иная. Убийство — по определению — это лишение жизни кого-то из себе подобных. Но если мы убьем одного из них или они убьют одного из нас, будет ли это убийством? Похоже, что нет. Можно пойти и дальше. Если они принадлежат к другому виду, не имеем ли мы право — а может быть, это наш долг? — бороться с ними, чтобы защитить свой собственный вид? Или мы должны относиться к ним как к себе подобным, поскольку выглядим почти одинаково? Не знаю… Я уже окончательно запутался…
— Запутались, друг мой, запутались, — согласился Зеллаби. — Всего несколько минут назад вы говорили, что Дети совершили убийство обоих братьев Поули. Теперь вы утверждаете, что если мы убьем их, то это убийством не будет. Я не могу избавиться от ощущения, что любой суд, как светский, так и духовный, счел бы подобное предположение неудовлетворительным с этической точки зрения.
Не могу вполне согласиться и с вашим аргументом насчет «подобия». Если ваш Бог — это сугубо земной Бог, вы несомненно правы, ибо совершенно ясно, что Дети внедрены к нам извне, хотя некоторые и сейчас уверены в обратном. Но, насколько я понимаю, ваш Бог — Создатель Вселенной, Владыка всех солнц и планет. Не впадаете ли вы в грех гордыни, полагая, что Он проявляет себя только в форме, подходящей для этой обычной, даже второстепенной планеты? Разница в нашем подходе к таким проблемам весьма глубока, но…
Он замолчал, услышав в холле шум возбужденных голосов, и вопросительно взглянул на жену, но прежде чем кто-то успел сдвинуться с места, дверь резко распахнулась, и на пороге появилась миссис Брант. На ходу извинившись перед Зеллаби, она направилась прямо к мистеру Либоди и схватила его за рукав.
— Идемте скорее, сэр! — проговорила она, с трудом переводя дыхание.
— Миссис Брант, дорогая… — начал викарий.
— Идемте, сэр, — повторила она. — Они идут к Ферме. Они хотят ее сжечь. Вы должны пойти и остановить их.
Мистер Либоди пораженно уставился на нее, а она продолжала тянуть его за рукав.
— Они уже начинают! — отчаянно сказала миссис Брант. — Викарий, вы можете остановить их. Вы обязаны! Они хотят сжечь Детей. Скорее. Пожалуйста. Пожалуйста, скорее!
Мистер Либоди встал и повернулся к Антее Зеллаби.
— Простите. Думаю, мне лучше… — начал он, но миссис Брант уже тянула его к выходу.
— В полицию сообщили? — спросил Зеллаби.
— Да… нет. Не знаю. Они все равно не успеют. Пожалуйста, викарий, скорее! — сказала миссис Брант, с силой выталкивая священника в дверь.
Оставшись вчетвером, мы переглянулись. Антея быстро пересекла комнату и закрыла дверь.
— Пожалуй, мне стоит пойти помочь ему, — сказал Бернард.
— Да, мы могли бы помочь, — согласился Зеллаби, вставая. Я последовал их примеру.
Антея непоколебимо стояла спиной к двери.
— Нет! — решительно заявила она. — Если ты хочешь сделать что-то полезное, лучше вызови полицию.
— Ты сможешь сделать это сама, дорогая, а мы пока пойдем и…
— Гордон, — строго сказала она, словно выговаривая ребенку. — Остановись и подумай. Полковник Уэсткотт, вы принесете больше вреда, чем пользы. Вас считают защитником интересов Детей.
Мы стояли перед ней, удивленные и немного смущенные.
— Но это очень важно, — запротестовал Зеллаби. — Мы знаем, что могут сделать Дети с отдельными людьми; мне хотелось бы посмотреть, как они справятся с толпой. Если они способны на это, им достаточно будет пожелать, чтобы вся толпа повернулась и ушла прочь. Мне будет очень интересно посмотреть, как…
— Чепуха, — ровным голосом сказала Антея, с такой твердостью, что Зеллаби даже моргнул. — Они способны не только на это, и ты это прекрасно знаешь. Они могли заставить Джима Поули остановить машину; они также могли заставить Дэвида Поули выпустить второй заряд в воздух. Но они этого не сделали. Им недостаточно отразить нападение — в ответ они всегда нападают сами.
Зеллаби снова моргнул.
— Ты права, Антея, — удивленно сказал он. — Я никогда об этом не думал. В самом деле, их ответные меры чересчур круты.
— Вот именно. И как бы они ни справились с толпой, я вовсе не хочу, чтобы вместе с ней они справились и с тобой. И с вами тоже, полковник, — добавила она, посмотрев на Бернарда.
— Я мог бы наблюдать — разумеется, издали, — робко предложил я.
— Если у вас есть хоть капля рассудка, вы останетесь здесь, от греха подальше, — резко ответила Антея и снова повернулась к мужу. — Гордон, мы зря теряем время. Позвони, пожалуйста, в Трейн и узнай, сообщил ли кто-нибудь в полицию, а заодно попроси вызвать «скорую».
— «Скорую»? Не рано ли? — возразил Зеллаби.
— Ты сказал «они способны на это», но, по-моему, сам до сих пор не понял, что это значит, — ответила Антея. — А я поняла. Я сказала — вызови «скорую», и если этого не сделаешь ты, то сделаю я.
Зеллаби с видом подчинившегося уговорам маленького мальчика снял трубку и заметил:
— Мы ведь еще не знаем — я имею в виду, мы слышали только слова миссис Брант…
— Насколько я помню миссис Брант, верить ей можно, — сказал я.
— Верно, — согласился он. — Ну что ж, рискнем.
Закончив разговор, он задумчиво положил трубку, некоторое время задумчиво смотрел на нее, потом предпринял еще одну попытку:
— Антея, дорогая, ты не думаешь, что, если держаться на разумном удалении?.. В конце концов, я один из тех, кому Дети доверяют, они мои друзья и…
Но Антея с той же решительностью оборвала его:
— Гордон, не старайся меня провести. Ты говоришь чепуху. Просто ты чересчур любопытен. Ты же прекрасно знаешь, что у Детей друзей нет.
19. Беседа с ребенком
Начальник полиции Уиншира приехал в поместье Кайл на следующее утро, как раз к бисквиту и бокалу мадеры, которые он оценил по достоинству.
— Извините, что приходится вас беспокоить, Зеллаби. Страшная история — кошмар какой-то. Никто в вашем поселке не может ничего толком объяснить. Надеюсь, что, может быть, вы расскажете хоть что- нибудь.
Антея наклонилась вперед.
— Каковы официальные сообщения, сэр Джон? Мы еще ничего не слышали.
— Боюсь, что плохие. — Он покачал головой. — Одна женщина и трое мужчин погибли. Восемь мужчин и пять женщин в больнице. Еще несколько в таком состоянии, что им тоже следовало бы там быть. По всем признакам была обычная драка — все против всех. Но из-за чего? Этого я понять не могу. И никто не может сказать ничего вразумительного. — Он повернулся к Зеллаби. — Поскольку вы звонили в полицию и сообщили, что назревают беспорядки, хотелось бы знать, что заставило вас это сделать.
— Ну… — осторожно начал Зеллаби, но жена оборвала его на полуслове.
— Это миссис Брант, жена кузнеца. — Антея рассказала об уходе викария. — Я думаю, что мистер Либоди может рассказать об этом значительно больше, чем мы. Он был там, а мы нет.
— Он действительно был там и даже как-то добрался домой, но сейчас он в больнице в Трейне, — сказал начальник полиции.
— Бедный мистер Либоди. Он очень пострадал?
— Даже не знаю. Тамошний врач говорит, что его беспокоить пока нельзя. Итак, — он снова повернулся к Зеллаби, — вы сообщили полиции, что в направлении Фермы движется толпа с намерением поджечь ее. Откуда вам стало об этом известно?
