– Шериф Трумэн, на месте преступление нет оружия.
– Ах, оружия нет...
Я чувствовал, как у меня горят уши.
Крейвиш растянул губы в телевизионной иронической улыбке.
– Может, он засунул пулю в глаз рукой, – сказал я.
– Не исключено, – на полном серьезе отозвался Керт.
– Я пошутил, – поспешно сказал я.
Тут он наконец поднял на меня глаза и смерил таким взглядом, будто я был диковинный деревенский пенек. Затем вернулся к телу на носилках, словно смотреть на него было приятнее, чем на меня.
Крейвиш кивнул в сторону убитого и спросил:
– Он был как-то связан с этими краями?
– Не могу сказать. Хотя у меня и был короткий разговор с ним...
– Ах вот как! Вы были с ним знакомы?
– Нет, практически нет. Просто перекинулись несколькими словами. Он производил впечатление симпатичного парня. Я бы даже сказал, он мне показался безобидным малым. И такого конца для него я никак не ожидал...
– О чем же вы беседовали?
– Да так, ни о чем особенном, – сказал я. – О том о сем. Тут полно проезжающей публики. Я с туристами не то чтобы много общаюсь. – Я кивнул в сторону холмов вокруг озера. Деревья стояли во всей осенней красе. – Они приезжают полюбоваться листвой.
– По-вашему, он приехал сюда просто отдохнуть?
– Думаю, да. А нашел вечный покой... Ирония судьбы.
Мы оба печально покачали головами.
Я действительно помнил встречу с Бобом Данцигером. У него была милая застенчивая улыбка, которая пряталась под широкими усами. Мы встретились на тротуаре неподалеку от полицейского участка. «Привет, – сказал он. – Вы, должно быть, шериф Трумэн?»
Я повернулся к Крейвишу и начал решительным тоном:
– Вы знаете, мне бы хотелось участвовать...
Но в этот момент запиликал сотовый телефон у него на поясе.
Крейвиш приложил телефон к уху и высоко поднял палец левой руки: тихо!
– Грег Крейвиш слушает. – Палец так и остался вознесенным в воздух, пока Крейвиш говорил монотонным голосом: – Да. Еще не знаю. Хорошо. Отлично. Всего доброго.
Когда он закончил с телефоном, я вернулся к прерванному разговору:
– Я бы хотел принять участие в расследовании.
– Разумеется. Вы нашли тело. Вы важный свидетель.
– Свидетель – это конечно... Однако мне бы хотелось не только дорогу перекрывать.
– Шериф, не допустить к месту преступления посторонних – важный элемент расследования. Если в суде вылезет, что кто-то мог – хотя бы теоретически – подбросить улики на место преступления, тогда все расследование псу под хвост.
Крейвиш говорил важным тоном и смотрел на меня так, словно я уже был виноват в том, что место преступления оказалось «загрязненным».
– Послушайте, этот парень погиб в моем городе, – сказал я. – К тому же я с ним однажды беседовал. Словом, мне бы хотелось быть в гуще событий. Что бы вы ни говорили, но в этих краях я главный.
Крейвиш театрально кивнул: дескать, понимаю-понимаю.
– О'кей. Добро пожаловать в гущу событий.
Однако выражение его лица говорило о другом: конечно, вы тут шериф и тут мой избирательный округ и не дело, если этот пришлый народ оттеснит вас в сторонку; поэтому в моих интересах ободрить вас и разрешить вам какое-то время путаться у нас под ногами.
Керт наконец распрямился.
– Офицер, – обратился он ко мне, благополучно позабыв про «шерифа Трумэна», – пресса уже в курсе?
– Пресса?
– Ну да, пресса – газеты, телевидение.
– Спасибо за разъяснение. Сам знаю, что такое пресса. Дело в том, что у нас тут, считай, никакой прессы нету. Есть газетка, но так – на общественных началах, про наши городские дела. Ее выпускает Дэвид Корнуэлл в одиночку. В основном информация про школьные дела да погода. Остальное Дэвид придумывает.
– Ничего этому Дэвиду не сообщайте, – приказал Керт.
– Что-то сказать ему придется. В городке такого размера кота в мешке не утаишь.
