Старплекс

допустить, чтобы поползли слухи, не могла рисковать авторитетом мужа.

У подруги Риссы Сабрины был муж по имени Гэри. Гэри прошёл через то же самое — но он был всего лишь метеорологом. Не тем, на кого все смотрят, кто живёт под пристальным взглядом тысяч глаз.

Я — биолог, думала Рисса, а Кейт — социолог. И как же так получилось, что я оказалась замужем за политиком, жизнь которого рассматривают под микроскопом?

Она уже открыла рот, чтобы сказать Карете, что это всё пустяки, что ФАНТОМ принял её усталость и разочарование результатами последней серии экспериментов за иронию.

Но подумала: Черт возьми, а почему бы и нет? Почему не обсудить это с ибом? Сплетни — порок индивидуальных жизненных форм, а не составных организмов. А ей было бы хорошо — ой, как хорошо — сбросить этот камень с души, разделив его с кем-нибудь.

— Ну, — сказала она и сделала длинную паузу, давая себе последнюю возможность отказаться от разговора. Но потом продолжила: — Кейт стареет.

Слабая рябь пробежала по сети Кареты.

— О, я знаю, — Рисса махнула рукой, — он молод по меркам ибов, но по меркам людей он достиг среднего возраста. Когда это происходит с человеческой самкой, она претерпевает определённые химические изменения, связанные с окончанием репродуктивного периода. Это называется менопаузой.

Огоньки вспыхнули на сети Кареты — аналог кивка.

— У человеческих самцов это занимает больше времени. Когда они чувствуют, что их юность ушла, они начинают оценивать прошедшую жизнь, достигнутое положение, правильность принятых решений… а также свою привлекательность для противоположного пола.

— А Кейт по-прежнему привлекателен для вас?

Риссу этот вопрос застал врасплох.

— Ну, я за него не из-за его внешности выходила... — Нет, она ведь совсем не это хочет сказать! — Да, да, конечно, он по-прежнему привлекателен для меня.

— Это, вне всякого сомнения, бестактное замечание, за которое я заранее прошу прощения, но он теряет волосы.

Рисса рассмеялась.

— Вот уж не думала, что вы замечаете такие вещи.

— Не имея в виду никакой обиды или оскорбления, должна заметить, что отличать людей друг от друга для ибов довольно нелёгкая задача, особенно когда мы находимся близко и видим их лишь малой частью сенсорной сети. Мы внимательны к мелким деталям. Мы знаем, как огорчаются люди, когда их не узнаёт тот, кто должен знать их. Я заметила и потерю волос, и изменение их цвета. И я знаю, что такие изменения могут быть связаны с потерей привлекательности.

— Думаю, могут, для некоторых женщин, — сказала Рисса. Но потом подумала, что уж перед инопланетянином кривить душой совсем глупо. — Да, мне он больше нравился без седины и залысин. Но это правда очень незначительный фактор.

— Но если Кейт привлекателен для вас, то… простите мне моё безграничное невежество… я не вижу, в чём проблема.

— Проблема в том, что Кейта не беспокоит, привлекателен ли он по-прежнему для меня. Привлекательность для постоянного партнёра сама собой разумеется. Полагаю, именно поэтому мужчины прошлого сразу после женитьбы частенько набирали вес. Нет, вопрос, который сейчас мучает Кейта, я уверена, состоит в том, привлекателен ли он для других женщин.

— А это так?

У Риссы едва не вырвалось автоматическое «Конечно!», но она остановила себя и обдумала этот вопрос всерьёз — возможно, впервые в жизни.

— Да, я думаю, это так. Власть, как говорят — самый мощный афродизиак, а Кейт — самый влиятельный человек в… в нашем сообществе.

— Тогда, снова прошу прощения, в чём же затруднение? Выглядит так, будто у него уже есть ответы на все вопросы.

— Затруднение в том, что он должен себе это доказать. Доказать, что он не утратил привлекательности.

— Он может устроить опрос. Мне известно, что вы, люди, придаёте большое значение результатам опросов.

Рисса рассмеялась.

— В этих вопросах Кейт скорее… скорее эмпирик. — Потом более серьёзным тоном: — Он может захотеть экспериментального подтверждения.

Вспыхнули два огонька.

— Да?..

Рисса уперлась взглядом в стену.

— В ситуациях, требующих социального взаимодействия с другими людьми, он проводит слишком много времени в обществе других женщин.

— Слишком много — это насколько много?

Рисса нахмурилась.

— Больше, чем со мной. И он слишком часто общается с женщинами вдовое моложе его. Вдвое моложе меня.

— И это вас беспокоит.

— Похоже, так.

Карета немного подумала.

— Но разве это не естественно явление? Все мужчины через это проходят?

— Полагаю, да.

— Нельзя противиться природе, Рисса.

Она махнула рукой в сторону монитора, всё ещё показывавшего отрицательные результаты исследований предела Хейфлика.

— Я начинаю убеждаться в этом.

Глава V

— Достаньте мне образец материала этих сфер, — пролаял Джаг, вставая со своего места и поворачиваясь лицом к директору. Кейт молча скрипнул зубами и в который раз подумал, что надо бы приказать ФАНТОМУ переводить речь Джага менее прямолинейно, добавляя все эти «пожалуйста», «спасибо» и прочие вежливости.

— Нам послать зонд, — спросил Кейт, глядя в его четырёхглазое лицо, — или вы отправитесь лично?

«В этом случае, подумал Кейт, с удовольствием покажу тебе шлюзовую камеру.»

— Стандартный зонд для забора проб атмосферы, — ответил Джаг. — Гравитационное взаимодействие такого количества планетарного размера тел должно быть весьма сложным, так что опасность столкновения с одним из них очень велика.

«Ещё одна причина, чтобы послать Джага», — подумал Кейт, но вслух сказал:

— Значит, зонд. — Он обернулся к консоли на два часа от его собственной. — Ромбус, позаботьтесь об этом.

По сенсорной сети иба пробежал узор согласия.

— Зонд класса «Дельта» будет наиболее подходящим, — сказал Джаг, снова усаживаясь в своё кресло и обращаясь теперь к миниатюрной голограмме Ромбуса на своей консоли.

Кейт щёлкнул клавишей и присоединился к конференции; крошечная валдахудская голова появилась перед ним рядом с изображением иба в полный рост.