Хайс быстро и взволнованно повторил:
— Селия Лоринг! — и выпустил ее руку.
— Что такое, что случилось? — спросила она.
Она взглянула на Хайса, и ей показалось, что она читает на его лице гнев и отвращение.
В страхе и отчаянии, она схватила его руку, крича:
— Вы мне должны сказать, в чем дело, Ричард?!
Хайс резко отвернулся и отошел в сторону. Вынув из кармана портсигар и закурив, он обратился к инспектору:
— Расскажите, что случилось?
Инспектор Твайн вынул записную книжку. Он колебался, не решаясь начать, потому что ему было жаль девушку.
Сегодня ночью при облаве в одном игорном доме произошел несчастный случай, а, может быть, просто убийство (как склонен был думать инспектор Твайн), что побудило его разыскать Селию. Он нашел ее совершенно случайно: молодой констебль того района, где жила Селия, который уже давно был ее тайным поклонником и поэтому следил за ней, сообщил ему, что она вечером вошла в дом, где жил Брекенридж. Инспектор Твайн отправился по указанному адресу, увидел дверь открытой, поднялся по лестнице и на первом же этаже увидел Селию. — «У нее черные, стриженые волосы и темные глаза, и, вообще, ее нельзя не заметить, вы ее сразу узнаете», — сказал ему констебль.
Рассматривая теперь Селию, инспектор Твайн должен был признать, что новый констебль совершенно прав. Ему предстояла очень неприятная миссия. Твайн быстро взглянул на Хайса; он знал его очень хорошо.
«Какое он может иметь отношение ко всей этой истории?» — подумал он и спросил:
— Не можете ли вы дать мне кое-какие сведения о том, как вы и молодая леди провели вечер, милорд? Где вы обедали и т. д.?
Подавив охватившую его злобу, Хайс ответил с деланной веселостью:
— Конечно, инспектор. Я обедал с моим братом, потом мы танцевали в доме у одного приятеля, где и расстались на время. Потом я пришел сюда, чтобы подождать его, это ведь его квартира, как вам известно, и встретил здесь мисс Лоринг, которая также ждала его. Вот полный отчет о событиях сегодняшнего вечера.
— Спасибо, милорд. А вы, мисс?
Хайс снова отвернулся от Селии, когда она инстинктивно обернулась к нему за поддержкой. Его поступок яснее слов говорил: «Выпутывайся сама из этого положения, как знаешь!»
Она начала тихим, прерывающимся голосом:
— Я была в Грин-парке. Я была очень несчастна. Мне нужно было собраться с мыслями. Я хотела повидать мистера Брекенриджа, потому что я знала кое-что, что могло бы ему помочь. Я пришла сюда, но не застала его дома и решила подождать. Я ждала очень долго… и заснула. Потом пришел лорд Хайс, а после еще другие.
— Вы об этом не упомянули, милорд, — вежливо заметил Твайн.
— Я не вижу надобности называть моих друзей, тем более, что они пробыли здесь очень недолго. Я сомневаюсь, чтобы вы имели право спрашивать их имена, инспектор! — высокомерно сказал Хайс.
— Это не помешает мне спросить их, милорд, — очень вежливо, но очень твердо возразил Твайн.
— Продолжайте, пожалуйста, — обратился он к Селии, в ожидании ответа играя карандашом.
Селия молчала, но глазами, полными слез, молила Хайса о помощи. Пожав плечами, он повернулся к ней спиной и сердито уставился в окно.
— Одна была леди Виола Трент, а имени ее спутника я не знаю, — прошептала Селия.
Инспектор Твайн мягко сказал:
— Барышня не помнит имени вашего друга, милорд. Не поможете ли вы мне?
— Мистер Мальс Баррингтон, — отрезал Хайс.
— Благодарю вас. Теперь продолжайте, пожалуйста, мисс Лоринг. Значит, они пробыли здесь несколько минут и ушли. Когда это было?
— О, совсем недавно, — ответила Селия, ломая руки. Она так дрожала, что с трудом произносила слова.
— Что случилось? — спросила она, — пожалуйста, скажите! Как вы нашли меня? Почему вы задаете мне все эти вопросы? Я ведь ничего дурного не сделала? Кто сделал? И какое это имеет отношение ко мне.
— Успокойтесь, мисс Лоринг, — серьезно и ласково сказал Твайн. — Посидите несколько минут спокойно, я вам все расскажу.
Он усадил Селию на диван и, жестом подозвав к себе Хайса, протянул ему блокнот, на листке которого было написано: «Лоринга нашли мертвым».
Твайн наблюдал за Хайсом, пока тот читал написанное. «Тверд, как железо, нет, еще тверже, пожалуй, — как сталь, и, несмотря на всю красоту, ужасный эгоист», — решил он.
— Скажите лучше вы, — пробормотал Хайс. Очевидно, от него нечего было ждать помощи.
С легким вздохом Твайн спрятал блокнот, разбавил немного виски с водой и протянул Селии. У него было ласковое выражение лица, и даже форма, символ официальной власти, не могла скрыть отцовской нежности, с которой он наклонился к Селии.
— Вы пейте это, мисс Лоринг, — сказал он мягко. — У меня плохие новости для вас: с вашим братом случилось несчастье.
В одно мгновение Селия вскочила, бокал со звоном упал на пол. У нее был вид испуганного и обиженного ребенка.
— Он умер! — глухо прошептала она и упала без сознания на руки инспектора.
Голос Хайса нарушил внезапно наступившую тишину:
— Послушайте, инспектор, так как я уверен, что ничем не могу вам помочь, я ухожу. Вы можете найти меня, когда я вам понадоблюсь, у меня дома: Сент-Джемс-сквер. Спокойной ночи!
— Бессердечный эгоист, — сердито проворчал Твайн, стараясь разжать стиснутые зубы Селии и влить ей в рот немного коньяка.
Быстро шагая по залитой солнцем улице, Хайс выругался: он злился на судьбу, на себя и на Селию.
Сестра Лоринга, этого бессовестного мошенника, этого мерзавца, который разорил Робина… Хайс резко остановился. «Кстати, где же Робин может быть теперь?» — Мысль об отсутствии Робина начала его беспокоить по-настоящему. Тысячи различных предположений роились в его голове. Он повернулся и быстрым шагом направился на Брутон-стрит.
Улица была совершенно пустынной, тихой, залитой солнцем, как все остальные улицы Мейфера в этот ранний час. Изумрудная листва деревьев в Беркли-сквере отливала золотом, все вокруг было таким радостным и сияющим.
Хайс почувствовал раздражение, которое время от времени вызывается сознанием, что вы причастны к несчастью, происшедшему не по вашей вине.
Когда он поднимался по лестнице в квартиру Лоринга, к дому подъехало такси, и из него вышли инспектор Твайн и Селия; таким образом, Селия и Хайс вошли в дом одновременно.
В комнатах повсюду были расставлены полисмены: в передней и в большой сумрачной столовой.
Селия молчала, ломая руки. У нее все еще был вид глубоко обиженного ребенка, который слишком устал от слез и поэтому больше не может плакать.
Хайс остановил человека, который показался ему сыщиком:
— Что здесь случилось? Облава?
Он пришел сюда с целью узнать что-нибудь о Роберте, и, как бы тяжело все это ни было для девушки, его больше беспокоила судьба брата.
— Вы угадали, лорд Хайс, — ответил сыщик, — и гости, задержанные здесь, находятся сейчас на Вайн-стрит.
