преобразовываешь это во что-то чувственное, с такими характеристиками как яркость, звук, движение и т д. Тогда память вмешивается и вынуждает тебя, согласно обязательству, дать этому определение, и ты признаешь это, например, как другого человека. Наконец, твой социальный инвентарь классифицирует его путем сравнения с теми, кого ты знаешь. Эта классификация позволяет тебе идентифицировать его. Так что, ты — на хорошем расстоянии от реального факта, который является неописуемым, потому что он — единственный'.
'То же самое случается со всем, что мы видим. Наше понимание — результат длинного процесса очистки или 'снятия пенки', как говорил дон Хуан. Мы снимаем пенки со всего, таким способом мы изменяем мир, который нас окружает, так, что остается очень немного от оригинала. Такая ситуация, хотя и помогает нам жить в лучших условиях, также принуждает нас делать наши собственные творения, и делает нас предсказуемыми'.
'При гомогенизации наших точек сборки мы позволяем только шаг к тому, что не идет против нашей предвзятой идеи относительно мира. Мы — как лошади, которые после изучения дороги больше не могут наслаждаться своей свободой. Все, что они делают — повторяют образец. Эта однородность ужасна. Этого слишком много. Начните думать, что здесь должно было быть что-то еще!'
Он утверждал, что любая предвзятая идея, даже что-то столь же простое как названия, которые мы даем вещам, поддерживает нас привязанными к тому, чтобы рассуждать, потому что это вынуждает нас создавать механизмы суждения.
'Например, когда ты говоришь: 'я верю в бога', фактически ты говоришь: 'Они рассказали мне о некоторых идеях, и я решил принять их. Теперь я даже убиваю из-за них'. Тогда ты — не тот, кто принимает решение! Это — другой, это внедренное суждение'.
'Идеально — когда ты сам определил свою жизнь, начиная от своего опыта. Если твоя вера лишает тебя чего-то, остерегайся! Все, что не делает тебя свободным, порабощает тебя'.
'Сосредоточение на некотором аспекте человеческого инвентаря имеет два эффекта: оно делает нас специалистами в нашей области, но, в то же самое время, цементирует трубопроводы энергии, которые реагируют только на некоторые стимулы, насыщая наше 'Я' идеями и мнениями'.
'Воин не может позволить себе роскошь следовать путем Других людей, а также того, чтобы быть реагентом, потому что его свобода означает осуществление других альтернатив'.
Я спросил его, какие альтернативы он упомянул, но он хлопнул меня по плечу и сказал мне, что уже слишком поздно.
'Мы продолжим в другой день'.
Грабители осознания
Продолжение нашей беседы произошло годы спустя. Это случилось когда на одной из встреч Карлос рассказал о полностью новом и пугающем понятии, которое вызвало самые страстные споры.
'Человек, — сказал он, — является магическим существом, он имеет способность летать во вселенной как любое из миллионов сознаний, которые существуют. Но, в некоторый момент своей истории, он потерял свою свободу. Теперь его разум больше не принадлежит ему, это — результат вторжения'.
Он утверждал, что люди — пленники группы космических субъектов, которые занимаются грабежом, и которых маги называют 'летунами'.
Он сказал, что это было очень секретной темой древних видящих, но что из-за предзнаменования он понял, что уже пришло время, чтобы раскрыть это. Предзнаменование было фотографией, которую принес его друг, христианский буддист Тони. На ней виднелась фигура темного и зловещего существа, плывущая над множеством верующих, собравшихся возле пирамид Теотихуакана (Teotihuacan).
'Мои подруги и я решили, что уже пришло время, чтобы все узнали нашу истинную ситуацию как социальных существ, даже ценой полного недоверия, которое такая информация может вызвать у публики'.
Когда мне представилась возможность, я попросил его рассказать мне что-нибудь еще о летунах. И тогда он рассказал мне один из самых ужасающих аспектов мира Дона Хуана: то, что мы являемся узниками существ, пришедших от границ вселенной, и что они используют нас для той же самой надобности, для которой мы используем цыплят.
Он объяснил:
'Часть вселенной, к которой мы имеем доступ — поле действий двух радикально различающихся форм осознания. Одна, к которой принадлежат растения и животные, даже человек, является беловатой, молодой, генерирующей энергию формой осознания. Другая — бесконечно более старая и паразитическая форма осознания, обладатель огромного количества знания'.
'Помимо людей и других существ, которые населяют эту землю, есть во вселенной огромная армия неорганических объектов. Они присутствуют среди нас, и в некоторых случаях они видимы. Мы называем их призраками или явлениями. Одна из этих разновидностей, которую видящие описывают как огромные летающие тюки черного цвета, прибыла в какой-то момент из глубины вселенной и нашла оазис осознания в нашем мире. Специализировались в 'доении нас''.
'Это невероятно'! — воскликнул я.
'Я знаю, но это самая чистая и ужасающая, правда. Ты никого не задавался вопросом о причине внезапных энергетических эмоциональных перемен людей? Это — хищник, который периодически приходит, чтобы забрать свою долю осознания. Они оставляют ровно столько, чтобы мы продолжали жить, а иногда не оставляют даже этого'.
' Что ты подразумеваешь? '
'Что иногда они берут слишком много, и человек заболевает и даже умирает'.
Я не мог поверить своим ушам.
'Ты подразумеваешь, что нас пожирают'? — спросил я его.
Он улыбнулся.
'Хорошо, они 'не едят' нас буквально, то, что они делают — вибрирующая передача. Осознание — энергия, и они могут уравняться с нами. Поскольку по своей природе они всегда голодные, а мы, напротив, излучаем свет, результат этого выравнивания может быть описан как энергетическое ограбление'.
'Но почему они делают это? '
'Потому, что в космическом уровне энергия — самая сильная валюта, и все хотят иметь ее, а мы — жизненная раса, переполненная продовольствием. Каждая живая тварь ест другую, и наиболее сильный всегда выходит победителем. Кто сказал, что человек находится на вершине питательной цепи? Такое видение могло прийти в голову только человеческому существу. Для неорганических существ мы — добыча'.
Я сказал, что это невообразимо для меня, что такие наиболее сознательные существа, как мы, подвергаются грабежу в такой степени.
Он ответил:
'А что, ты полагаешь, ты делаешь, когда ты съедаешь салат или бифштекс? Ты поедаешь жизнь! Твоя чувствительность лицемерна. Космические грабители не более и не менее жестокие, чем мы. Когда более сильная раса потребляет другую, низшую, это помогает её энергии развиваться'.
'Я уже говорил тебе, что во вселенной есть только война. Противостояния людей — отражение того, что происходит снаружи. Это нормально, когда один вид пробует потребить другой. Воину свойственно не жаловаться, а пытаться выжить'.
'И как они потребляют нас? '
'Через наши эмоции, должным образом направленные внутренней болтовней. Они разработали окружающую социальную среду таким образом, что мы все время стреляем волнами эмоций, которые немедленно поглощаются. Больше всего они любят атаки эго. Для них это лакомый кусочек. Такие эмоции одинаковы в любом месте вселенной, где они живут, и они научились их усваивать'.
'Некоторые потребляют наши эмоции желания, гнева или страха. Другие предпочитают более тонкие чувства, как любовь или нежность. Но все они интересуются одним и тем же. Обычно они нападают на нас
