себя работу ищу, а для внучки. Она студентка медучилища.
– Ну, если для внучки, тогда другое дело. Круглосуточный уход нужен сорокалетнему мужчине. Место работы – поселок Уткино. Срок – один месяц. Выходной – один раз в неделю. Что еще вас интересует?
– Скажите, есть ли другие члены семьи, кроме этого больного?
