народу, которую принято приглашать на такие мероприятия.
Маша поклонилась правителям и обратилась с извинениями к Дарниэлю:
— Простите, Повелитель, она опять с утра капризничает!
Я немедленно засунула в рот указательный палец, поставила ноги колесом, свела глаза в кучу и принялась рассматривать своего «папаньку». Красивый зараза! Блян… Упс, извините, увлеклась! Блондин с ярко-серыми глазами, которыми он сейчас пялился на меня. Пока мы друг друга разглядывали, мне подумалось: «Точно встреча светлой и темной сторон. Владыка в белой расшитой золотом тунике, белых штанах заправленных в белые сапоги, и Повелитель во всем чёрном: камзол, штаны, ботфорты, лишь рубашку одел синюю под цвет глаз».
Не забывая увлечённо сосать палец, я стала тихонько бочком продвигаться к Дару, и с интересом рассматривать Владыку. Тот в свою очередь изучал меня как насекомое, ну в смысле брезгливости.
— Дорогая, нужно кушать кашу, она полезная, — подал голос Дарниэль.
Я тут же перенесла внимание и поковыляла к нему, высказываясь:
— Не хосю! — заявила я непреклонно: — Хосю кофету! — и добавила просяще-наивно: — Дас?!
Дар не успел открыть рот, как я до него добралась и потребовала:
— На учки! Хосю!
Муж усадил меня на колени, где поелозив, я занялась увлекательнейшим делом: откручиванием пуговиц, привлекших моё внимание блеском драгоценных камней. Спустя несколько минут, во время которых принесли мою кашу и сервировали лёгкий завтрак, состоящий из фруктов, сыра, свежего хлеба и вина, Дарниэль нравоучительно заметил:
— Ты должна себя хорошо вести. У нас гости. Приехал твой папа, — видимо, пытался отвлечь моё внимание и остаться в приличном виде.
Сделав заинтересованный вид, я тут же оторвалась от своего занятия:
— Папа? — мгновенно развернувшись к Владыке и заискивающе гладя в глаза поклянчила:
— Папа? Игушку? — после слезла с колен Дара и двинулась к эльфу, с ужасом рассматривающего такое диво. В это время меня поймала Маша, усадила за стол напротив «папочки» и подсунула тарелку. По этикету я была должна сидеть на другом конце стола, но в связи с моей «болезнью», меня пристроили поближе к «родственнику» для полной наглядности, так сказать. Увлечённо ковыряясь в каше, я слушала:
— Когда Вы сказали, что она больна, я не думал что речь идёт о столь тяжёлом недуге, — с брезгливой ноткой в голосе высказался Владыка.
— Сожалею, — непонятно за что извинился муж.
— И давно это с ней?
— Она упала на прогулке за пару дней до назначенного срока и очнулась уже таким ребёнком. Как Вы понимаете выполнить договор я не смог, так как закон запрещает супружеские отношения с партнёром, не достигшим совершеннолетия по возрасту или по уму.
«Папочку» аж заколбасило и он разродился речью:
— Я всё понимаю Повелитель, но Вы не можете с ней развестись, не расторгнув договор!
«Другими словами живи с этой дурой и фиг тебе наследники от другой жены. Круто!», — мысленно прокомментировала я.
— Я признаю договор постоянным без дополнительного условия о наследнике, если Вы не расторгнете брак, и она останется здесь!
«Вот ведь, свинья эльфийская, брезгует дочуркой! Ну, все!», — взбесилась я и, решив напомнить о себе, с криком:
— Бяка! — шлёпнула ложкой в кашу, предварительно прицелившись.
Бинго! Я попала! Как он неотразимо смотрится с коричневатой кашей на белых одеждах! Сказка! Авангард!
«Папанька» развернулся ко мне и зашипел:
— Ах ты, маленькая дрянь!
Вот как! Получи фашист гранату!
Я открыла рот и заревела:
— Пахой папа! Пахой! — не забывая при этом тыкать в него полной ложкой с кашей.
Ко мне подлетел Дар, отобрал у меня ложку, стал гладить по голове и успокаивать:
— Не плачь, папа просто устал и расстроился, — и, повернувшись в сторону Владыки, предостерегающе заметил:
— Я прошу с моей женой обращаться соответственно её титулу!
Мне понравилось, и я заткнулась, не забыв снова напомнить:
— Дя? Кофету?!
— Хорошо будет тебе конфета, — вздохнул Повелитель и приказал: — Манвэлиэль, принесите её Величеству конфету.
Мне тут же сунули в руки местный леденец, похожий на наши «Мятные», только ещё липучее. Честно, я раз попробовала использовать вместо клея, так клеит не хуже «Момента». Клянусь! Засунув конфету за щёку, я тут же сообщила всем:
— Хосю писять! — заставив подавиться Владыку вином и вызвав у мужа приступ конвульсий от сдерживаемого смеха. Дар дал знак Манвэлиэль увести меня, но строго заметил:
— Вы плохо себя ведёте, дорогая! Вы не попрощались с Вашим отцом! Что он подумает о Вашем воспитании?
А ну это мы не против! Я перелезла через стол, сшибая хрусталь и фарфор на пол, повесилась «папочке» на шею и от души, с огромным удовольствием обслюнявила ему все лицо леденцом, поставив себе на заметку: потом почистить зубы. Мало ли что, всякую дрянь в рот тащить!
Манвэлиэль и Дар с трудом оцепили меня от парализованного дочерней любовью «папашки», почистили от хлебных крошек, и потащили к двери. У дверей вывернувшись из цепких рук, я обернулась к Владыке и нахмурилась:
— Игушку!? А то похой! Ай-я-я-й!
После этого выступления меня выставили за дверь. Когда мы, то есть я и сопровождающие меня лица, добрались до моей комнаты и закрыли дверь, эти самые лица начали сползать по стенке и рыдать от смеха. Пожав плечами, я удалилась чистить зубы.
Через два часа в комнату ввалился Дар, стащил меня с кровати и, прижав к себе, поделился радостной вестью:
— Спасибо, он подписал договор!!!
Вися у него на руках полузадушенной тушкой, я просипела:
— Когда он сваливает?
— Послезавтра! — выдал информацию Дарниэль.
— …..!!!..……!!!..…..!!! — непечатно выразила я обуревающие меня эмоции.
Мужики аж рот открыли от моего красноречия. Нет, а что он тут жить собрался! Не порядок!
— Мне нужно знать, куда и когда он выйдет гулять, — попросила я, развернувшись к ребятам, особенно выделяя слова «куда» и «когда».
Рель и Малик подмигнули мне и исчезли за дверью.
— Что ты опять задумала? — встревоженно спросили Дар с Айлонором в унисон.
Я похлопала глазами и призналась:
— Погулять!
Через три часа ребята вернулись и доложили, что Владыка вместе со свитой вышел подышать свежим воздухом на большую лужайку. Я кровожадно потёрла ручонки и провозгласила:
— Вперёд!
Эльфы прохаживались по лужайке вдоль и поперёк. Подняв довольно увесистый мячик, я прицелилась и запулила его в голову Владыке.
Да! Да! Да! Гол! Шлёпнулся как миленький! Выскочив внезапно из-за кустов и распугав светлых внешним видом и громкими воплями:
— Папа! Игать! Мясик! — поскакала я в сторону Владыки, по дороге лапая всех подворачивающихся
