Дебора Тернер
Днем и ночью
1
Закрыв дорожную сумку, Морин выпрямилась и огляделась. Какой же пустой и голой стала ее комната! Как, впрочем, и вся квартира. Без вещей, без картин… Морин прикусила губу, стараясь не думать о главном. Но не думать об этом было невозможно.
После того, как полгода назад умер отец, неожиданно выяснилось, что у него, популярного художника, богатого человека, привыкшего жить на широкую ногу, осталась куча долгов. На их погашение ушли все семейные сбережения. Потом пришлось продать отцовскую мастерскую вместе со всеми картинами. Только так Морин удалось расплатиться с кредиторами.
Оставаться в Дублине после этого показалось ей вдруг бессмысленным. Она свои картинки может рисовать где угодно, — они одинаково
Но теперь приходилось задуматься о том, как жить дальше и как элементарно прокормить себя. Когда-то она с отличием окончила секретарские курсы. Об этом надо будет серьезно подумать. Но сначала… сначала она должна отдохнуть от всего, прийти в себя, набраться сил. И есть только одно место на Земле, где она сможет это сделать.
Она уедет в Кормак-Холл, где ей всегда рады. Морин сможет жить там, сколько захочет. Возможно даже, устроится секретаршей в какой-нибудь конторе в Рингсенде, а в свободное время будет рисовать свои картинки. И видеться с Доном. Ведь он вернулся, вернулся в Рингсенд. Она тоже вернется. И, может быть, на этот раз ей повезет.
Всю свою жизнь, сколько себя помнила, Морин каждое лето ездила на каникулы к родственникам матери. Мать Морин не знала, та умерла, когда девочке едва исполнился год. Отец так и не женился снова. Они жили вдвоем с Морин в огромной дублинской квартире и не нуждались ни в ком.
Но каждую весну девочка начинала мечтать о том, как поедет за город. Там, неподалеку от крошечного городка Рингсенда, среди зеленых холмов пряталось старинное поместье — Кормак-Холл. Там родилась когда-то ее мама, а сейчас жила мамина сестра, тетя Пегги, со своим мужем дядей Брайаном и дочкой Келли.
Большой, сложенный из крупного серого камня дом, сверху весь увитый плющом, снизу — покрытый мягким, зеленым мхом. А вокруг — заросший сад, в котором так здорово было играть с Келли и мальчишками из Рингсенда, Доном и Тоби.
В их компании Морин была самая младшая. Она обожала Келли и подражала ей во всем. Когда сестре стал нравиться Дон, Морин тоже тут же влюбилась в него — за компанию. А Дону было все равно. Он ко всем относился одинаково ровно и доброжелательно.
Годы шли, и Морин сама не заметила, как влюбилась в Дона по-настоящему. Она жила в Лондоне, училась, потом рисовала, но все так же, весь год с нетерпением ждала лета, чтобы поехать в Рингсенд. Келли тоже по-прежнему нравился Дон. Счастливица! Она видела его не только летом, но еще и во время зимних и весенних каникул. Дон и Тоби учились в Оксфорде, потом нашли работу в разных городах, но всегда приезжали домой на праздники.
Любовь к Дону не омрачала отношения сестер, поскольку он не выделял ни ту, ни другую. Кроме того, девушки действительно были искренне привязаны друг к другу. Все оставалось неизменным в этом чудесном, тихом, зеленом уголке мира. Морин знала — что бы ни случилось, ее всегда ждут, ей всегда рады в Кормак-Холле.
Хрупкое равновесие в отношениях четверки неожиданно нарушил Тоби. Лучший друг Дона, он всегда держался в его тени, и как-то так получилось, что никто особенно не интересовался его мнением, все решения за обоих обычно принимал Дон.
Два года назад, когда они снова все четверо собрались в Рингсенде, Тоби вдруг осмелился влюбиться в Морин. Ей это показалось смешным и нелепым. Тоби был славным мальчиком, но она никогда не воспринимала его всерьез.
И, тем не менее, дремлющие чувства всей четверки вдруг пробудились и пришли в движение. Дон начал оказывать знаки внимания Келли. Морин ревновала и страдала. Тоби тоже страдал. Келли уже не была уверена, что Дон ей все еще нравится, но продолжала кокетничать с ним. В общем, лето выдалось бурное.
Осенью все разъехались, в Рингсенде осталась одна Келли. Морин уезжала с ужасным чувством — впервые в жизни ей не хотелось здесь остаться. Потом ее закрутили разные дела в Дублине. Она по- прежнему перезванивалась с Келли, но прошлым летом так и не приехала в Рингсенд. И Дон, как выяснилось из телефонного разговора, тоже.
А когда умер отец, Морин стало не до сердечных переживаний. Казалось, все детские привязанности навсегда ушли далеко в прошлое. Так она Келли и сказала, когда та приезжала на похороны вместе со своими родителями. Они очень помогли Морин, а потом звали ее с собой, но она тогда не поехала. Она еще не понимала, как сильно переменилась ее жизнь.
Потом ее неожиданно разыскал Тоби. Наверное, он надеялся, что в отсутствие Дона она обратит свое внимание на него. Он так нежно ухаживал за Морин, так поддерживал ее после смерти отца, что в какой-то момент она вдруг поверила, что сможет быть счастлива с ним, и ответила согласием на его предложение руки и сердца.
Но, к счастью, она вовремя поняла, что по-прежнему видит в Тоби только друга, и разорвала помолвку. Между ними произошла тяжелая сцена. Тоби пришел в отчаяние, сказал, что она разбила ему жизнь, выбежал из комнаты. Морин было очень жаль Тоби, но она ничем не могла ему помочь. Она даже себе помочь не могла.
Она совершенно не представляла, как жить дальше. Келли, тетя Пегги и дядя Брайан звали ее к себе. Но Морин все не решалась навсегда оставить Дублин. А не так давно Келли в телефонном разговоре вдруг обмолвилась, что Дон вернулся в Рингсенд. И сердце Морин дрогнуло. А вдруг? Вдруг он все-таки влюбится в нее?
Она еще сомневалась какое-то время. Но когда все было продано, когда она очутилась совершенно одна в пустой квартире, Морин вдруг поняла, что есть только одно место на Земле, где ей хочется оказаться и где ей будут рады. Это Кормак-Холл.
— Эй! Есть тут кто-нибудь?
Морин поставила тяжелую сумку на пол и с удивлением огляделась. Входная дверь распахнута настежь… То, что ее никто не встретил на станции, понятно. Она и не предупреждала о своем приезде. Но почему никто не вышел на ее голос? И что здесь вообще происходит? Морин недоуменно нахмурилась. Какой-то праздник? Что-то она не припоминала…
Наверху раздались звонкие голоса и быстрый топот. Морин вскинула голову. Наконец-то! Кажется, это Келли. Да, точно.
Келли весело сбежала с лестницы и замерла на месте при виде сестры.
— Морин?!
В ее голосе звучали радость и одновременно легкая растерянность. Но уже через мгновение она кинулась обнимать сестру.
— Господи, Морин! Как же я рада тебя видеть! Наконец-то ты здесь! Но мы совсем не ждали тебя так скоро. — Келли вопросительно посмотрела на нее. — Неужели письмо так быстро дошло?
— Какое письмо? — Морин слегка отстранилась. — Я ничего не получала. Что у вас происходит?
— Так, значит, ты еще не знаешь? — Лицо Келли снова стало слегка растерянным и даже чуточку виноватым.
