это должно было прозвучать вопросительно, но вышло утвердительно и рассерженно.
— Адам теперь как будто необычайно хорошо знаком с миром поп-музыки, — заметил Колин. — Да, Мэри вернулась домой две недели назад. На Рождество она работала в кабаре в Лондоне, почему я и задержался там в понедельник, чтобы порепетировать с ней. Этим утром она прилетела для сегодняшнего шоу и шлет тебе свою любовь. Она бы с удовольствием заехала сюда, но для этого не будет времени.
Меня не удивил его бесстрастный тон. Он был порядочным человеком — старомодное слово в наши дни, — и любил он тоже как порядочный человек, что при данных обстоятельствах означало молча и бескорыстно. Но сегодня он ее видел опять, и это было заметно — небольшие мешки под глазами, опавшие щеки. Не в форме для встречи Нового года. Только ведь он профессионал и великий певец. Никто, кроме меня, не догадается, что он чувствует.
Я прогнала детей обратно наверх и сидела здесь, пока он управлялся с непритязательной едой. Мы обрывочно обсуждали то и это, совсем не те вещи, которые мне хотелось сказать — чтобы он сегодня при каждой возможности заходил в помещение, чтобы был внимательнее на дороге утром, даже какую-то глупость насчет Нового года. Когда я его снова увижу, он уже наступит, наш первый Новый год вместе. Но вряд ли стоило говорить об этом, когда его мысли были заняты Хани.
Только чтобы что-то сказать, я заметила:
— Адам говорит, что он взял Магду на равных в партнеры в магазинчике твида.
Я не думала, что для Колина это будет новостью, но, по-видимому, он этого не знал. Он резко поднял голову.
— Я думаю, что это очень благородно, — добавила я.
— Очень, — сухо сказал он.
— Но это так похоже на Адама, — продолжала я.
Я замолкла, когда Колин опять вставил:
— Очень.
— Ну, мне известно, что ты-то его не любишь!
— Но хотела бы, чтобы любил? — Я не могла понять его тон. Может, он был ироничным — или фаталистским.
— Мне ничего такого не хочется, — с раздражением сказала я. — Я только имела в виду, что ты, наверное, больше думаешь о деньгах.
Наступило внезапное молчание. Колин замер с поднятым ножом и вилкой, в удивлении широко открыв глаза и вдруг засмеялся.
— Я сказала что-то смешное?
— Думаю, тут скорее шутка за мой счет. — Он посерьезнел и встал.
— Надо было позвонить. Тогда бы я приготовила нормальную еду, — выговаривала я, помогая ему надеть пальто. Этот промозглый холод пронизывал до костей. Гораздо разумнее было остаться в Глазго и нормально поесть. Когда я сказала это, он взглянул на меня как-то странно, но вообще сегодня у Колина было много странностей.
— Желаю удачи, — неловко сказала я, когда он открыл дверь. — Хоть и знаю, что это не требуется.
Зеленые и синие оттенки его шарфа подчеркивали блеск его глаз цвета моря. Глаза серьезно смотрели на меня.
— Спасибо, Дебора, и поверь — это очень даже потребуется, — просто сказал он. — Жаль, что меня не будет с вами сегодня вечером. Я постараюсь вернуться пораньше.
Все хуже и хуже, сначала долгий путь, чтобы наспех перекусить, теперь ощущение, что ради меня ему нельзя задерживаться на вечеринке и подольше побыть с Хани.
— Только не из-за меня, — быстро сказала я. — Я знаю, тебе там не будет скучно, и все равно я уже буду спать, так что это неважно.
Вечером позвонил телефон, и голос мисс Армстронг с легким канадским акцентом сообщил мне, что она вернулась в Глазго. Я повторила приглашение в Слигачан и передала обещание Колина заехать за ней и привезти ее сюда.
— Как он себя чувствует? С удовольствием предвкушаю, что увижу его вечером, — заметила мисс Армстронг.
— Хорошо, — неуверенно сказала я, — он только что поправился после простуды, — и рассказала ей про трудный день Колина и его малоуспешный заезд домой. Я объяснила, что чай мы пили раньше обычного, и что у нас был гость, Адам Баллести. Я назвала его, не подумав, что она должна знать это имя.
— Адам Баллести! — Она втянула воздух. — Не может быть, чтобы они еще поддерживали знакомство! — Спохватившись, она замолчала, но я без труда поняла, о чем она думает.
— Не беспокойтесь, Лу, — она просила, чтобы я ее так называла, — я знаю про Адама и Энн.
— Тогда мне и вовсе непонятно, как вы могли впустить его в дом Колина, — совершенно неожиданно ответила она, — не говоря уж о том, чтобы усаживать за стол.
— Но я рада, что он зашел, — сказала я в защиту Адама. — Только этим летом он почувствовал, что может забыть прошлое. Я хочу помочь ему. Я знаю, что Колин не сделал ничего плохого, но ведь Адам совсем не похож на других людей.
Мне показалось, что она вставила «вот уж точно», но не стала обращать внимания.
— И вам, Лу, это должно быть известно. Вы должны были видеть, как он устранился из их жизни — конечно, не считая того времени, когда Энн заболела и нуждалась в нем.
— Дитя мое, это он вам рассказал? — требовательно спросила моя слушательница. — Он сам, да? Мне надо знать.
— Ну… да, — запинаясь, сказала я. — По крайней мере, у меня создалось такое впечатление.
— И я не думаю, чтобы у вас создалось впечатление, что два или три года назад он поплакался Энн в жилетку, и она уговорила Колина купить часть в твидовом бизнесе — по-моему в Девоне, — чтобы Адам вел это дело?
Для уюта я зажгла огонь, и теперь тишину нарушало лишь потрескивание дров. Я не могла бы заговорить даже ради спасения собственной жизни. Но в моей голове все начало складываться в одно целое — раздражение Колина в самолете, когда он узнал, что Адам теряет интерес к твиду, заинтересованность Магды… Магда! Кто же предложил ей партнерство — Адам или Колин, которого я обвинила в прижимистости и кто рассмеялся, говоря, что шутка получилась за его счет?
И еще: вместо того, чтобы удалиться в глушь, Адам оказался обязанным человеку, которого он якобы ненавидел.
— Вы еще здесь? — раздалось у меня в ухе.
— Да. Я просто… я думала, значит ли это, что Адам не терял связи с Колином и Энн после того, как они поженились?
— Вот уж точно не терял связи! — подтвердила Лу Армстронг. — Да он дневал и ночевал у них! С того-то и начались все беды. Послушайте моего совета, Дебора, — почти умоляюще добавила она, — если вам дорог ваш брак, не подпускайте к нему Адама Баллести. Я не хочу сказать, что в свое время он не любил Энн, хотя он уж точно не собирался на ней жениться. Но вот что я вам скажу: он никогда не смог простить Колину его успеха. Он ничего не может поделать с его известностью, но не упустит случая, чтобы отравить его личную жизнь. Подумайте об этом, милая, и посмотрите, не начал ли он уже делать это. Сейчас он так искушен в интригах, что обвести вас вокруг пальца ему ничего не стоит.
Вскоре она повесила трубку, еще множество раз пожелав мне удачи, и я вернулась к своим размышлениям. «Подумайте об этом», — сказала она. Да я и не смогла бы заняться ничем другим.
Выходит, все десять лет Колин служил мишенью. Адам не упустил ни малейшей возможности. Успехом Колина он воспользовался, чтобы открыть магазинчик твида, любовью Энн к классической музыке — чтобы создать трещину в их браке. Когда я рассказала о своем плане с поездкой в Сикоув, ему
