— Чеи-Тэ, — так примерно перевел имя дешифратор.
— Федор Стриганов, — отозвался капитан.
После знакомства наш планетолог развернул светящуюся астрономическую карту. Тан-Чи — спутник Чеи-Тэ — забраковал ее, сказав, что она неточна. Это нас удивило.
Чеи-Тэ подошел к стене и нажал кнопку. Купол над нами засверкал мириадами звезд. Мы сравнили нашу карту с этой звездной сферой и нашли ряд больших расхождений в расположении и конфигурации созвездий.
— Не надо забывать, — прошептал нам капитан, — что мы побывали внутри чертовой аннигиляции, в этом кромешном аду времени и пространств…
Чеи-Тэ, ткнув лучиком-указкой в звезду, которую мы называем Альтаиром, сказал:
— Это наше светило — Руанда… А это наша планета — Тайса.
Мы узнали, что Тайса входит в содружество двадцати ближних населенных планет. Разумные обитатели этих планет сильно отличаются друг от друга.
— Во всяком случае более сильно, чем мы с вами, — с улыбкой продолжал Чеи-Тэ. — Есть поблизости еще одна планета, которая для нас и всего содружества является неприятной загадкой. Вот жители этой планеты похожи на вас. Просто поразительно похожи! Но мы уверены, что вы с неизвестной планеты, еще не вошедшей в общее братство. Будем рады принять вас у себя… А теперь расскажите о себе. Откуда вы? Вероятно, с очень далекой звезды?
— Не очень далекой, — возразил капитан и показал на Солнце. — Вот она.
Чеи-Тэ и Тан-Чи растерянно переглянулись и защебетали на своем птичьем языке. Дешифратор в это время молчал. Потом снова заработал, и мы услышали, как Чеи-Тэ смущенно проговорил:
— Извините за небольшое совещание. Мы не ожидали… Мы не учли эффект времени. Наши приборы зарегистрировали гравитационный взрыв. Не коснулся ли ваш корабль зоны взрыва?
Капитан коротко рассказал о случившемся.
— Да, так и есть, — таисянин кивнул головой. — Громадный сдвиг во времени. В ваше отсутствие на планете произошли непонятные социальные изменения.
— Какие изменения? — встревожился Иван.
— Вероятно, значительные, — Чеи-Тэ долго и сочувственно смотрел на нас, а потом решился: — Ваша планета как раз и есть та единственная в известной нам части Вселенной, где обосновалась технически могучая, но враждебная космическому братству цивилизация.
— Ну, нет! — воскликнул Иван. — Уже в наше время, в двадцать первом веке, почти все страны Земли встали на путь гармоничного общественного развития!
— Но прошло столько времени, — сказал Чеи-Тэ. — Возможно, тысячелетия… Мы пытались наладить дружественный контакт с этой планетой. Ничего не получилось… Кстати, Тан-Чи участник той экспедиции.
— Около пятидесяти лет назад, — начал рассказ Тан-Чи, — наша экспедиция в составе трех кораблей приблизилась к границам системы. Посланные на разведку беспилотные автоматы отскочили от невидимой бронированной стены вот здесь, — Тан-Чи очертил вокруг Земли и Луны большую окружность. — Это было сферическое защитное поле неслыханной энергетической напряженности. Два корабля подошли почти вплотную к сфере. И тут случилось невероятное: жители планеты напали. Не было никаких космических кораблей или беспилотных средств нападения. Просто люди появлялись в самых неожиданных местах. Возникали из ничего, проникали через любые преграды, не боялись никакого оружия. Сожженные лучевым ударом, возникали вновь. Нет, эти чудовища не убивали. Они стремились взять нас в плен. Им удалось захватить первый корабль. Второму кораблю, на котором находился я, чудом удалось вырваться.
Мы молчали, подавленные столь неожиданной вестью о нашей планете.
— К сожалению, — закончил Тан-Чи, — больше ничего добавить не могу. Планета держится в строгой самоизоляции. А своей агрессивностью доставляет немало хлопот космическому содружеству.
Таисяне предложили нам не возвращаться на Землю и поселиться у них навсегда. Но мы решили лететь на родную планету.
Несколько дней знакомились с таисянской цивилизацией — своеобразной и высокоразвитой. Особенно далеко шагнула у них техника звездоплавания. Их корабли передвигались со скоростью, многократно превышающей световую. Они умели «съедать» пространство, трансформируя его во время. Таким способом таисяне по нашей просьбе забросили «Орел», словно катапультой, к окраине Солнечной системы.
Дальше наш корабль шел самостоятельно, на планетарных двигателях. За орбитой Плутона я впервые почувствовал чье-то незримое, надоедливое присутствие. Будто кто-то невидимый наблюдал за мной. Спиной, всеми порами тела я так и ощущал липкий, изучающий взгляд. Нервы мои были взвинчены.
Однажды я сидел в своей каюте спиной к двери. Тишина. Внезапно дверь зашелестела, точно ее открывал сквозняк. Я резко обернулся. Из коридора высовывалась толстая физиономия, которая тотчас скрылась или… растаяла.
«Померещилось, — подумал я тогда. — Нервы. Этого еще не хватало».
Но вечером того же дня в звездную каюту вбежал испуганный Ревелино.
— Ребята! — крикнул он. — В моей каюте кто-то был. Кто-то не наш!
— А я, — вмешался вдруг молчаливый биолог Зиновский, — когда подходил к своей каюте, услышал там шорох. Быстро открыл дверь…
— И что же? — строго спросил капитан.
— Ничего, — смутился биолог. — Никого не оказалось.
— Психи. Наслушались от таисян всякий чертовщины, — и властным голосом капитан потребовал: — Запрещаю на корабле всякие разговоры о привидениях, о чертях и ведьмах.
Иван расхохотался. Благодушно поглаживая бороду, он сказал:
— Прости их, капитан. Нервные барышни. Мне вот никакие ведьмы не снятся.
Однако на другой день утром планетолог пришел в звездную каюту раньше обычного. И не развалился, как всегда, в кресле, а ходил из угла в угол и озадаченно теребил бороду. «Да-а… Феноменально», — еле слышно бормотал он.
— Капитан, — наконец заговорил Иван, остановившись. — Можешь называть меня как угодно. Но я сегодня ночью видел.
— Кого же это? — нахмурился Федор. — Во сне?
— Мне не снилось! Ночью я проснулся и услышал за моим столом шелест страниц. Настольная лампа светилась. Я обернулся и увидел в кресле за книгой девушку или молодую женщину. Красивую ошеломляюще…
— Так, так, — проговорил капитан.
— Ты подожди, слушай, — оживился планетолог. — Ничего подобного еще не встречал. Я видел ее всего секунду. Она была… Постой, вспомню. Она была в темно-синем… Нет, в светло-синем с блестками платье. Густые черные волосы и большие темные глаза… Когда я обернулся, она взглянула на меня со странной улыбкой и тотчас исчезла. Просто растаяла в воздухе…
— Значит, растаяла! — брови Федора хмурились все более грозно.
Не на шутку рассердившись, капитан ушел к себе в каюту. Вскоре, однако, вернулся и швырнул на стол фундаментальное «Нейтрино и время». Виновато взглянув на нас, сказал:
— Вы правы, братцы. В моей каюте тоже кто-то был, читал вот этот устаревший труд.
— Феноменально! — торжествовал Иван. — Что? Убедился? А кого ты видел?
— Не ее, — усмехнулся капитан. — Я вообще никого не видел. Когда открывал дверь, слышал грохот опрокинутого кресла. Словно кто-то поспешно вскочил. Вошел — в каюте пусто. На книжной полке беспорядок.
— Что это все значит? — спросил я капитана.
— Думаю, что для волнении нет причин, — сказал Федор. — Если бы они хотели убить нас или взять в плен, то давно бы сделали это. Присматриваются, изучают, прежде чем вступить в контакт… И потому прошу не увлекаться. Никаких эксцессов! Не обращайте внимания. И строго выполняйте установленный порядок.
Однако утром следующего дня порядок грубейшим образом нарушил Иван Бурсов: он де явился на
