буду скрывать, тяжелое. Мы со своей стороны делаем все возможное, чтобы сохранить ему жизнь. К счастью, он позаботился о себе: у него хорошая страховка, и никаких проблем в этом плане не предвидится. Но… — Доктор Сьюз быстро встал с кресла и подошел к Мардж. Он наклонился к ней и заглянул в глаза. — Но, — повторил он, — вы должны помочь нам.
Мардж непонимающе моргнула.
— Для того чтобы человек поправился, ему нужны не только лекарства и уход, этим-то его обеспечат в нашей больнице сполна, ему еще нужно желание и собственное стремление к выздоровлению. Без этого никак, особенно в таких случаях, как у мистера Уайта. Вы меня понимаете?
Мардж кивнула.
— Так вот, стремление к жизни у человека существует только тогда, когда ему есть ради кого жить. Поэтому в моей методике лечения, которую я практикую уже много лет, и, скажу без хвастовства, вполне успешно, немаловажное место отводится родственникам, любимым, близким. То есть людям, ради которых пациент хотел бы жить. В данный момент, как я понимаю, для мистера Уайта таким человеком являетесь вы. Или я ошибаюсь?
— Я не знаю.
Мардж ответила честно. Разве знала она точно, как к ней относится Джефри? Ведь он не сказал ни слова о любви к ней, теперешней Мардж. Да, он говорил, что она была дорога ему много лет назад. А сейчас? Сейчас они только готовились познакомиться заново. Мардж вздрогнула, представив, что они могли бы и не успеть это сделать. Будь судьба чуть менее благосклонна к Джефри…
— Я не знаю, — повторила Мардж. — Но я сделаю все, что от меня зависит. Я заставлю Джефри вернуться к жизни.
Доктор Сьюз положил руку на ее плечо.
— Вот и прекрасно. Я рад, что вы правильно меня поняли. А сейчас мы можем пройти в палату. Только ненадолго. Посетители мистеру Уайту еще противопоказаны.
Джефри пришел в себя только на следующий день. Утром позвонила медсестра и радостно сообщила, что Мардж может приехать в госпиталь. Мардж так хотела поскорее увидеть Джефри, что, выйдя из дома, рванула не к остановке автобуса, а к стоянке такси. В больнице она была через сорок минут.
— Доктор Сьюз разрешил вам побыть в палате не более пяти минут, — сказала медсестра, провожая Мардж к палате.
Мардж кивнула, она была рада и этому. Вчера ей позволили только постоять на пороге палаты интенсивной терапии. Она несколько минут с ужасом смотрела на Джефри, совсем не похожего на того Джефри, которого она знала. Его вид произвел на нее удручающее впечатление. До сих пор Мардж не приходилось бывать в палатах интенсивной терапии, только в кино она видела все эти подмигивающие зелеными огоньками, тихо жужжащие приборы. В реальности зрелище оказалось более впечатляющим. Но больше всего ее поразило бледное лицо, к которому змейками были подключены какие-то трубки, провода, датчики. Джефри показался ей не живым человеком, а роботом из фантастического фильма, которого пытались оживить ученые.
У Мардж закружилась голова, и она пошатнулась.
— Вам плохо? — заботливо спросил доктор Сьюз, схватив ее под руку. — Может быть, вам лучше уйти?
— Нет-нет. Со мной все в порядке.
Мардж сумела взять себя в руки и стояла, разглядывая Джефри, столько времени, сколько ей позволили. Ей так хотелось облегчить его страдания. Она готова была сделать что угодно. Но, увы, она ничем не могла ему помочь.
Сегодня Джефри перевели в обыкновенную палату. Без всех этих трубок и проводков он выглядел намного лучше. Во всяком случае, сходство с роботом исчезло. Это снова был Джефри, пусть бледный, осунувшийся, но близкий и родной. Мардж вопросительно взглянула на медицинскую сестру, и та ей ободряюще улыбнулась.
Мардж, осторожно, чуть ли не на цыпочках, боясь потревожить Джефри, подошла к кровати, села на стоящий рядом стул и долго всматривалась в лицо Джефри. Глаза его были закрыты, и Мардж не могла понять, знает ли он о ее присутствии. Она дотронулась ладонью до его щеки, поразившись, что та ужасно горячая. Веки Джефри дрогнули, и он медленно, словно это представляло для него огромную трудность, раскрыл глаза. Долго, очень долго он смотрел безразличным взглядом на нее, и Мардж испугалась, что он ее не узнает.
— Джефри, — прошептала она. — Это я, Мардж.
Джефри моргнул, показывая, что он слышит ее. Рука, покоящаяся под одеялом, чуть дрогнула.
— Не волнуйся. — Мардж вновь провела ладонью по его щеке. — Я здесь, я с тобой, я никуда от тебя не денусь. Как же я испугалась за тебя!
Все время, что она провела рядом с Джефри, Мардж беспрестанно гладила его по щеке и, даже боясь моргнуть, смотрела на его лицо. Ее пугала даже мысль, что этих мгновений могло и не быть.
Когда она вышла из палаты, силы оставили ее и слезы полились из глаз.
— Ну что вы, что вы… — Медсестра заботливо отвела ее к маленькому диванчику, стоящему в коридоре. — Разве можно так? Самое страшное уже позади. Мистер Уайт обязательно поправится. Он сильный, молодой. Так что не нужно плакать. Все будет хорошо, уж поверьте мне. Через мои руки столько больных прошло… Так вот, с мистером Уайтом все будет хорошо. Вот увидите. Через две недели вы уже с ним гулять по парку будете.
Действительно, через две недели Джефри, бережно поддерживаемый под руку Мардж, в первый раз вышел на прогулку. А через месяц его выписали из госпиталя. К этому времени Мардж и Джефри договорились, что они будут жить вместе.
Но так как ни ее, ни его квартиры совершенно не подходили для совместного проживания, Мардж пришлось в срочном порядке заняться поисками подходящего жилья. Целую неделю она просматривала объявления, исходила с риелторами чуть ли не все районы Нью-Йорка, но ничего стоящего не нашла. То, что они с Джефри могли себе позволить, ей абсолютно не нравилось. А за то, где бы она согласилась жить, требовали слишком высокую плату. Получался замкнутый круг, из которого Мардж не находила выхода.
Но безвыходных ситуаций, как известно, не бывает. Ей на помощь пришла, как ни странно, Роуз Бальмонт. Мардж давно уже простила подругу. Ведь Роуз действительно хотела помочь ей закончить роман, и не ее вина, что Мардж оказалась такой доверчивой к словам проходимца, охотящегося за богатыми дамочками.
В какой-то мере Мардж должна быть благодарна Роуз — не будь той поездки в отель «У Бонни», она бы, возможно, никогда не встретила своего любимого мужчину. Так что Мардж еще раз уверилась в справедливости поговорки: не было бы счастья, да несчастье помогло.
Квартира находилась на Пятнадцатой улице, в тихом и спокойном районе. Она принадлежала близким приятелям Роуз, уехавшим на несколько лет в Европу. Квартира стояла пустой, и они рады были предоставить ее по рекомендации Роуз Мардж за приемлемую цену. Правда, с одним условием: они просили ни в коем случае не приводить в квартиру животных. Мардж по телефону клятвенно заверила хозяев, что ни одна лапа не ступит за порог их квартиры.
— Ну как? — Мардж вопросительно заглянула в глаза Джефри. — Тебе нравится?
Они только что вошли в квартиру, и Мардж очень волновалась, понравится ли Джефри их новое жилье.
Весь вчерашний день, последний день пребывания Джефри в больнице, Мардж, забросив работу над новым романом, который продвигался довольно-таки быстрыми темпами, что было удивительно даже для нее самой, посвятила уборке квартиры. Она разгребла завалы в кладовке, вымела целую гору мусора из-под дивана и сменила занавески.
А Джефри сказал:
— Ну видишь ли…
— Что-то не так? — испугалась Мардж. За эти дни она успела полюбить новую квартиру, и ей было бы больно, если бы Джефри отнесся к ней по-другому.
