уже дома и отговорить его, помешать ему сделать то, что он задумал. Но он перебил меня, сказав: „Поздно, ничего не исправить, я все решил. Прости меня, если сможешь, и не подпускай ее к моему гробу. Я тебя очень люблю!“ – это были его последние слова. Когда я примчалась домой, он уже висел. Трудно передать словами все то, что я тогда пережила, но то, что меня ждало после похорон, было не лучше. Сперва хочу пояснить, как все это назревало. Мой муж и я поженились, когда нам было по семнадцать лет, сразу же после школы. Я родила ему сына и дочь, а Петя уговаривал меня родить и третьего ребенка. Потом наступил в стране кризис, и у нас не стало работы. Муж вынужден был устроиться на вахтовый метод работы. Двадцать дней на работе – неделя дома. Наконец у нас появились деньги, и я вздохнула с облегчением, но я радовалась рано. Петя мой переспал с поварихой из бригады, и она после этого не давала ему прохода. Я видела, что с ним что-то происходит, и однажды он не выдержал и признался в том, что совершил. Он жалел об этом и просил прощения. И мы решили, что он уволится, а я не буду его попрекать в совершенной ошибке. Но когда он уволился, то в наш совхоз приехала она. Это был шок! Он от нее, она за ним. Он в окно, она в дверь. Я ее гнала, а она кричала, что будет за него бороться, что любит его и скоро от него родит. Это для меня было самым страшным. Видя мои слезы, муж при мне набрал ее номер и сказал: „Я никогда не брошу свою жену и детей.
Не надейся на то, что если ты родишь, то что-то может измениться. Мы с тобой были пьяные, вот глупость и получилась, я тебя не люблю!“ Но она все равно родила, а потом он, видимо, к ней зашел посмотреть ребенка. Она каждый день нам звонила, а затем подала на алименты. От уплаты он не отказался, муж мой был мягкий и жалостливый человек. Не передать словами, что происходило. Она с ребенком объехала всех его и моих родных. Гуляла с коляской под окнами с утра до ночи. Вытащив грудь, кормила ребенка прямо у нашего окошка. Я ревела день и ночь, а муж от этого просто сходил с ума. Потом он задавился. И вот после его похорон она всерьез взялась за меня. Писала на меня заявление, что это я его убила и повесила в петлю, что я довела его до самоубийства. Писала заявления на меня, что я ее избиваю, причем приносила какие-то справки о ссадинах и синяках. Разбила в своем бараке стекла в окнах и написала, что это я сделала в отместку. Мазала мне двери дерьмом. Присылала матерные эсэмэски, а потом и вовсе стала требовать на своего ребенка наследство от моего мужа. У меня уже был один инсульт, и я совсем не сплю ночами. Дети мои напуганы и боятся меня потерять. Я могла бы здесь еще много рассказать о ее пакостях, но я думаю, что Вам и так ясно, в каком я тяжелом положении. Если можно, научите меня и таких несчастных, как я, как можно прекратить подобные издевательства».
Возьмите и дайте собаке кость, и, когда она ее почти всю сгрызет, заберите кость и, заговорив ее, закопайте под сухой осиной. Заговаривают так:
Как собака эту кость грызла и таскала,
Так бы чтоб и хворь рабу (такую-то)
Изгрызла и изжевала.
Ты верти, крути врага моего, лихая беда,
Пусть мой враг не будет знать покоя
И продыха никогда.
Так же как собака эту кость грызла, таскала,
Так бы и беда хватала ту,
Что меня по судам таскала.
Словам моим ключ,
Делам моим замки.
Ключ, замок, язык.
Аминь. Аминь.
Аминь.
Из письма:
«У моей сестры дочь убили, а после ее похорон сестра сошла с ума. Неужели нет для убийцы наказания, ведь двух он уже погубил и еще погубит!..»
Берут земли с могилы убитого человека и несут к дому убийцы, как положат землю у входа, тут же и говорят:
Дух покойницы пусть поднимется,
На своего убийцу накинется.
Глаза его посекутся,
Мозга его перевернутся,
Язык окаменеет,
Кость в теле одревенеет.
Кровь с жил в землю сойдет,
Погибель в гроб его заберет,
В земле ему лежать,
В могиле, в гробу бывать.
Что сказала, не позабудется,
А что сделаю, то все сбудется.
Ключ, замок, язык.
Аминь. Аминь.
Аминь.
В давние времена во время набегов на Русь людей забирали в полон, и тогда чья-нибудь мать или жена шла к знаткой с поклоном и великой просьбой сделать заклич в помощь пленнику, чтобы он смог вернуться из плена домой. Заклич помогал беглецам, укрывая их незримой пеленою, таким сильным покровом, что человек шел много дней, а его никто не замечал и не возвращал в полон. Как делается заклич, я сейчас объясню. Ровно в двенадцать часов ночи, когда часы бьют полночь, колдунья подходит к церкви и трижды кусает коренную паперть там, где главный вход, и после этого говорит:
Как камень сей крепок,
Так будьте и вы, мои дела и слова, крепки,
И до (такого-то) пленника лепки.
Каин! Каин! Каин!
Где твой брат Авель?
Как вам, братья, до судного дня
Из гробов не вставать,
Так (такого-то) узника никому не поймать.
Дыма серого в ночи не видать,
Солнцу красному при луне не бывать,
Так бы чтоб и раба (такого-то)
Никакому стражнику не поймать.
Слово мое, будь крепко, дело мое, будь лепко.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Аминь.
