— Ты уже позавтракал? — спросила мать, которая всегда была рада видеть своего обожаемого сына.
— Энджи готовит мне кофе. — Он сел, поставив рядом со стулом свой кейс. — Я хочу вам кое-что показать. Это нужно отправить в комнату-сейф. Вещь принадлежит Соне. И я уже договорился, чтобы Соня побыла пока у Ровены. Дома у нее небезопасно.
Роберт озадаченно нахмурился:
— Ради бога, Дэвид, не напускай на меня воров и копов! Что там у тебя?
— Сейчас увидишь. — Он наклонился за кейсом. — То, что я собираюсь показать, находится в ее семье уже несколько веков.
— В самом деле? Ты уверен, что это не подделано, так сказать, в процессе? — сказала Шарон. — Хотя Ровена, которая никогда не была дурой, вроде как доверяет этой девочке.
— Я думаю, вы сейчас сами убедитесь. — Дэвид осторожно достал икону и положил ее на стол.
— Вот это? — Вскинув брови, его мать откинулась на спинку стула. — Старая коробка? — Только на металлических креплениях были заметны приметы времени.
Он открыл одну сторону, потом другую. Через высокие сводчатые окна солнце выплескивало свой свет в комнату.
— Боже! — Роберт Вэйнрайт ошеломленно наклонился вперед. — Это же католическая святыня!
— Откуда это у нее? — Шарон была поражена не меньше чем ее муж. — Бриллианты чистейшей воды! — Она легко провела пальцем по ряду прекрасно ограненных алмазов в короне Мадонны. — И другие камни просто чудо! Они одни стоят бешеных денег! Каким образом у молодой женщины, работающей в цветочном магазине, могла оказаться эта вещь? — Она вопросительно посмотрела на сына.
— Давай, Дэвид, вперед. Рассказывай! — скомандовал Роберт Вэйнрайт.
Спустя полчаса родители Дэвида, чье отношение к Соне резко изменилось после рассказа сына, приняли решение заняться ее кузеном.
— Я прямо сейчас сделаю все необходимые звонки, — сказал Роберт Вэйнрайт. — Не думаю, что будет сложно проследить за семьей Андраши фон Ньюманн, начиная с 1945 года. А графа я знаю — он промышленник и чертовски богат, мерзавец!
Дэвид был уже у себя офисе, когда раздался звонок от Ровены. Она казалась взволнованной, что было на нее не похоже. Его сердце сжалось. Действительно ли Соня находилась в безопасности рядом с Ровеной? Соня натура импульсивная и привыкла рисковать.
— Соня у меня, — тут же успокоила его Ровена. — У нее была одна неприятная встреча сегодня утром.
Его пальцы стиснули трубку.
— Но с ней все в порядке? Ей ничего… не сделали?
— Нет, дорогой. Я бы сразу об этом сообщила. Но Соне нужно с тобой поговорить. Ты можешь сейчас уехать с работы?
Он был уже на ногах.
— Через десять минут я буду у тебя.
Его первой догадкой было, что тот, кто преследовал Соню, оказался в городе и выследил ее. Слава богу, Мадонна была в безопасности в доме его отца. Его отец уже запустил колесо расследования. Не в первый раз Дэвид был благодарен той власти и влиянию, которыми обладал Роберт Вэйнрайт.
— Скажите Прентису подать машину к главному входу, Лиз! — велел он секретарше.
Они сидели в комнате у Ровены. Маленькая сплоченная группа.
— Можешь мне не рассказывать. Я уже догадался, — сказал Дэвид, пристально глядя на ее лицо. — Ты получила известие от Ласло через посредника.
— Он держался со мной очень учтиво, — сказала Соня.
— Тогда он может считать себя счастливчиком, — отрезал он. — Мой отец уже сделал несколько звонков. Он знает твоего кузена. Довольно важная шишка.
На ее лице отразилось презрение.
— Даже самые важные шишки могут быть продажными. В высших сферах всегда коррупция. Повальное бедствие. Коррупционеры под прикрытием красивых лозунгов грабят народ, нарушают законы и преспокойно уходят от ответственности. Это случается каждый день.
— Ну, Вэйнрайтов ты можешь исключить из этого списка, — возразил он, придвигаясь к ней ближе.
— Знаете, — сказала Ровена, — я все время думала, что значит оказаться жертвой, которых было так много в те далекие послевоенные годы? Этот Ласло и в самом деле, должно быть, ужасный человек.
— Он убил моих родителей! — Обхватив себя руками, Соня покачивалась из стороны в сторону. — Его человек предложил мне десять миллионов долларов за Мадонну. Чертовы деньги… — Ее голос сорвался.
— Боже, Соня! — Ровена была поражена.
Глаза Сони встретились с глазами Дэвида.
— Не великое дело! У меня уже есть двадцать миллионов, верно?
Теперь он знал, что на подобные реплики можно не обращать внимания. Это была своего рода защитная реакция, которая говорила об ее опасной жизни в прошлом.
— Конечно, есть, — сказал он спокойно. — Так что ты думаешь насчет этого? Ты хочешь получить деньги и одновременно хочешь оставить и Мадонну?
Она коротко рассмеялась:
— Как ты догадался? Конечно, я оставлю Мадонну! Она моя! А деньги я отдам в какой-нибудь фонд. Помощи бездомным, например. Ты можешь мне в этом помочь, Дэвид?
Он долго смотрел на нее.
— Ты хочешь нарочно поставить себя под удар? Ты же не веришь, что Ласло простит тебе эту маленькую шалость?
— Ему придется, не так ли?
— Моя дорогая… — запаниковала Ровена.
Соня видела, что никого из них ее план особенно не обрадовал.
— Человек, который нашел меня, можно сказать, признал, что Ласло ответствен за смерть моих родителей! — Слезы стояли в ее глазах.
— Боже, какой ужас… — Ровена была поражена историей Сони.
— Но для этого нужен свидетель, нужны твердые доказательства… — Вертикальная морщина появилась между черными бровями Дэвида. — Этот мужчина не будет разговаривать с полицией. Меньше всего ему нужно, чтобы его разоблачили. Что же касается Ласло… Граф уже привык не соблюдать никаких этических норм.
— Так, значит, ты против меня?
Он пересел к ней на диван и взял ее за руку:
— Послушай, главное — успокойся! Мы все на твоей стороне, но это не значит, что ты поступила правильно, сделав вид, что согласна на сделку. Как ты можешь доверять этому человеку? Он же наемник!
— Он не имеет отношения к смерти моих родителей. И он венгр. Я знала, что он не причинит мне никакого зла.
Дэвид не был в этом так уверен:
— Но он поверил тебе? Он решил, что ты увидела для себя в этом какой-то смысл? Он сказал, как свяжется с тобой?
— Нет, не сказал. Он будет наблюдать за мной.
Дэвид мгновенно насторожился:
— Значит, он знает, что ты тут сейчас с Ровеной?
Соня сникла:
