не будут продолжать свои романтические отношения, а ограничатся дружбой и деловыми контактами, связанными с домом. Если впоследствии произойдут какие-то изменения, если, например, распадутся их нынешние связи, то это будет подарком судьбы, хотя Сара недвусмысленно объяснила Джеффу, что ей неудобно питать к нему нежные чувства, когда он живет и тесно связан с Мари-Луизой, независимо от того, счастлив он с ней или нет. Джефф с ней согласился.
На следующий день после отъезда Фила они обедали вместе. Было воскресенье, и Мари-Луиза была занята работой, стараясь наверстать упущенное время. Сара была тронута и удивлена, когда после омлета в кафе «Роуз» Джефф положил перед ней небольшой сверток. Сара осторожно развернула его и замерла, увидев красивую старинную булавку. Это был маленький золотой домик с крошечными бриллиантами вместо окон. Подарок был идеальный: щедрый и со значением.
- Какая прелесть! - воскликнула Сара. Булавку можно было носить с любым из костюмов, которые она надевала на работу. Она напоминала о Джеффе и о ее доме. Он подарил ей также книгу, в которой объяснялось, как производить плотницкие работы во время ремонта дома. Это была очень полезная книга. Джефф умел выбирать подарки.
Сара, в свою очередь, подарила ему несколько первых изданий книг по архитектуре в великолепных старинных кожаных переплетах. Она отыскала их в букинистической лавке в центральной части города. Книги обошлись ей в целое состояние и очень понравились Джеффу. Они будут великолепным добавлением к библиотеке, которую он собирал и которой очень гордился.
- Чем вы будете заниматься в праздники? - спросил Джефф, когда им подали кофе. Он выглядел усталым и довольно напряженным. Ему предстояло завершить несколько проектов, а теперь, когда вернулась Мари-Луиза, мирное течение его жизни было нарушено. Она всегда вторгалась в его жизнь подобно торнадо. С годами Джефф понял, что почти все, что говорилось о темпераменте рыжеволосых, являлось правдой. Мари-Луиза была импульсивной, динамичной и обладала необузданным темпераментом.
- Буду работать над своим домом, - просто ответила Сара. Ей не терпелось погрузиться в эту работу. Теперь, когда Фил уехал, она могла работать все уик-энды напролет и даже задерживаться до глубокой ночи. Она надеялась, что так праздничные дни пройдут быстрее. - В канун Рождества я ужинаю с бабушкой, мамой и с теми, кого они пригласят. Остальное время буду работать в доме. Наша фирма закрыта на каникулы с Рождества по Новый год.
- Моя тоже. Может быть, я приеду, чтобы помочь вам. Мари-Луиза настолько не любит праздники, что всегда становится особенно раздражительной в это время года. Она не только сама не любит их праздновать, но и воспринимает как личное оскорбление, когда празднует кто-нибудь другой, особенно я. - Сказав это, он рассмеялся, и Сара улыбнулась. Как бы это ни выглядело со стороны, у всех все было непросто. - Мари-Луиза подумывает о том, чтобы в Новый год поехать кататься на лыжах. Я на лыжах не катаюсь, так что, наверное, останусь здесь, чтобы доделать кое-какую работу. Когда-то я пробовал ездить вместе с ней и целыми днями скучал в гостинице, а она возвращалась такая усталая, что никуда не хотела идти вечером. В школьные годы она чуть было не попала на Олимпийские игры, так что Мари-Луиза заядлая лыжница. Когда-то она пыталась научить меня, но я безнадежен. Это единственный вид спорта, который мне не по нраву. Я не люблю холод. - Джефф улыбнулся. - И еще не люблю шлепаться на задницу, а Мари-Луиза хохочет надо мной. Поэтому теперь она ездит в Скво одна. Так нам обоим лучше.
- Приезжайте в любое время, когда захотите, - сказала Сара. Она понимала, что теперь, оставаясь в доме вдвоем, они будут вести себя более осмотрительно. После пикника он больше ни разу не поцеловал ее. Они оба согласились, что это не очень удачная идея, которая может принести им обоим проблемы, в результате чего кто-нибудь может пострадать. Саре не хотелось, чтобы пострадала она, Джеффу тоже этого не хотелось. Он согласился, что Сара права, хотя было чертовски трудно удержаться и не схватить ее в объятия, когда они оставались одни. Ради нее, да и ради собственного блага тоже Джефф держал себя в руках. И они часами работали бок о бок, даже не прикасаясь друг к другу. Следует признать, что иногда это было трудно. Но Джефф уважал желания Сары. И не хотел осложнять ситуацию с Мари-Луизой.
- Чем вы вдвоем занимаетесь в Рождество, если она не признает праздники? - спросила Сара, которой было любопытно узнать, как они живут вместе. Ведь, судя по всему, они очень сильно отличались друг от друга.
Прежде чем ответить, Джефф улыбнулся:
- Обычно мы ссоримся. Я ною по поводу того, что ее отношение к праздникам портит мне все удовольствие. А она говорит мне, что я неискренний, невежественный и меркантильный, что я являюсь жертвой системы, и тому подобную чушь. - Сара рассмеялась. - У нее было детство, как в романах у Диккенса: она жила с родственниками, которые ненавидели ее и жестоко обращались и с ней, и друг с другом. У нее нет особого уважения к семейным связям, традициям и религиозным праздникам. Она по- прежнему проводит много времени со своей родней, хотя все они терпеть не могут друг друга.
- Печально.
- Да, наверное. Она старается прикрыть свою печаль яростью. У нее это получается. - Говоря это, Джефф снова улыбнулся. Он принимал Мари-Луизу такой, как она есть, но жить с ней от этого было не легче.
Они медленно шли по Юнион-стрит к тому месту, где оставили свои машины. Витрины магазинов были празднично украшены, на деревьях, несмотря на то что было светло, мерцали огоньки гирлянд. Всюду чувствовалось наступление праздника.
- Я позвоню вам, когда закроют офисы, - пообещал Джефф, - и приду помочь, как только позовете.
- Мари-Луиза не будет возражать? - осторожно спросила Сара. Она боялась, так сказать, наступить на ногу этой женщине. Судя по тому, что знала о ней Сара, Мари-Луиза считала ее гадюкой. Но она уважала привязанность к ней Джеффа, несмотря на то что временами он ворчал по ее адресу.
- Она даже не заметит, - заверил Джефф Сару. Он считал, что в своих отношениях с Мари-Луизой он сам разберется. Он знал ее лучше, чем кто-либо другой. Подобно Саре, Джефф не хотел допустить, чтобы его влечение к ней вышло из-под контроля. Они договорились быть просто друзьями.
Поблагодарив друг друга за подарки, они расстались. Сара вернулась к себе домой.
В канун Рождества Сара приколола на лацкан красивую золотую булавку-домик, которую подарил ей Джефф. Едва успела она сесть за стол, как мать немедленно заметила брошь. Серебряный браслет, подаренный Филом, Сара забыла на комоде. Он не звонил уже три дня. В Аспене с ним всегда такое случалось.
- Мне нравится, - сказала мать о булавке. - Откуда она у тебя?
- Это подарок от одного друга, - загадочно ответила Сара. Этим вечером она собиралась сказать всем о доме. Ей не терпелось сделать им сюрприз.
- От Фила? - удивилась мать. - Кто бы мог подумать, что у него такой хороший вкус.
- Не от него, - ответила Сара и, повернувшись, заговорила с Джорджем, поклонником бабушки. Он только что приобрел дом в Палм-Спрингс и пригласил всех приехать посмотреть его. Мими уже видела дом, и он ей понравился.
Ужин в канун Рождества прошел в теплой и непринужденной атмосфере. Одри приготовила ростбиф и йоркширский пудинг, который ей удавался на редкость хорошо. Мими потушила овощи и испекла два пирога, которые заслужили восторженные отзывы. Сара привезла вино, которое все похвалили.
А Джордж подарил Мими прелестный сапфировый браслет. Когда она демонстрировала браслет, у нее радостно блестели глаза, а все присутствующие охали и ахали, восхищаясь подарком, чем доставили Джорджу несказанное удовольствие.
Сара подождала, пока стихнут восторги, и, когда Одри подала кофе, окинула взглядом присутствующих.
- Ты выглядишь словно кошка, которая только что слопала канарейку, - заметила мать.
Она молила Бога, чтобы Сара не объявила о своей помолвке с Филом. Но если бы это было так, прикинула мысленно Одри, то он наверняка пришел бы вместе с Сарой. К тому же, слава Богу, на пальце у Сары не было кольца. Видимо, это что-то другое, успокоилась Одри.
- Не то чтобы слопала канарейку, - сказала Сара, не в силах скрыть возбуждение. - Просто я наконец последовала совету мамы.
При этих словах Одри вытаращила глаза и опустилась на стул.
