Он просунул костыли на заднее сиденье, а сам забрался на переднее. Раненая нога зацепилась за подножку, заставив его охнуть от боли. Когда боль утихла, он повернулся к ней.
— А почему зебры полосатые?
— Вот уж не знаю. — Она устроилась в машине рядом с ним. — Возможно, наши благодетели посчитали, что кошки при виде джипа подумают, что они вернулись обратно в саванну. — Она положила руки на руль. — Что вы хотите увидеть сначала?
Она перевела рычаг скоростей, и джип медленно двинулся по дорожке к основному пути.
— Начнем отсюда, — сказал он, выбираясь из машины и направляясь к воротам. — Петли совсем изношены. Их можно спилить простым напильником. Итак, пункт первый — новые ворота, — констатировал Терри.
— Ого, сразу берете быка за рога, — отметила Молли.
Он взглянул на девушку. Несколько прядей выбились у нее из пучка. Ему остро захотелось поправить ей прическу, но, спохватившись, он посчитал свою мысль глупой. Не стоит начинать ухаживать, если из этого все равно ничего не выйдет.
— Это моя работа, — буркнул он.
— Знаю, но мне и подумать страшно, что тигрятам действительно грозит опасность.
— Все нужно предусмотреть, — сказал он.
— Я полностью вам доверяю.
Терри вернулся в машину.
— Между прочим, — спросил он, забрасывая костыли назад, — что рассказывал вам Сэл обо мне?
— Совсем немного. Только то, что вас ранили во время последнего задания и у вас нелады с памятью.
ѕ Да, это почти ничего, — сказал он, устраиваясь поудобнее.
Чувство беспомощности опять овладело Терри. Его не оставляла мысль о Рое. Ему нужно было знать, кто убил его. Он? Этот вопрос как заноза сидел у него в мозгу. За время своей работы в конторе он не приобрел друзей. Более того, он уклонялся от дружбы. Таково было его правило. К смерти Роя следовало относиться как к обычному эпизоду на войне. Смерть — цена, хотя и очень большая, которую платят в схватке. И все же смерть приятеля не могла оставить его равнодушным.
ѕ Я думала насчет покраски холла в центральном здании, — заговорила Молли, когда они проезжали по узкой тропинке. — Стены выглядят ужасно. Пожалуй, их стоит покрасить в светло-кремовый или белый цвет…
Он вгляделся в нее. Какого черта она толкует об этом? Его совершенно не волновало, что она собирается менять виниловую обивку мебели и красить стены в холле!
Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь ветви деревьев, освещали лицо Молли. Он смотрел на ее ноги, обтянутые джинсами, на грудь, колыхавшуюся на каждом ухабе. Внутри у него что-то теплело, пробуждало желание и успокаивало одновременно. Он перевел взгляд на ее сильные руки, на каштановые волосы, разметавшиеся по плечам.
Терри почувствовал, как легкий спазм заставил сжаться желудок. Ах вот в чем дело. Он смотрел на то место, где розовая блузка открывает шею. Он понял, что она говорит о чепухе для того, чтобы отвлечь его от мучительных мыслей.
ѕ Наверное, точно так же поступает и тигрица-мамаша? — сказал он вслух.
Она оборвала себя на полуслове и взглянула на него.
— Простите, вы о чем-то спросили?
— Вы разговариваете со мной, чтобы я успокоился. Разве не так же поступает тигрица, увещевая своего детеныша? Разве мурлыканье не тот же разговор?
Она улыбнулась и перевела взгляд на дорогу.
— Вы думаете, что я проявляю какую-то хитрость?
— Так оно и есть. Я очень наблюдательный.
Она объехала заповедник и свернула на восток, на узкую дорогу. Он смотрел на пышную зелень, окружающую их со всех сторон. Запах деревьев, шорох веток были совсем иными, чем в Южной Америке. Там он видел…
Проклятье. Он не помнил, что видел, но кожей ощущал разницу. Он заставил себя сконцентрироваться, но сознание отказывалось подчиняться. Более того, туман в голове стал еще плотнее. Он сжал руки в кулаки и напряг мышцы. Он должен вспомнить. Должен, и точка! Если не…
— Терри, — услышал он свое имя. Он взглянул на Молли. Она остановила машину и протянула руку, намереваясь прикоснуться к нему, но передумала. — Как вы себя чувствуете?
— Хорошо.
Она перехватила его взгляд, а затем медленно положила руку ему на кулаки, будто стараясь их разжать. Ее ладонь с немного загрубевшей кожей была теплой и ласковой.
— Ты вспомнишь, — сказала она. — Но сначала успокойся.
В простой одежде, с распущенными волосами, без косметики, она не выглядела такой женщиной, на которую хотелось бы смотреть, не отрываясь. Но в изящном рисунке ее губ читалась нежность, а в глазах цвета морской волны светилось бесстрашие. Он догадывался, почему кошки доверяли ей и позволяли себя лечить. Он знал, почему Тед начинал мурлыкать при ее появлении.
Он освободил руку и нежно прикоснулся к ее щеке. От этого прикосновения она вздрогнула, глаза от удивления округлились, словно она услышала, как одна из кошек произнесла ее имя. А Терри открыл дверцу и вышел из машины.
— Это и есть Большой дом? — спросил он, указывая на массивное здание, находившееся прямо перед ними. Оно явно не вписывалось в окружающую обстановку.
Молли кивнула.
— Раньше здесь жила Джоанна. Она любила кошек, но предпочитала находиться вдали от вольеров.
— А кто сейчас его владелец?
Он увидел смущение на ее лице. Она небрежно засунула руки в карманы.
— Джоанна завещала его мне. Учредители питомника являются собственниками всех построек и прилегающей к ним земли, за исключением участка размером в акр и этого дома.
— Ты намерена устроить мне постель где-то здесь?
— Да. — Она улыбнулась. — Здесь хорошие ванные комнаты и вообще более комфортабельно. Большинство комнат пустует, но парочка спален обставлена всем необходимым.
Он покачал головой.
— Все это соблазнительно, но я все же предпочел бы находиться рядом с тигрятами. А почему ты здесь не живешь?
— Я всегда чувствовала себя здесь неуютно. — Она взглянула на Большой дом. — Он так и останется домом Джоанны, а не моим. Когда она была жива, я жила вместе с ней, но когда она умерла, переселилась в комнату позади своего кабинета. Она больше соответствует моему вкусу.
— Тогда для чего же предназначен этот старый дом?
— Для приемов.
— По-моему, ты не любительница светских раутов.
— Верно. — Она пожала плечами. — Это делается для наших спонсоров. Мы устраиваем для них торжественные вечера три или четыре раза в году. Мы показываем наших кошек, угощаем роскошным обедом и собираем очень неплохие пожертвования.
— Меня это не впечатляет.
— Это просто ужасно. — Она поджала губы и посмотрела на Терри. — Черные галстуки, крахмальные манишки, нужные люди. Отнимает массу времени, но мы нуждаемся в средствах. Кроме того, к каждому торжеству я должна купать Теда.
— Должно быть, он ненавидит эту процедуру.
— В этом нет никакой радости для нас обоих. — Ее глаза сузились. — Ты опять подтруниваешь надо мной?
— У тебя очень забавный вид. Ты говоришь о приемах так, словно тебе удаляют зуб.
