был отремонтирован ещё один ВЧ аппарат — была неисправна генераторная радиолампа ГУ-800, а также удалось восстановить оба портативных рентгенаппарата. Доктор испытывал состояние эйфории от значительного усиления своих медицинских возможностей и хотел сделать мне, что нибудь хорошее. Захотел и сделал: вечером угостил меня рябиновой настойкой Курильского производства. В дальнейшем сотрудничество с доктором было очень плодотворным. Так по его просьбе, по слепкам я изготовил ключи и печать от аптечного склада, которым, как я уже говорил, заведовала его жена. Так мы получили условно неограниченный доступ к запасам медицинского спирта. Почему условно? Потому что у бутыли со спиртом был ограниченный объём. Доктор отливал немного спирта и переносил карандашную метку на этикетке бутыли (которую ставила сама Евгения Фёдоровна!) в соответствии с новым уровнем жидкости. Так было пока уровень не достиг нижнего края этикетки. Но мы и это преодолели: с помощью полотенца и тёплой воды этикетка была размочена и ещё немного приспущена, что несколько увеличило наши возможности и позволило дождаться транспорта с очередным годовым запасом медицинского спирта. Процесс приёма алкоголя в броутоновском варианте выглядел так: я сидел в кресле стоматолога, доктор напротив. На полочке для приготовления зуболечебных препаратов лежали аккуратно нарезанные лучёк, чёрный хлеб, соль и стояли две склянки для приёма микстур. Дверь стоматологического кабинета не закрывалась, просто при чьей либо попытке заглянуть в кабинет доктор включал бормашину и говорил, что он занят с пациентом. Или я разбирал, какое нибудь чудо медицинской техники, а среди запчастей был накрыт банкет. Я чинил доктору ружье (сделал новое ложе в условиях отдалённой базы), точил охотничьи ножи и ювелирные резцы. Такой у доктора был широкий диапазон увлечений. А особенно доктор любил удалять аппендиксы: быстренько и к чёртовой матери, не дожидаясь перитонита!
Морская практика в любимой Бухте
Несмотря на мой шестилетний опыт управления кораблями проекта 1124 и допуск на самостоятельное управление кораблями проекта 159, 159А, командир дивизиона СКР капитан второго ранга Баньщиков Юрий Сергеевич, пока он был приказом командира бригады назначен ещё и врио командира корабля, не доверял мне управление СКР-18. Но однажды прижало. У комбрига шло совещание, когда потребовалось освободить северную сторону плавпричала № 1 для швартовки сухогрузного транспорта со строительными материалами. То есть отойти от северной стороны и подойти к южной того же причала. Ю.С. рвался на перешвартовку сам, но комбриг не разрешил ему уйти с совещания и через рассыльного передал приказание перешвартовку корабля возглавить мне. Для корабля с двумя подруливающими устройствами и со средним винтом регулируемого шага при отличной погоде перешвартовка — простая формальность. В течение 30 минут корабль был перешвартован. Швартовные концы принимал лично Баньщиков! Раз швартовался не врио командира, значит разбор швартовки в кают-компании. Всё словоблудие комдива на разборе швартовки свелось к фразе: «Солдатенков, на Симушире не требуется Вашей ювелирности (запас на прижимной ветер в две ширины корпуса корабля на момент остановки в точке швартовки он посчитал «ювелирным»). Я бы на Вашем месте работал грубее». Тут кроме ТЧК добавить нечего. Хотя в дальнейшем, при заходах в Центральный ковш порта Корсаков, Баньщиков в самый ответственный момент покидал мостик под предлогом привести себя в порядок и переодеться для убытия на доклад к местному комбригу, а я спокойно завершал заход в ковш и швартовку.
Впоследствии такой же маневр по перешвартовке мне пришлось выполнить, управляя подводной лодкой проект 613 в надводном положении под электромоторами. Командир подводной лодки «потерялся» в посёлке а у старпома не было допуска к самостоятельному управлению ПЛ в силу незначительного срока пребывания в должности. Замполит и механик, имея допуска, от управления перешвартовкой отказались. Но тогда я уже был офицером штаба бригады в должности старшего помощника начальника штаба по оперативной части и боевой подготовке и исполнял обязанности нештатного лоцмана в бухте Броутона.
Как-то раз, желая прокатить даму сердца, комбриг организовал для маскировки замысла довольно многочисленный пикник с привлечением единственного в бухте буксирного катера. В ходе пикника катер был надёжно посажен на песчаную мель в юго-западной части бухты Броутона (зачем брать точную карту бухты, если на борту САМ!). Самостоятельно катер сняться с мели не смог. Людей с катера забрала шлюпка с моего корабля, а сам буксирчик решили снять с мели потом. А это «потом» возложили на меня. Сознаюсь: действовал я по шаблону, как при съёмке с мели плашкоута в бухте Валентины. То есть подошёл задним ходом со стороны безопасных глубин в сторону катера с отдачей якоря метров с четырёхсот. Отдал почти двести метров якорьцепи, плюс длина корпуса корабля 80 метров и шлюпкой подал на снимаемый с мели катер около 150 метров хорошего капронового швартовного троса. Сдёрнуть катер с мели удалось довольно легко с помощью одних только подруливающих устройств, потому что мы со штурманом учли время его посадки на мель (величину прилива) и максимальную величину прилива на день операции. Потом подтянули буксирчик к борту, надёжно привязали и лагом отбуксировали к плавпричалу № 2. Комбриг был весьма доволен, так как не пришлось об этой навигационной неприятности докладывать в штаб Флотилии. Правда судьба буксирного катера всё равно оказалась печальной: впоследствии при сильно штормовой погоде, у причала, команда его покинула по приказанию оперативного дежурного, но остался открытым световой люк машинного отделения, через который катер и был затоплен и утонул прямо у плавпричала на глубине около 50 метров. Впоследствии причину затопления удалось установить точно после его подъёма судном-киллектором.
Психологические эксперименты
Для такого мероприятия как навигационный ремонт командование Сахалинской Флотилии направило СКР-18 в порт Корсаков к месту базирования 33 бк ОВР. В Корсакове находилась береговая судоремонтная мастерская, всевозможные склады и госпиталь ВМФ. Кроме того, в Корсаков для дальнейшей отправки в бухту Броутона на борту СКР-18, должно быть доставлено снабжение по заявкам остальных кораблей 137 брк ОВР. И вот, отправляя нас в Корсаков, безмозглые финансисты решили «прогнуться» перед командованием и устранить одну из жалоб личного состава о несвоевременной выдаче денежного довольствия рядовому и старшинскому составу. И выдали на руки экипажу денежное содержание за полгода!!! Так могли поступить только те, кто непосредственно не работал с личным составом. А для нас наступила головная боль: как бы большая часть этих денег не пошла на приобретение спиртного со всеми вытекающими из этого последствиями. Немедленно был разработан план сравнительно честного изъятия наличных денег у личного состава. Как это делалось. Я при нахождении в городе заходил в магазины в поисках дорогих, но модных среди матросов, безделушек и для образца покупал одну-две. Первый раз это были газовые зажигалки и просто бензиновые зажигалки с «плавающим» фитилём отечественного производства из магазина галантереи. Стоила такая зажигалка от 25 до 50 рублей — большие деньги для рядового состава. Народ проявлял живой интерес, составлялись списки желающих, собирались деньги, закупались зажигалки и баллоны с газом к ним. Второй раз это были цепочечные браслеты из нержавеющей стали (как у американских киногероев) с табличками для нанесения любых желаемых надписей через гравировальную мастерскую. Составлялись списки, собирались деньги на браслеты и надписи. Закупались браслеты, всё это сдавалось гравёру и по готовности выдавалось заказчикам. Все были очень довольны (особенно гравёр) и пижонили друг перед другом разными железками. Третий раз была массовая закупка полированных металлических браслетов из нержавейки для наручных часов (параллельно закупались подходящие моменту часы) и различных брелков для ключей в больших количествах. Четвёртый раз это был кульпоход в театр Чехова в Южно-Сахалинск. Составлялись списки, собирались деньги на театральные билеты и билеты на автобус. Были и выходы в кинотеатры Корсакова. Кроме того, массово закупались альбомы для фотографий, принадлежности для фотографирования, Сахалинские и Курильские
