На Челсию, оттесненную толпой, никто не обращал внимания. Она здесь не нужна и, что хуже всего, не желанна. На этом празднике ей нет места.
— Привет, сестренка. Челсия, вздрогнув, обернулась.
— Ларри, а ты что здесь делаешь?
— Я заезжал сюда за Кэти. Предполагалось, она у нас переночует. — В течение последних двух часов он прочесывал лес, и вид у него был соответствующий.
— Ты не подбросишь меня? — спросила Челсия. — Я без колес.
— А как же ты приехала?
— Долгая история. Пожалуйста, отвези меня домой.
— Ну, разумеется, отвезу. Эй, ты в порядке?
— Нет. Совсем не в порядке. Ларри обнял ее за плечи.
— Не спрашивай меня ни о чем. Я хочу побыть одна.
Он с сомнением посмотрел на нее, потом кивнул.
— Хорошо. Пойдем.
Челсия простилась с братом, помахав ему с крыльца. Она была благодарна ему за то, что он, вняв ее просьбе, не задал ни одного вопроса. После пережитого слишком тяжело разговаривать с кем бы то ни было. Тяжело? На самом деле ей казалось, что сердце у нее разрывается на тысячу кусков. Этот день — самый несчастный в ее жизни!
Ее просто переворачивало, когда она думала обо всем этом мытье, готовке, хождении по магазинам. Она не только стерла руки в кровь и опустошила свой кошелек — больше всего ее мучило, какого она сваляла дурака, изображая «женушку» в напрасных потугах произвести на него впечатление.
Это, однако, можно считать пустяками по сравнению с тем, что случилось после — их неистовые объятия. Она отвечала ему с такой безудержной страстностью, что теперь, вспоминая об этом, корчилась от стыда. Совершенно очевидно, что она теряет всякую власть над собой, стоит ей очутиться с ним рядом.
А потом появилась Грейс и положила конец их безрассудству. Челсия сомневалась, что когда-нибудь сможет посмотреть ей прямо в лицо.
Интересно, расскажет ли она о происшедшем отцу. Даже если и нет, Чет наверняка догадается, что между Ником и Грейс что-то произошло. И непременно станет расспрашивать. А чем, это кончится для Ника? Несомненно, он окажется в трудном положении. Чет возмутится, почувствует себя оскорбленным. Прежнего доверия между ними уже не будет. Господи, неужели этот день никогда не кончится? Как бы ей хотелось, чтобы он оказался в далеком прошлом. Из-за него жизнь превратилась в сплошное страдание.
Но, конечно, самое ужасное происшествие этого дня — исчезновение Кэти. Поиски могли затянуться на много суток, ребенок мог просто погибнуть, а Ник бы считал, что во всем виновата Челсия.
Она прислонилась к перилам крыльца и закрыла глаза. «О Ник!» — вырвалось у нее из груди. Ей не было бы так мучительно тяжело вынести все это, если бы он только сказал, что любит ее.
С трудом заставив себя оторваться от тоскливых мыслей, она спустилась вниз по ступенькам и пошла по дорожке к почтовому ящику. Было уже довольно темно, но, возвращаясь с почтой к дому, она все-таки смогла разглядеть какие-то странные оранжевые пеньки, вытянувшиеся в линию вдоль границы ее владений.
— Что за черт? — прошептала она, потом пересекла газон и присела на корточки. Земельная разметка! В течение дня Ник распорядился прислать к ней землемеров, чтобы они вычленили ее участок. Покрытые флуоресцентной краской, разметочные колышки, слабо светящиеся в темноте, казались ей многочисленными объявлениями о выселении.
С нее достаточно. Нужно покончить с этим раз и навсегда. Она решительной походкой направилась к дому и сразу прошла в кабинет. Нужные ей сведения хранились где-то там. Перевернув полку, она вывалила все журналы на ковер.
Несколькими минутами позже у нее перед глазами было то, что она искала, — объявление, гласящее, что лыжному курорту в Адирондаке требуются аэронавты. Она посмотрела на часы. Слишком позднее время для звонка? С другой стороны, если она будет ждать до утра, быть может, вся ее решимость улетучится. И она набрала номер.
Когда десять минут спустя трубка легла на рычаг, предварительное согласие уже было получено.
Весь следующий день прошел, словно во сне. Челсия едва помнила, как ехала в штат Нью-Йорк на своем джипе, что говорила на показавшемся ей бесконечным собеседовании. Рассудок словно оцепенел — с той самой минуты, как она приняла решение. То, что ей действительно удалось получить эту работу, только увеличивало нереальность происходящего.
Она не сожалела о переезде, лишь мысль о том, сколько всего ей предстоит сделать, приводила ее в легкое замешательство. Определенно можно было сказать, что она кинулась в это предприятие очертя голову, нисколько не думая о последствиях.
Первым делом надо позвонить Ларри, решила она, подъезжая к дому. Если уж необходимо покончить со всеми сложностями за три дня, нечего зря терять время.
Ей сразу бросилось в глаза, что фургон стоит у пристройки. В течение прошедшей ночи Ник звонил ей три раза, но она не брала трубку. В конце концов, он оставил на автоответчике сообщение: будет утром, завезет фургон. Ей необходимо было уехать в Нью-Йорк до его прибытия — иначе все только осложнится. Она надеялась никогда больше не увидеть Ника Таннера.
— Ларри? Привет. Я не могу долго разговаривать, мне надо укладывать вещи, но я должна сообщить тебе нечто очень важное. Поэтому слушай внимательно. У меня новая работа.
— Что за работа? — спросил он недоверчиво.
— Я теперь вице-президент и главный аэронавт «Воздушных шаров Адирондака».
— Что-что?
— Ты помнишь про тот курорт на севере штата Нью-Йорк? Где нужны люди для организации полетов на тепловых аэростатах? Так вот, сегодня у меня там состоялось собеседование, и я получила эту работу.
— Честное слово, не верится.
— Представь себе, все обстоит именно так. Это что-то потрясающее — работа, жилье!
— Но почему?
— Не задавай глупых вопросов. Ник говорил, что мне не хватает напористости в делах, так что я следую его рекомендациям.
— И все-таки почему?
Воодушевление, старательно изображаемое Челсией, как-то в раз пропало.
— Я устала сражаться, а только это и было моим основным занятием. Откровенно говоря, я сдаюсь.
— После стольких лет борьбы? Эх, сестренка… А сколько тебе будут платить? На жизнь хватит?
— Вполне. Даже с избытком.
— А когда ты начинаешь?
— Я должна там быть через три дня. Ларри недоверчиво хмыкнул.
— Вот поэтому я и звоню. У меня заказы на два полета. Ты возьмешь их?
— Разумеется, возьму. Можешь не беспокоиться. — Чувствовалось, что он все еще ошарашен.
— И вообще я хочу передать тебе свое дело. Если пожелаешь «Воздушные шары Беркшира» твои. Выходные, несколько вечеров в будни — вот все, что тебе на самом деле нужно, а остальное приложится. В любом случае полный рабочий день тебе не грозит. Он существовал только в моем воображении.
Ларри вздохнул, как если б ему предстояло нелегкое испытание.
— А какова будет твоя цена?
— Цена? Я ничего не хочу. Отдаю его даром.
— Но ведь ты основатель…
— Все, проехали. Ну, пожалуйста, Ларри, возьми его. И не давай ему зачахнуть.
Он, должно быть, почувствовал по ее голосу, что за этой просьбой кроется что-то еще.
— Будь уверена, сестренка, я сделаю все, что в моих силах. У меня к тебе еще один вопрос. Где ты
