по обеим сторонам платанами. А еще через несколько минут перед Морин возник широкий двор — и огромный белый дом с галереей.
— Как красиво! — проговорила она изумленно. — После всей этой коричневой и серой земли вдруг — белоснежный дом.
— А какой за домом сад! — с улыбкой подхватил Алан. — Ничуть не хуже того, в Кормак-Холле.
Морин бросила на него быстрый взгляд исподлобья, но, похоже, он ни на что не намекал.
— Ну наконец-то мы дома. — Алан выключил двигатель. — Сейчас отдохнешь, а то вид у тебя совершенно измученный, — сообщил он Морин.
— А ты, что, совсем не устал? — спросила она негодующе.
— Я уже привык к этим перелетам и быстро акклиматизируюсь. А тебе это все непривычно. Перелет был долгий. — Он бросил на Морин вопросительный взгляд. — Ты сама сможешь дойти?
— Ну конечно! — сказала она возмущенно, выбираясь из джипа.
Алан распахнул перед ней входную дверь, и они очутились в просторном и прохладном холле. Тут же откуда-то из боковой двери торопливо вышла пожилая, полная женщина. При виде Алана она просияла улыбкой.
Как же они все его любят, мельком подумала Морин.
— Знакомьтесь, — сказал Алан. — Морин, моя новая секретарша. Мария, моя домоправительница.
— Добро пожаловать в наше Гнездо, — нараспев произнесла Мария, ласково касаясь руки Морин. — Разве Алан не сказал вам, как называется станция? — добавила она, заметив удивленный взгляд девушки.
— Ах, да, — сообразила Морин. — Гнездо голубки.
— Да, да. Как вы доехали? Не очень устали?
— Нет, что вы, совсем не устала, — заверила ее Морин.
На самом деле она просто валилась с ног.
— Да что же вы в холле стоите! Проходите, проходите в гостиную, — засуетилась Мария.
Большая светлая комната была обставлена по последней моде, при этом она казалась удивительно уютной и очень подходила своему владельцу. Да, подумала Морин, глядя на абстрактную картину на стене, это комната Алана.
— Как красиво! — сказала она с улыбкой, оглядываясь на Алана.
Но он, кажется, принял это за очередную светскую любезность.
— Я обязательно передам дизайнеру, что тебе понравилось, — ответил он ехидно.
Морин прикусила губу, но тут же взяла себя в руки.
— А давно ты здесь живешь?
— Три года. — Он повернулся к Марии. — Я отведу Морин в ее комнату.
Поднявшись по лестнице, они прошли до конца коридора, и Алан распахнул одну из дверей, пропуская Морин. Комната понравилась ей с первого взгляда, — такая же светлая, современная и уютная, как и гостиная.
— Твои вещи сейчас принесут. Мария подойдет чуть позже, чтобы распаковать их.
— В этом нет никакой необходимости, — воинственно ответила Морин. — Я умею открывать дорожные сумки и вынимать из них вещи, а вон там я вижу предмет, сильно напоминающий шкаф. Уверяю тебя, Алан, я способна разобраться в этом без помощи Марии.
Он усмехнулся.
— Ну хорошо. А сейчас советую принять душ и немного отдохнуть. Ужин у нас в шесть, но я все это время буду занят у себя в офисе. Если проголодаешься, Мария принесет тебе перекусить.
— Нет, спасибо…
— Хотя бы попей чего-нибудь. Здесь гораздо жарче, чем в Ирландии, и организму требуется больше жидкости. А перед ужином я могу показать тебе своих лошадей.
Алан смотрел ей прямо в глаза, и Морин невольно потянулась рукой к подвеске, но, тут же вспомнив, что ключик прячется в сумке, быстро отдернула руку. Кажется, Алан заметил этот жест.
— У тебя здесь и лошади есть? — спросила она, чтобы отвлечь его от созерцания своей шеи.
— А как же? Какая станция без лошадей. А теперь, извини, мне надо идти.
Как только дверь за Аланом закрылась, Морин глубоко вздохнула и опустилась в кресло. В голове звенело от усталости, ее чуточку покачивало, словно она все еще летела на самолете. Посидев пару минут с закрытыми глазами, она все-таки заставила себя подняться и прошла в ванную комнату. Надо же! До сих пор ей еще не приходилось мыться в ванной из розового мрамора! На столике лежали большие пушистые полотенца, мыло и шампунь благоухали, как дорогие французские духи.
Сразу видно нувориша, подумала она невольно, но тут же ей стало стыдно за собственные мысли. До сих пор Алан не производил впечатления человека, которого волнуют мелочи быта и который намеренно обставляет себя роскошью, чтобы кому-то что-то доказать. А это вообще была гостевая комната, и вряд ли именно Алан продумывал детали ее обстановки. Скорее всего, это дело рук дизайнеров.
Морин потерянно провела рукой по розовой раковине и снова подавила глупые слезы. Ничего, все обязательно образуется. Когда начинаешь какое-то новое дело, сначала всегда бывает страшно. А она сейчас начинает новую жизнь… Ничего, она привыкнет к этому дому и к этой стране. Все уляжется… ей просто надо немного отдохнуть.
В этот момент постучали в дверь, и Морин, выглянув, увидела пожилого мужчину с ее сумками.
— Спасибо. Поставьте вот сюда.
— Меня зовут Пабло, — дружелюбно улыбаясь, представился мужчина. — Мария просила передать: если что-нибудь понадобится, позвоните по телефону, и она мигом придет.
— Ну что вы, она, наверное, слишком занята для того, чтобы бегать туда-сюда по лестницам, — покачала головой Морин. — Я сама спущусь, если что.
— Вообще-то у нас есть лифт, — заметил Пабло. — А насчет Марии не беспокойтесь; если она будет занята, то так и скажет, стесняться не станет.
Они оба рассмеялись.
Кивнув головой, Пабло ушел.
Через пару часов Морин уже распаковала, погладила и разложила по местам все свои вещи, даже успела принять освежающий душ. Похоже, с водой в этом доме было все в порядке. Поначалу у Морин возникла мысль, что летом здесь, наверное, часто случаются засухи, и потому должна ощущаться нехватка пресной воды. Она уже приготовилась к тому, что ее попросят экономить воду.
— Мне удалось прорыть скважину к подземным водам, — пояснил ей Алан за ужином. — Кроме того, у нас есть специальные цистерны, способные вместить столько воды, что можно пережить не одну засуху. А засухи здесь не редкость. Зато зимой льют проливные дожди, в это время и наполняются цистерны.
— Значит, отсутствие душа мне не грозит? — пошутила Морин.
— Душа! В первую очередь тебе не грозит смерть от жажды. А что касается душа: плескайся на здоровье, хотя расходовать воду зря я бы не посоветовал.
Услышав про смерть от жажды, Морин невольно отпила минеральной воды из высокого бокала на длинной ножке. На столе стояло прекрасное французское вино, и Алан пил его с явным удовольствием. Но Морин сегодня совсем не хотелось вина.
Прикрываясь бокалом, она посмотрела на Алана. На столе горели свечи, и их свет играл на хрустале и серебре, блики падали на лица. Дрожащий свет подчеркивал его классический профиль, волевой подбородок, твердый рот. Морин вспомнила, как эти губы касались ее губ, и дрожь пробежала по ее телу.
Сейчас они снова были наедине, впервые с той ночи. Она почувствовала, как неуловимо растет возбуждение, попыталась перестать думать о близости с Аланом. Думай о чем угодно, только не об этом, приказала себе Морин.
— А что, вашим овцам хватает корма в этих полупустынях? — поинтересовалась она, слегка осипшим голосом.
— Вполне. И это вовсе не полупустыни, здесь есть прекрасные пастбища, хотя трава, быть может, не такая мягкая, как в Британии. — Тут Алан с улыбкой посмотрел Морин прямо в лицо. — Но это не самая
