ему об их планах.
— Ну, я тоже не бывал в Кордове, — задумчиво сказал он. — Пожалуй, этот город меня тоже может заинтересовать.
— Гарри, это чудесная идея! Приезжай, с тобой мне будет гораздо веселее.
— И мне, дорогая. Где вы остановитесь? Я позвоню туда и закажу себе номер.
Вивьен спросила Марию-Тересу, не возражает ли она, если Гарри присоединится к ним. Она не возражала, хотя это ее не очень обрадовало. Но, приехав в Кордову, Гарри повел себя с поразительным тактом: он был счастлив видеть их обеих и везде сопровождал их, называя своими красавицами. Его непринужденные манеры не могли не поразить Марию-Тересу. У нее раньше никогда не было таких жизнерадостных друзей. А Гарри держался с ней очень свободно, не задумываясь над тем, что эта девушка скоро уйдет в монастырь; он мог запросто обнять их обеих за плечи, привлечь к себе и спеть куплет из «Оперы нищих» «Как счастлив я мог бы быть с любою из них, когда б другая вдруг исчезла». Вивьен слышала, как Мария-Тереса весело смеялась, и отметила про себя, что, хотя подруга уже довольно часто стала улыбаться, смех ее раздавался пока еще редко.
Вивьен буквально влюбилась в старинные кварталы Кордовы, в ее узкие улочки, в множество цветов, гирляндами свисающих с балконов. Большинство домов было построено, как и Каса Маргарита, в мавританском стиле: с внутренним двориком, цветами в вазах и горшках и журчащими фонтанами в центре. Вивьен удавалось заглянуть туда через ажурные кованые ворота.
Они посетили старинную мечеть с ее бесчисленными арками, в центре которой по приказу короля Фердинанда была выстроена католическая церковь; побывали в Алькасаре, восхищаясь красотой ее садов с многочисленными бассейнами и неумолкающими фонтанами.
Днем они гуляли все вместе по городу, и Мария-Тереса ни разу не почувствовала себя лишней, но вечером, когда она уходила спать, Гарри и Вивьен еще долго бродили вдвоем по ночным улочкам.
— Как жаль, — сказал Гарри, — что для Марии-Тересы здесь никого нет.
И тут у Вивьен возникла идея.
На следующее утро она позвонила на асиенду и поговорила с Фернандо, который сначала очень удивился ее звонку, а потом пришел в восторг, узнав причину, по которой ему звонили.
— Сегодня у меня деловая встреча, — сказал он, — а завтра чуть свет я выезжаю.
Вивьен ничего не сказала Марии-Тересе, но во всем призналась Гарри; и когда на следующий день они оба вдруг захотели вернуться в гостиницу к определенному времени, Мария-Тереса ничего не заподозрила. При появлении Фернандо, пробирающегося между столиками бара, удивление и восторг Марии-Тересы были совершенно очевидны. Она встала и взволнованно окликнула его, как будто он мог пройти мимо.
— Какой чудесный сюрприз, — сказала она. — Как ты узнал, что мы здесь? О, ты, наверное, говорил с Мигелем, и он сказал тебе, что мы поехали в Кордову. И ты проделал весь этот путь, чтобы только нас повидать!
— Я был готов проделать еще более длинный путь, — сказал он и чуть замявшись, добавил: — чтобы присоединиться к такой счастливой компании.
Компания действительно выглядела счастливой; для начала они весело позавтракали вкуснейшими креветками с лимоном, запивая их легким белым вином.
Потом они парами гуляли по городу: Гарри с Вивьен впереди, а Мария-Тереса и Фернандо медленно шли за ними сзади. Если у Вивьен и возникали угрызения совести, что она вмешалась в дела семьи Навахас, то она старалась их подавить и даже оправдывала себя, видя счастливые лица Фернандо и Марии-Тересы.
Вместо ресторана в своей гостинице они отправились в старый город в ресторан «Красный конь», где Фернандо уже однажды бывал. В небольшом зале была очень простая, почти домашняя обстановка. Вивьен была уверена, что Мария-Тереса никогда раньше не бывала в таких скромных заведениях. Они засиделись там до утра, а на рассвете распрощались, потому что Фернандо уже должен был уезжать. Гарри и Вивьен задержались у входа в гостиницу, любуясь первыми лучами солнца, отражавшимися в струях фонтана, чтобы Мария-Тереса и Фернандо могли попрощаться наедине.
— Есть ли у них шанс быть вместе? — спросил Гарри.
— Не знаю. Традиции еще очень сильны в этих старинных испанских семьях, но я думаю, новое все- таки одержит верх. Я знаю, что брат очень любит Марию-Тересу. Надеюсь, что такой шанс у них будет.
— Хорошо, что нам нечего беспокоиться о традициях.
— Да. Простая рабочая семья из Дорсета, — сказала Вивьен.
— И такая же обыкновенная семья из Йоркшира, — добавил Гарри.
— Все это звучит не очень романтично, правда?
— Не волнуйся, любовь моя. У нас с тобой будет достаточно романтики. — И он крепко сжал ее руку.
На следующий день они уезжали из Кордовы: Гарри возвращался в Каса Маргарита, а девушки — в «Орлиное гнездо», где сразу же получили приглашение прийти на аперитив в комнату Мигеля.
Вивьен надела платье цвета морской волны, а Мария-Тереса — ярко-оранжевое, поразительно подчеркивающее ее южную красоту. Когда они вошли в комнату, Мигель поднялся им навстречу.
— Я польщен, — сказал он, — все это в мою честь? Он внимательно посмотрел на Марию-Тересу. — Ты выглядишь просто счастливой. Очень довольной жизнью. Я полагаю, поездка в Кордову вам доставила удовольствие?
— Мигель, мы чудесно провели время. — Она поцеловала брата в обе щеки. — Правда, чудесно. Представляешь? Дон Гарри тоже туда приезжал! Оказывается, он никогда раньше не бывал в Кордове, и решил воспользоваться подходящей возможностью.
— В самом деле, — весьма сухо произнес Мигель и взглянул на Вивьен. — Да, я вижу, что сеньорита Вивьен тоже выглядит счастливой. — Действительно, обе девушки просто светились от счастья. — Ну позвольте предложить вам чего-нибудь выпить. Что вы предпочитаете?
Они выбрали выдержанный золотистый херес, и Вивьен заметила, что когда Мигель подошел к столику с напитками, он не сразу налил бокалы, а некоторое время неподвижно стоял с бутылкой в руке, как будто глубоко задумавшись, и только потом вспомнил о своих обязанностях гостеприимного хозяина. Принимая у него из рук бокал, Мария-Тереса сказала:
— Мигель, кое-кто еще на один день приезжал к нам в Кордову: Фернандо. Ты догадывался, что он может это сделать, когда ответил ему, где мы находимся?
Мигель взглянул на нее, но тут же перевел взгляд на Вивьен, которой подавал бокал. Под его пристальным взглядом она густо покраснела. Она была застигнута врасплох, хотя и предполагала, конечно, что Мария-Тереса с ее любовью к правде может упомянуть о приезде Фернандо. Когда она решилась сама посмотреть ему в глаза, то, к своему удивлению, вместо гнева, который она ожидала увидеть, заметила в них выражение такой боли, что невольно опустила взгляд.
Мигель отвернулся и, взяв свой бокал, сказал Марии-Тересе совершенно спокойным тоном:
— Я не думал, что Фернандо Эскобедо может отправиться в Кордову, чтобы навестить вас. И не представлял себе, что сеньор Бойд тоже будет там. Видимо, их приезд вас очень порадовал. Кажется, у вас там была веселая компания. (А он, — подумала вдруг Вивьен, не принимал в ней участие.)
— В самом деле, — подтвердила Мария-Тереса и стала рассказывать брату о том, что они делали в Кордове, куда ходили; разговор сделался общим. Наконец появился Хосе сообщить, что стол накрыт.
— Идите вперед, — сказал Мигель. — Я сейчас тоже приду.
У дверей столовой девушки встретили Хуана-Рафаэля, и Вивьен вдруг сказала:
— О, извините меня, я кое-что забыла, — и повернула назад. Ее мучила совесть, что она не послушалась Мигеля и пригласила Фернандо в Кордову. Ей была неприятна мысль, что он мог счесть ее обманщицей, поэтому она хотела все ему объяснить. Она вернулась к его комнате и тихонько постучала в дверь; не услышав приглашения войти и решив, что он уже ушел или вышел на террасу, она приоткрыла дверь, намереваясь убедиться, что комната пуста.
Но комната пустой не была. Мигель сидел за столом, его руки лежали на поверхности стола, а голова была бессильно опущена. Вся его поза выражала отчаяние: отчаяние такое глубокое, что он не слышал ни как она постучала в дверь, ни как вошла. Ее сердце сразу отозвалось болью: она не знала, какие у него
