пищи в контейнере. За счет эффекта смешивания воды со специальным реагентом в рубашке контейнера. Комиссия отметила, что эта идея используется уже более 100 лет.
Владимир Лисин, номер один в российском списке Forbes, просит президента дать Новолипецкому металлургическому комбинату 295 млн. рублей на разработку специальных фильтров. Своих миллиардов на это дело ему жалко.
«Алюминиевый король» России Олег Дерипаска попросил у фонда 1,4 млрд. рублей на создание сверхмощного электролизера. Никакими настоящими инновациями там и не пахнет…
Зато нынешняя власть пытается ввести «инновации» в иных отраслях хозяйства. Вначале ноября 2010 г. Комитет по рынку труда Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП), возглавляемый олигархом Прохоровым, предложил закрепить законом 60-часовую рабочую неделю вместо 40-часовой. То есть рабочие смены будут не 8-часовые, а по 12 часов.
Вместе с тем предлагается законодательно закрепить право работодателю менять трудовой договор в одностороннем порядке «по причинам экономического характера», а также сократить с нынешних двух до одного месяца срок обязательного предупреждения работника об увольнении.
Если в сталинском ГУЛАГе 12-часовые смены применялись как исключение, применительно к осужденным врагам народа, то Прохоров предлагает законодательно закрепить такие нормы труда в свете призыва президента Медведева «о необходимости модернизации производства».
Министр финансов Алексей Кудрин поддержал Прохорова, утверждая, что это улучшит «инвестиционный климат». За введение 12-часовых смен высказался и глава Роспотребнадзора Г. Онищенко, но с оговоркой, что это «не должно коснуться людей на вредном производстве»…
В январе 2011 г. Министерство юстиции России завершило работу над законопроектом о восстановлении принудительных работ в качестве альтернативного вида наказания. По словам министра юстиции Александр Коновалова, осужденных будут направлять на принудительные работы в сферы дорожного строительства, лесного и сельского хозяйства в отдаленных районах Севера и Сибири.
А для специалистов высокого уровня, профессоров, академиков будут созданы специальные исправительные центры, напоминающие сталинские шарашки в форме их последнего этапа развития. Только тогда ученые и инженеры в шарашках трудились на благо всей страны, а сейчас на кого они будут работать?
Приложение
Миф о Сталине
Он умышленно сажал талантливых ученых за решетку, где они создавали в специально созданных «шарашках» новейшее оружие.
Очень подлый миф. Хотя бы потому, что не Сталин сажал их за решетку, а их же собственные коллеги. Биографию какого только крупного ученого или деятеля науки, который побывал в ГУЛАГе, ни возьмешь, в основе его дела, как правило, донос и клевета коллег. Причем по большей части по таким подлым и шкурным мотивам, как личная и научная зависть к талантам того, в отношении которого и был написан клеветнический донос.
Как вспоминал впоследствии выдающийся советский летчик-испытатель М. М. Громов, «аресты происходили потому, что авиаконструкторы писали доносы друг на друга, каждый восхвалял свой самолет и топил другого». А ведь подобное происходило не только с авиаконструкторами, а было попросту повальным явлением, особенно в различных кругах научной и творческой интеллигенции.
Взять хотя бы биографию нашего выдающегося создателя космических ракет Сергея Павловича Королева. Ведь сел-то он по доносу. Более того. Прекрасно известно, кто написал этот донос. Это главный инженер Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ) Георгий Эрихович Лангемак — протеже самого Тухачевского. Загремев в кутузку вскоре после своего патрона, он, чтобы спасти свою шкуру, стал писать доносы на своих сослуживцев. Один из первых доносов касался Королева. Такой же донос на Сергея Павловича написал и бывший начальник РНИИ Иван Терентьевич Клейменов (тоже ставленник Тухачевского), с которым Королев не ладил еще в начале 30-х гг., будучи у него заместителем.
Здесь следует иметь в виду, что Клейменов и Лангемак активно поддерживали безумную идею Тухачевского о разработке так называемых газодинамических орудий, на что тратились громадные финансовые и материальные ресурсы. В результате они оставили РККА без артиллерии. Зато отчаянно тормозили создание в будущем легендарных «катюш», которые выдающийся отечественный ученый Иван Платонович Граве (1874–1960) изобрел еще до революции, но патент получил только в ноябре 1926 г. Несмотря на все усилия И. П. Граве, до конца 30-х гг. ему никак не удавалось сдвинуть с места вопрос о создании «катюш».
Свою лепту в очернение Королева перед властями внес и будущий коллега Королева по космонавтике — В. П. Глушко. По тем временам три доноса — более чем серьезное основание для ареста. Нельзя сказать, что Королев не знал, по чьей милости он угодил за решетку. Знал. И прямо написал об этом Прокурору СССР А. Я. Вышинскому: «Меня подло оклеветали директор института Клейменов, его заместитель Лангемак и инженер Глушко…» (из письма Королева от 15 сентября 1939 г.).
Конечно, даже такой пример не означает, что все попадали за решетку только по доносам. Так, выдающийся авиаконструктор А. Н. Туполев угодил в кутузку весьма прозаически. Он был обвинен в причинении серьезного экономического ущерба советской промышленности. Дело в том, что в 1936 г. его отправили в США с заданием отобрать наиболее эффективные и экономичные конструкции гражданских самолетов для организации их производства в СССР на лицензионной основе. По прибытии в США он настолько увлекся скупкой всякого барахла, что рекомендовал к заключению договор о поставке в СССР технической документации на отобранные конструкции самолетов в дюймах.
Для сведения: уже в то время техническая документация на один самолет превышала 100 тыс. листов различных чертежей, а в зависимости от типа самолета — могло быть и до 250–300 и более тысяч листов. В Советском Союзе, как известно, действовала метрическая система. То есть все чертежи должны быть в миллиметрах. А благодаря Туполеву деньги были потрачены чуть ли не впустую. Мало того что вся документация была в дюймах, так еще и на английском языке. Хуже того. Всю эту документацию еще следовало перевести не только на русский язык, но и в миллиметры. А это, надо сказать, адова работа, тем более когда речь идет о сотнях тысяч листов технической документации. Не говоря уже о том, что и денег- то стоит немалых. Вот за это-то в первую очередь и сел уважаемый авиаконструктор, о чем, к слову сказать, до конца жизни предпочитал помалкивать, но ерничать в адрес Лубянки.
Конечно, не только подобным образом ученые, специалисты и конструкторы оказывались за решеткой. И в те годы существовала проблема борьбы со шпионажем. Органы госбезопасности многократно устанавливали всевозможные утечки секретных и особо секретных сведений за рубеж. И практически любая такая проверка заканчивалась арестами. Вот наиболее характерный случай того времени. В самом начале 1938 г. германский военный журнал «DEUTSCHE WEHR» («Немецкое оружие») опубликовал серию статей о положении советской военной авиации.
Впрочем, сказать «опубликовал» — значит ничего не сказать. Автор статей, летчик люфтваффе майор Л. Шеттель, дал полную выкладку производства советских военных заводов, обслуживавших авиационную промышленность. Даже сейчас мало кто знает, что тогда в СССР было 74 авиационных завода: 28 самолетостроительных, 14 моторостроительных и 32 для изготовления вспомогательных приборов для самолетов. Шеттель привел краткие характеристики главнейших заводов:
№ 1 «Дуке», в Москве, выпускает 30–35 самолетов (истребительных и разведывательных) в месяц;
