Улыбаюсь, показывая комбинацию из большого и указательного пальца, образующих круг.
— Ништяк. У Сивого все путем. А вот у тебя, парень, дела не очень, — делаю грустное лицо, показывая, что мне действительно жаль, что дела у него пошли хреново.
Вадик моментально начинает нервничать — лоб покрывается испариной, руки заметно дрожат. Я выдерживаю паузу, ухмыляясь, смотрю, как он ерзает в кресле.
— Почему вы так считаете? — неуверенно спрашивает он, пытаясь понять по выражению моего лица, шучу я или говорю серьезно. Пожимаю плечами:
— Так Сивый сказал. Трудно стало понимать, кто тут у вас мутит… «Сливаете» в городе кого ни попадя. Зачем Гнилого замочили?
— Да в чем дело-то?! — чуть не подскакивает Вадик. — Команду от Барина Поп получил? Получил! Я-то здесь при чем?! Меня же никто не спрашивал! Я выделил бойцов — и все!
Я попал в точку. Информация у меня — высший класс! Поп — это босс Вадика. А вот Барина в списке не значится. Если он сам дает команды на устранение конкурентов, значит, это какой-то туз. Нужно с ним поработать отдельно. Немного отпускаю вожжи:
— Да ладно. Я, собственно, не об этом. Завтра тебе «снежок» привезут.
Вадик вскидывается:
— Вот за это спасибо! — Он потирает руки. — Вот это в натуре ништяк! Уважили, братаны! В самый раз Сивый подогрел! А то у нас та партия «коки» отскочила в первые две недели!
Входит охранник с подносом, на котором кофейник и чашки. Ставит поднос на столик.
— Ты там пока посиди, — показывает Вадик охраннику на дверь в коридор.
Тот молча удаляется. Вадик собственноручно разливает кофе по чашкам.
— Может, тебе что-нибудь покрепче? — спрашивает он.
— Не катит. Я с этим делом временно в завязке.
— Это правильно, — соглашается Вадик. — Я тоже уже неделю ни в одном глазу, — говорит он, явно гордясь собой.
— Ты вот что, — начинаю медленно, якобы собираясь с мыслями. — Сивый передает, чтобы ты присмотрел за Колюней. Мутит он что-то в Москве. Есть такое мнение.
Вадик замирает, не донеся чашку до рта. Колюня — это его кореш, а также правая Рука Попа.
— Серьезно, что ли? — недоверчиво переспрашивает он.
Я отвечаю с недоброй улыбкой:
— А где ты видел, родной, чтобы у нас не серьезно было? А? Кто такой Барон? И что он за хер с горы, чтобы давать команды?!! Вы че, суки, зажрались здесь совсем?!! Жало теперь свое суете куда хотите?!!
— Да ты че, братан?! — бледнеет Вадик, глядя на меня с нескрываемым ужасом. — Это же Поп с Барином банку ют. Я-то не при делах!
Молча пью кофе. Вадик застыл с чашкой в руках, словно загипнотизированный. Ждет, что еще я скажу про его корешка.
— Колюня ваш добазарился в Москве с «дагами» и метит тут на чье-то место, — поясняю, не сводя с Вадика глаз. — Как мыслишь, что нужно дагестанцам в славном городе Питере? — Даю ему понять, что мне многое известно.
— Так вот, значит, зачем он в столицу мотался, — произносит Вадик задумчиво. — А нам-то пел, что к козе к одной, вроде как к певичке, летал… Ну, сука! Да я его сейчас!..
Резко поставив чашку на столик, Вадик вскакивает.
— Тихо, ша! — поднимаю руку. — Сядь! — приказываю тоном, не терпящим возражений.
Вадик опускается в кресло, весь кипя от негодования.
— Он ведь сейчас здесь… — сообщает он, сверкая глазами. — Внизу, в тачке сидит. Ждет, сука! Самое время его колонуть…
Отрицательно качаю головой:
— Им и без тебя займутся… Вадик моментально остывает, глядя на меня с изумлением.
— Так ты для этого и приехал? — спрашивает он тихо. — Неужели с Колей все так хреново?
Подтверждаю кивком, что с Колей все очень даже паршиво.
Вадик в изнеможении откидывается на спинку кресла.
— Да-а-а… — тянет он. — Ну, бля, вообще…
Умно он мыслит.
— Кто такой Барин? Быстро все о нем! — приказываю ему, не давая уйти в себя.
Вадик поднимается и плетется в угол гостиной. Берет с полки фотографию, возвращается к столику и подает ее мне. На снимке четверо парней на фоне каких-то кустов. Эту фотографию я еще вчера рассмотрел очень внимательно.
— Вот он… — тычет Вадик пальцем в крайнего справа. — Мы на шашлыках тогда были под Первомайским, — зачем-то поясняет он упавшим голосом.
Прячу фото в карман пиджака:
— Где его конура? Как найти?
Вадик называет несколько мест, где можно увидеть Барина вечером. Внезапно замечаю в его глазах удивление. Похоже, балбес начинает потихоньку врубаться, что произошла ошибочка и он передал информацию не тому человеку, которому следовало.
— Слушай, братишка, — говорит он с какой-то новой интонацией в голосе, — а может, не будете пока трогать Кольку? Знаешь, давай я сам Сивого об этом попрошу… Улыбаясь, киваю, как бы соглашаясь, мол, без проблем, попроси…
Вадик нагибается, чтобы взять со стола телефонную трубку, и замирает, вытаращив глаза на мою правую руку. В руке у меня «Вальтер ППК» с небольшим глушителем, срез которого нацелен ему в живот.
— Ты… ты… Что? — почему-то шепотом спрашивает Вадик, отступая.
— А ты сам как думаешь? — отвечаю вопросом на вопрос.
— Да за что? Сейчас я поговорю с Сивым, и мы все уладим!.. — торопится он заверить меня.
— Считай, что все улажено, — успокаиваю его.
Выстрел звучит негромко, как будто я газетой прихлопнул на столе надоевшую муху.
У Вадика на груди появляется алая точка. Он как подкошенный падает на пол. Звучит второй хлопок, — это я произвел контрольный выстрел в голову. Поворачиваюсь к двери в коридор. Нюх на ситуацию у охранника нормальный, но опыта маловато. Почуяв неладное, он ворвался в гостиную с пушкой наготове, но пустить ее в ход не успевает. Пара хлопков, и охранник с продырявленной башкой заваливается на мягкий палас. Меняю обойму и направляюсь в кухню. Чувствую, что там кто-то есть. Я не ошибся. На кухне за столом сидит парень и смотрит телевизор. Он, конечно, ни черта не слышал. Как они любят кино, эти охранники…
Вырубаю парня ударом кулака в висок, когда тот оборачивается, чтобы посмотреть, кто вошел в кухню. Подхожу к окну и смотрю из-за занавески во двор. Пятисотый «мерседес» стоит метрах в десяти от подъезда. За рулем черный силуэт. Скорее всего, это и есть Колюня. Ладно, никуда он не денется, пока что займемся кинолюбителем. Парень, обеими руками схватившись за край стола, пытается встать. Не мешаю ему, быстро его обыскиваю. Ого! «Макаров» и шесть полных обойм к нему. Ни хрена себе, вооружился мальчик… Легким ударом правой ноги подсекаю парнишку под щиколотку и, когда он растягивается на спине и еще мутными глазами пытается разглядеть, кто его так и что происходит, давлю ему на грудь коленом.
— Как звать? — спрашиваю его спокойно.
— Дима… — хрипит он, но попыток к сопротивлению не предпринимает, и правильно делает.
— Через кого реализуете наркотик в городе, Димон?
— Не знаю.
Положив пистолет на пол, двумя ладонями луплю его по ушам. Главное — не перестараться. Мне важно, чтобы он меня слышал. Не писать же ему потом вопросы на бумажке.
Жду, когда Дима придет в себя. Тема серьезная, и отвечать ему придется, хочет он этого или нет.
— Повторить вопрос?
— Это Толян… — шепчет Дима. — Он занимается сбытом и людьми…
