Наедине и трезво. Радуясь хотя бы этому обстоятельству, Билли вздохнула и обхватила себя за плечи. Ее мучили сожаление, раскаяние и стыд. Горячие слезы выступили у нее на глазах, и она вытерла их, проклиная себя за глупость.
Нужно уехать, пока не поздно. Пока она не потеряла свое сердце окончательно. Она не позволит Нику топтать ее чувства. У нее есть гордость.
Железная решимость помогла Билли вновь обрести чувство собственного достоинства. Без малейших колебаний она направилась к телефону. Что с того, что Ник к ней равнодушен? Зато есть Дуг Шеффер. Она вернется домой и выйдет за него замуж.
Что ж, он это сделал. А как теперь выпутываться?
Ник бродил по краю бассейна. Бадди не сводил с него тревожного взгляда. Ник вспотел, намокшая рубашка липла к телу. Жарко было не столько от солнечных лучей, сколько от пылающего внутри пламени.
Ладно, это еще можно признать. Его тянет к Билли. Почему бы и нет? Она красивая женщина. А он — темпераментный мужчина. Но это далеко не все. Ник инстинктивно чувствовал, что здесь нечто большее. Но согласиться с этим не мог.
Проклиная себя, Ник направился в дом. Они должны объясниться. Презрительный ответ Билли задел его за живое. Как она могла целовать его с таким жаром, тая в его объятиях, а после заявить, что это ничего для нее не значит?
Скорее всего, Билли себя обманывает. Если так, он должен убедиться. Потому что это еще одна причина, по которой Билли не стоит выходить замуж за болвана Дуга Шеффера.
Ник нашел ее в кухне, сидящей в кресле за столом. Ее плечи ссутулились. Он не видел ее лица. Она сжимала в руках телефонную трубку, словно изучая ее конструкцию.
— Значит, ты развлекалась? — В тишине комнаты голос Ника прогремел, словно ружейный выстрел.
Билли выпрямилась, швырнув трубку на рычаг.
— И часто ты так целуешься? Просто ради забавы? — сурово нахмурившись, спросил Ник.
Глаза Билли превратились в осколки голубого льда. Брови были сдвинуты. Ник ожидал от нее ответной вспышки гнева, но с удивлением заметил, что она ужасно бледна.
Он бросился к ней, злость сменилась беспокойством и раскаянием.
— Что стряслось?
— Я позвонила домой, — сказала Билли, снова взглянув на телефонный аппарат, — чтобы узнать, как дела. Убедиться, что Дуг и мальчишка Джейкобсон справляются.
Ник приготовился услышать самое худшее, и все его переживания отошли на задний план.
— И что?
— Они не справились. — Билли оттолкнулась руками от кресла и встала.
Внезапно она показалась Нику гораздо старше своих двадцати трех лет. Ее плечи расправились, словно готовясь взвалить на себя груз ответственности. Ранимость маленькой девочки, которую когда-то знал Ник, растаяла на глазах. Теперь перед ним была сильная, крепкая женщина, готовая справиться с любой трудностью.
— Я должна вернуться. — Ее решимость положила конец дурацкому спору о поцелуе.
Зная, что в любом случае он отвезет ее домой и поможет выбраться из беды. Ник спросил:
— Что случилось?
Билли взъерошила золотистые волосы, шелковой волной спадающие на плечи. Ник хотел привлечь ее к себе, обнять покрепче, снять ношу с ее плеч. Но он понимал, что может предложить ей далеко не все. Сжав руки в кулаки, он смотрел, как она расхаживает по кухне.
— Я знала, что нельзя мне уезжать. Это было ошибкой. С самого начала. — Она повернулась к Нику. — Слушай, тебе не обязательно везти меня обратно. У тебя дела. Я могу вернуться на автобусе или взять напрокат машину. Не хочу тебя утруждать или…
— А ты не могла бы просто рассказать, что случилось? И дать мне самому решить, что делать?
Билли поджала губы.
— Хорошо. Кевин Джейкобсон… ты знаешь, это младшенький Гарольда… должен был накормить скотину. Когда он в полдень пришел в хлев, то увидел, что двух быков не хватает. Они выбрались из загона и ушли на пастбище.
— Ну? И что в этом страшного?
— Там было около тридцати телочек. — Билли окинула Ника многозначительным взглядом.
— Черт.
— Вот именно. Я не собиралась случать их до следующего года, чтобы иметь меньше проблем с отелом.
— В общем, бычки порезвились. Ну и нечего плакать из-за сбежавшего молока… — Ник невольно улыбнулся. — Чего зря волноваться?
Ее взгляд сверкнул яростью.
— Ничего смешного в этом не будет, когда мне придется принимать целый выводок телят.
— Но пока что грустить не обязательно.
— Это еще не все.
Ник скрестил руки на груди в ожидании самого страшного.
— Продолжай.
— Кевин попытался прогнать быков с пастбища в одиночку. Его боднули. Он пострадал не сильно, слегка поранил бедро. Но затем он позвал на помощь Дуга.
Ник покачал головой.
— Первая ошибка.
— Ага, в общем, Дуг описывал это событие в очень красочных выражениях. Он помог Джейкобсону отвести быков в загон. Это заняло у него три часа. — Билли посмотрела на Ника. Ее усталые глаза казались серыми, как сталь. — Он испортил костюм… и ботинки. Потратил полдня…
Запрокинув голову. Ник расхохотался.
— Ник, это не смешно. — Билли рассерженно скрестила руки на груди. — Дуг требует, чтобы я немедленно возвращалась. Я нужна ему.
Ник смеялся до колик в животе.
— Ты только представь себе эту картину! Чертовски забавно…
— Ник… — Голос Билли сорвался. — Вовсе нет. — Едва заметная усмешка появилась у нее на губах, но тут же исчезла, промелькнув словно солнечный луч сквозь толщу облаков.
Ник продолжал смеяться.
— Представляешь, как Шеффер… гонялся за быками? В костюме с галстуком! С огромной палкой. И колотил этих быков… когда они…
Билли сжала губы, пытаясь подавить смешок.
— Я так и вижу его красное и злое лицо. Держу пари, впервые в его сладенькой жизни от него воняло навозом. Черт, я отвезу тебя домой прямо сейчас, чтобы только взглянуть на него.
Билли наконец тоже рассмеялась. Она прикрыла рот ладонью, но ее глаза светились весельем.
— Ник… Мы не должны смеяться. Это серьезно.
Он подошел к ней и обнял за плечи.
— Ага.
— Дугу было не смешно. — Озорство, блеснувшее в ее взгляде, всколыхнуло в Нике какое-то жгучее чувство. Он почувствовал под рукой выпуклость ее груди. — Он просил меня вернуться домой.
— И ты помчишься к нему? Это худшее, что ты могла бы сделать. — Ник решил, что не позволит ей уехать. Только не сейчас. — Проблема улажена. Шеффер, конечно, в ярости. Но он получил хороший урок.
— Какой? Что нельзя вставать между быком и коровой? — Билли снова улыбнулась.
Взгляд Ника упал на ее губы. Его усмешка растаяла.
— Нет, он кое-что узнал о том, чем ты занимаешься дни и ночи напролет.
Слова застряли у него в горле. Он вспомнил мягкое прикосновение ее губ, их сладкий, пьянящий вкус.
