Поэтому незачем пытаться сделать учение Ее неопровержимым и тем самым и неподтверждаемым, как делают это лживые идеологии, «объясняющие» все, а значит ничего (например, эволюционизм).
Но как должно согласовывать науку и веру? Ответ прост. Откровение должно не подменять исследования ученых (в той области исследования, которая для них доступна — т. е. в исследовании и практическом применении случайных и поверхностных свойств творения), а служить для них мировоззренческим фундаментом. Насколько лучше развивалась бы медицина, не верь ученые в эволюционную байку о рудиментальных органах! Насколько было бы меньше страданий в мире не поверь в эволюцию фашисты и коммунисты!
Наука должна вернуться к своей Госпоже, от Которой она бежала во время Ренессанса, если человечество хочет выжить на этой падшей планете. Верно слово Премудрого, что земля трясется, когда 'служанка занимает место госпожи своей' (Притчи 30,21.23). Наука — эта 'служанка богословия', возомнила себя богом, и не дело нам преклонять колени пред этим 'голым королем'. По верному слову святителя Феофана, 'мы все одинаково знаем, что необузданная свобода науки есть плен истины. Свяжем науку, да свободной навсегда пребудет едина истина Божия'.[103]
И в любом случае нельзя пытаться христианину 'тайком сплетать — по слову св. Феофана Затворника — свои верования, в которых думает совместить и спиритизм, и ГЕОЛОГИЧЕСКИЕ БРЕДНИ с Божественным Откровением'.[104] Иначе на его головы обрушаться грозные анафемы собора на Иоанна Итала: 'Тем, которые выдают себя за православных, а между тем бесстыдно, или паче, нечестиво, привносят в учение православной кафолической Церкви нечестивые мнения языческих философов о душах человеческих, о небе, о земле и прочих тварях, анафема.
Тем, которые умствуют, что материя безначальна, равно как и идеи, или собезначальна Творцу всего Богу, вопреки рекшему: 'небо и земля прейдут, словеса же Моя не прейдут', полагают, что небо и земля, и прочие творения вечны и безначальны, и останутся неизменными, тем, говорим, сами наводят на головы свои проклятие Божие, анафема.
Тем, которые вместо того, чтобы с чистою верой, в простоте сердца и от всей души признавать за несомненные события великие чудеса, совершенные Спасителем нашим и Богом, нетленно родившей Его Владычицей нашей Богородицей и прочими святыми, силятся посредством мудрований софизмов выставлять оные невозможными или перетолковывать так, как им кажется, и упорствуют в своем мнении, анафема'.[105]
Исходя из всего выше сказанного легко опровергается и пятая посылка, гласящая, что то, что сейчас выдается за голос науки, таковым и является, что в науке нет места мифологии и выдумкам, а только чистая математически точная истина. Выше мы уже видели, что наука вообще не способна самостоятельно создать объективную систему мысли. Для этого ей необходимо внеположное ей мировоззрение. А раз так, то мы можем ожидать, что ученые — гуманисты создадут собственную мифологию, говорящую на наукообразном языке. Так и произошло. — Появилась теория эволюции (в широком смысле этого слова, как материалистическая космогония) претендующая на то, что она отменит христианство. По словам виднейшего эволюциониста XX века Тейяра де Шардена, 'эволюция — это общий постулат, пред которым должны склониться все теории, все гипотезы должны ему соответствовать, чтобы считаться разумными и истинными. Эволюция — свет, освещающий все факты, траектория, которой должны следовать все линии, — вот что такое эволюция'.[106] Очевиден религиозный характер данного высказывания! Более того, сами эволюционисты начинают сознавать, что эволюционизм должен восприниматься не как научная теория (которая должна содержать в себе возможность проверки), а как религия. Джулиан Хаксли говорит, что 'религия — по сути своей отношение к миру в целом. Таким образом, эволюция, например, может оказаться мощным принципом координации надежд и верований человека, каким когда-то был Бог'.[107] Другие эволюционисты, Пол Эрлих и Л. Бирч, утверждают: 'наша теория эволюции превратилась в теорию… которую нельзя опровергнуть никакими результатами опытов. К ней можно приспособить любой результат. Таким образом, эта теория лежит 'за пределами эмпирической науки', но это не значит, что она ложна. Никто не может придумать, как ее опровергнуть. Идеи, даже никак не обоснованные или основанные всего на нескольких лабораторных экспериментах, произведенных в предельно упрощенных условиях, получили большее распространение, чем они заслуживают. Они стали частью догмы эволюции, и большинство из нас приняли ее как часть нашего воспитания'.[108]
Но если это так, а факты указывают именно на это, то надо учитывать 'данные современной науки' с максимальной осторожностью, руководствуясь в данном случае презумпцией виновности. Нам необходимо научиться отличать то, что является подлинным наблюдением, от гуманистической и эволюционной шелухи. Взяв обнаруживаемые таким образом факты (а их на самом деле окажется совсем не много), на основании Священного Писания и Предания нам должно воссоздать средневековую, христианскую картину мира, взяв то, что можно взять у этого современного кумира. Так и святые Отцы брали у языческих мудрецов полезное, отбрасывая мифы. Свят. Григорий Палама дает следующие советы по технологии использования современной лжеименной мудрости: 'Если рассмотришь внимательно, увидишь, что все или большинство страшных ересей берут начало там же, откуда исходят наши иконогносты ('познаватели образа Божия'), говорящие, что человек обретает образ Божий через знание, и через знание же божественно преобразуется душа.[109] Поистине, как было сказано Каину: Еда аще право принесл еси, право не разделил еси (то есть не отделил того, что человечески превратно от Божьего), не согрешил ли еси? (Быт. 4, 7). А по настоящему праведно разделять могут немногие и при том лишь отточившие чувства своей души для различения добра и зла… Во внешней мудрости надо ещё сначала убить змия, то есть уничтожить приходящую от неё надменность; потом надо отсечь и отбросить как безусловное и крайнее зло главу и хвост змия, то есть явно ложное мнение об уме, Боге и первоначалах и басни о творении; а среднюю часть, то есть рассуждения о природе, ты должен при помощи испытующей и созерцательной способности души отделить от вредных умствований, как изготовители лечебных снадобий огнём и водой очищают змеиную плоть, вываривая её… — От змей нам тоже есть польза, но только надо убить их, рассечь, приготовить из них снадобье и тогда уж применять с разумом против их собственных укусов'.[110] Вот по такому, и не по иному принципу должны действовать современные миссионеры и апологеты, если они не желают подобно Арию создать новую ересь.
Особенно хотелось бы остановиться на рассмотрении последней посылки, гласящей, что во-первых существующие факты наблюдения не объяснимы с точки зрения буквального понимания библейского текста, а во-вторых, не существует явлений прямо опровергающих существующую картину мира.
Рассмотрим первую часть этого постулата. И для этого разберемся, какие методы дают нам картину древности Вселенной. Их можно условно разделить на четыре группы.
1. Расширение Вселенной говорит о том, что со времен 'Большого Взрыва' прошло не меньше 2 миллиардов лет (цифры эти постоянно варьируются в пределах от 2 до 30 млрд. лет). Эволюция звезд также свидетельствует о нескольких миллиардах лет существования Вселенной.
2. Измерения проведенные на основе радиоактивного распада различных элементов дают также большой возраст Вселенной (Луна и метеориты) и Земли (Сейчас считается, что Солнечной Системе около 4, 5 млрд. лет).
3. Толщина и содержание (окаменелости) осадочных пород свидетельствует, что для их образования потребовалось несколько миллионов лет.
4. Изучение генома показало, что для появления нынешних видов живых существ потребовалось много миллионов лет, чтобы за это время мутации смогли достаточно разнообразить изначально одинаковые белки.
Как уже вероятно заметил внимательный читатель, все эти методы имеют нечто общее, а именно униформистский подход к изучению проблем возраста. иными словами, чтобы поверить в то, что Вселенная настолько стара, нам потребуется с начала признать, что все законы существовали всегда в том виде, в каком они существуют сейчас, а во-вторых, признать что наблюдаемые нами объекты никогда не попадали в условия глобальной катастрофы, когда даже такие же как и ныне законы природы действовали совсем с иной скоростью. Из этого становиться ясно, что нам для начала предлагают отказаться от догмата творения (когда очевидно, что современные законы природы не действовали, ибо их просто не было), а также учения о Всемирном Потопе и других катастрофах (например, гибели Содома), которые могли бы изменить скорость
