пострадать на пожаре, но и вновь встретиться с Марком. Только теперь его зовут доктор Хьюс-Эллингтон. Боже правый, и к тому же он — главный консультант центральной городской больницы. Он сильно изменился. Да и она уже не та, что была раньше. За эти десять лет она часто думала, суждено ли им встретиться вновь. Но даже в самых страшных снах ей не могло привидеться, что встретятся они в подобных обстоятельствах.
Десять лет назад Марк был весьма привлекательным молодым человеком, сейчас он превратился в очень красивого мужчину, в чьих густых черных волосах появилась седина. Серо-голубые глаза по- прежнему приковывали к себе внимание, но в них появилась холодная уверенность в себе, весьма отличная от растерянного взгляда, замеченного ею при первой встрече. А я, с горечью думала Кэтрин, предстала перед ним в таком непотребном виде.
Пришедшие навестить ее Руперт и Ханна застали принявшую ванну и причесанную Кэтрин за беседой с другими пациентками небольшой палаты.
— Хм, ну и синяк у тебя, Кэтрин! Светится всеми цветами радуги, — с улыбкой сказал Руперт, поставив на тумбочку рядом с кроватью корзиночку винограда и положив стопку журналов.
— Знаю, — уныло ответила Кэтрин, имевшая возможность посмотреть на свое отражение в зеркале, когда приводила себя в порядок. — Мама не узнает меня.
— Ты еще легко отделалась, могло быть и хуже, — убежденно заявила Ханна. — Кстати, твоя квартира в полном порядке. И еще — пришла телеграмма от Герберта. Он срочно вылетел по делам в Германию и задерживается там. Прислал номер телефона.
Кэтрин безо всякого интереса посмотрела на протянутый ей подругой клочок бумаги. Герберт и вечеринка — сейчас это казалось таким далеким, словно происходило в другой жизни. В ее жизни до пожара.
— Будь любезна, позвони ему сама и все объясни, — равнодушно сказала она.
— Конечно, не беспокойся. — Ханна положила листок с телефоном в сумку. — Я купила тебе туалетные принадлежности и принесла кое-что из белья, а также пару полотенец и халат. Твою одежду и одежду Руперта надо почистить. Я позабочусь об этом.
Выдавив из себя улыбку, Кэтрин поблагодарила подругу. Каждое слово давалось ей с большим трудом, и когда посетители ушли, она чувствовала крайнее утомление: голова гудела, боль в грудной клетке не утихала. Разбитые колени и локти тоже причиняли боль, ей было трудно дышать, тошнота не проходила, и ко всему прочему она до сих пор не оправилась от пережитого потрясения от встречи с Марком.
А в остальном я в порядке, подумала Кэтрин, Непроизвольный смешок, вызванный этим заключением, завершился очередным приступом кашля, и Кэтрин поклялась себе, что больше не станет смеяться. Тем более, что особых причин радоваться она не видела. Вскоре появилась ночная сиделка, представилась и прежде, чем начать обход, перекинулась с Кэтрин парой слов. Затем она удалилась, и Кэтрин вдруг почувствовала себя очень одинокой, остро ощущая, как ей не хватает материнской ласки.
— Не волнуйтесь сестра, вы мне не понадобитесь, — послышался снаружи знакомый голос. — Перед уходом я решил еще раз осмотреть мисс Эшли.
Кэтрин вдруг охватила тревога. Все обитатели палаты отправились смотреть телевизор, и ей предстоит встреча с глазу на глаз с приближавшимся к ее кровати доктором Хьюсом-Эллингтоном.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он, взяв ее за запястье. — Откровенно.
— Ужасно. — Она отвернулась, испугавшись своей реакции на его прикосновение. Смятение ее возрастало по мере того, как нажим его пальцев усиливался — это уже не напоминало осмотр пациента врачом.
— Кэтрин, — тихо сказал он, и она быстро повернулась к нему, вздрогнув от резкой боли в голове.
— Выходит, ты узнал меня? — Вырвалось у нее.
— Конечно, я узнал тебя! — Он оглянулся, но в коридоре никого не было. Он снова повернулся к ней. — Встреча, достойная слезливой мелодрамы.
— К сожалению, это не мелодрама, — холодно бросила Кэтрин.
— Нет. Но, согласись, довольно знаменательно, что из всех больниц в стране тебя доставили именно в ту, где работаю я.
— В этом нет ничего странного. Я здесь живу.
Марк, в присущей ему манере, которую она так хорошо помнила, недоуменно сдвинул свои тонкие брови.
— И давно? — с недоверием спросил он.
— Около года. — Она пристально взглянула на него. — А ты?
— Полгода.
Кэтрин устало опустила голову.
— А тебя, случайно, не интересует произошедшее со мной за те десять лет, что мы с тобой не виделись? — вежливо спросил он, просматривая ее медицинскую карту.
— Нет, — шепотом солгала она, испытывая острое желание, чтобы он скорее ушел и оставил ее в покое. В другой обстановке, конечно, она могла бы задать ему множество вопросов, независимо от того дал бы он ей на них ответы или нет. Но в настоящий момент ей приходилось концентрировать все силы на том, чтобы сдержать подступившую тошноту. Показать свою физическую слабость в присутствии господина консультанта стало бы для нее настоящим унижением. От подобной мысли она побледнела, как бумага.
— Что с тобой? — спросил он.
— Так, ничего, — жалобно произнесла она.
— Скажи мне, — потребовал он, придвигаясь к ней.
Кэтрин сделала глубокий вдох и тут же закашлялась, Марку пришлось помочь ей лечь. Он дал ей воды и стал внимательно наблюдать, как она пьет.
— Ответь мне, что тебя беспокоит, Кэтрин? — скорее приказал, чем спросил он.
Ты, с горечью подумала она.
— Так, всякая ерунда. Ладно бы у меня болели только голова и грудь, но у меня болят локти и колени. Да и еще кое-что, о чем лучше не упоминать.
— Это из-за падения. Врачи скорой помощи считают, что тебе крупно повезло, — сказал Марк. — Что ты помнишь?
Кэтрин задумалась, стараясь припомнить все, что случилось с ней.
— Я почувствовала запах дыма в квартире, — хрипло произнесла она. — Пока я вызывала пожарных, моя подруга Ханна увела Руперта. Затем окно на кухне разлетелось на куски, и я выбежала из квартиры. На лестничной площадке из-за дыма ничего нельзя было рассмотреть. Я заспешила, но споткнулась и кубарем покатилась вниз по ступенькам, потом ударилась головой обо что-то. Дальше ничего не помню.
Марк стиснул зубы и снова взял ее за руку.
— Когда ты упала, тебя, видимо, швыряло от стены к стене, но по счастливой случайности череп твой остался цел. У тебя ободраны локти и колени, множество синяков и небольшое сотрясение мозга в результате удара. Могло быть хуже, — коротко добавил он.
— Да, — угрюмо согласилась она. — Мне уже сказали. Прошу прощения за стоны.
— Ты не стонала. Кэтрин. Тебе сильно досталось, к тому же ты еще не совсем оправилась от шока.
Тут он прав. Кэтрин постаралась изобразить на лице улыбку.
— Тяжелее всего было оставаться в неведении, что с Рупертом. — Она умолкла, заметив входящую сестру Купер.
— Все в порядке, доктор? — спросила та.
— Мисс Эшли начинает в полной мере осознавать, насколько тяжелы ее травмы, сестра. — Он на мгновение повернулся к Кэтрин, любезно улыбнулся и, пожелав спокойной ночи, вышел вместе с сестрой.
Тело Кэтрин обмякло после испытанного напряжения, она обрадовалась, что Марк ушел, хотя радость эта оказалась недолгой. Перекинувшись парой слов с сестрой в коридоре, он вдруг вернулся, испугав Кэтрин своим неожиданным появлением.
