Хорошо, друзья в командовании помогли, и обошлось без трибунала. За пять прошедших с того дня лет Александр поднял свое информационно-аналитическое агентство, что позволяло не думать о деньгах. Однако с тех пор его семейная жизнь превратилась в ад. Наверное, никто и никогда не даст четкий ответ на вопрос о том, чего же не хватает этим женщинам.
Неизвестно, до чего бы дошли эти мысли, если бы в этот момент секретарша Ирочка не сообщила о том, что в приемной ждет посетитель. Александр мгновенно подобрался. Вообще-то подобная ситуация не была редкостью, но отсутствие сообщений от охраны говорило о том что гость оттуда. Было уже поздно и не хотелось никого принимать, но ничего не поделаешь.
— Пригласите. — Попросил он.
Голос не дрогнул, но рука начала плавное путешествие к ящику, в котором лежал пистолет. Впрочем, Александр тут же вернул ее в исходное положение. С ребятами оттуда бодаться не стоит.
— Ну, здравствуй, Крот. Вот какая у тебя нора. Интересно… — раздался веселый голос тогда еще полковника, а ныне уже генерала Боголя.
— Здравствую, Балагур, и ты не хворай. Ты уж извини, что без чинов, но я нынче гражданский. — Моментально расслабился Александр и даже позволил себе скупую улыбку.
— А как же ваша любимая поговорка? Спецназ всегда остается спецназом. Так вроде?
— Ну, так времена-то меняются.
Несмотря на легкий тон разговора, Кротов внимательно изучал лицо старого товарища и командира, на котором, как всегда, светились веселые глаза и добрая улыбка. Вот только он помнил его и другим. Машиной, кидающейся на вражеский летающий танк со связкой гранат или тенью, бесшумно снимающей часовых. Многие поплатились за то, что купились на его образ этакого добрячка – идиота. Генерал был дьявольски умен, и сейчас вряд ли явился просто поздороваться.
— Надо поговорить, — подтвердил его мысль старый вояка. — У меня.
Есть такие помещения, к которым подходит только определение 'казенное'. Это совсем не обязательно прикрученный к полу стул и стол. Скорее сама атмосфера места, где угрюмые дядьки занимаются серьезной работы. Конторы умудряются выдержать свой стиль, даже если располагаются, как в данном случае, в сверхсовременном развлекательном центре. Вроде бы обычный офис, но мало кто из побывавших здесь 'простых смертных' уносит с собой приятные воспоминания об этом месте. Вот и у Александра на душе было неспокойно. И дело тут совсем не в антураже. Ему приходилось видеть места и похуже, как и сидеть за столом для допросов. По обе стороны. Проблема была в том, что Балагур никогда не гнал панику без действительно веской причины. На его лице все так же играла веселая улыбка, но выражение глаз, вернее тот мельчайший оттенок, который могли заметить только очень хорошо знающие старого генерала люди, свидетельствовал о некой растерянности. А это было намного хуже (Александр знал это по собственному опыту), чем откровенная паника. В машине Боголь молчал, как Зоя Космодемьянская на допросе, а это значило, что говорить он предпочитает только в защищенном месте. Тоже не самый приятный симптомчик. У человека, отдавшего много лет определенному роду деятельности, вырабатывается особое чутье. Именно оно сейчас подсказывало бывшему капитану Кротову, что пришло время действительно больших неприятностей. 'В прочем, — тут же одернул он себя. — Я давно не на службе, и даже старый друг не может требовать от меня услуг'.
— Готов слушать? — От напускной веселости генерала не осталось и следа. Моментально. Будто маску сняли.
— Готов. Однако сразу предупреждаю – я пас, — ответил Александр.
— Не уверен.
'Значит, у старого пройдохи есть что-то в рукаве, — мелькнула быстрая мысль. — Что-то ты такое знаешь… Но почему обращаешься ко мне? Я был лучшим. Когда-то. Но сейчас я, пусть и держу себя в форме, но все равно сильно уступаю 'строевым' спецам. Так почему, черт тебя дери, ты пришел ко мне?'
— Я хочу, — продолжал тем временем Боголь, — предложить тебе отправиться в прошлое.
Александр молчал.
— В случае успеха ты спасешь вероятность, и… — генерал помолчал, пытаясь подобрать слова. — Свою жену.
'Что за бред ты несешь? Какая, к черту, вероятность, какое прошлое, — мысли Александра быстро сменяли друг друга. — Но Кристина… Боголь никогда не бросал слов на ветер и не пугал зря, а значит…'
— Что за…?!
Старый друг немного помолчал, давая Кротову, который и сам уже понял, что зря повысил голос на генерала, время собраться с мыслями и успокоиться.
— Что ты знаешь о профессоре Альберте Логане? — Спросил он наконец.
— Изобретатель темпорального…
— Проще! — перебил Боголь.
— Машины времени.
Агрегат с длиннющим заумным названием, которое тут же вытеснил более короткий и емкий термин 'машина времени', был изобретен в 2005 году. Случайно. Молодая помощница профессора Логана уронила что-то на плату установки для наделения алмаза какими-то особыми свойствами. Камень, лежащий на лотке, неожиданно исчез на несколько минут. Путем последующих экспериментов удалось выяснить, что он переместился в будущее. Когда время 'догнало' алмаз, он вновь появился на лотке. Более точной информации нет. Вообще. Все засекречено наглухо. Несмотря на то, что факт существования прибора признали в 25 году третьего тысячелетия, единственным его реальным применением было использование генерируемых установкой полей для лечения некоторых неизлечимых ранее видов рака. Больше Александр ничего не помнил, о чем и доложил (да, уже доложил!) генералу.
— Это то, что известно всем. Теперь подробнее: имя Логана было раскрыто после его смерти, но о его помощнице нет никакой доступной информации. Между тем, ее звали, Липина Кристина…
'Твою мать…', — простонал про себя Александр.
— …в замужестве Кротова.
— Что ей угрожает? — голос пока оставался спокойным.
— Ничего. Ее уже нет. Застрелена 4 июня 2005 года.
— Как?!
— Так. — Сегодня генерал отличался каким-то особенно непробиваемым цинизмом. — Неизвестный застрелил ее на следующий день после того, как она своей 'случайностью' переместила камень в будущее.
— Тогда на ком же я женат? — кривую ухмылку удалось выдавить с большим трудом.
— Ни на ком. Взгляни на свой паспорт, — посоветовал Боголь.
Александр лихорадочно вырвал несчастный документ из кармана. Едва не порвав, раскрыл его. Штампа не было! Это был точно его паспорт: вот знакомые следы от дождя, а вот эта клякса осталась после того, как он неудачно положил в карман 'подтекающую' ручку, но штампа не было! Равно как и следов его уничтожения. Если бы перед ним стоял кто-то дугой, то сомнениям не было бы конца, но генералу Кротов поверил сразу же.
— Что за…,…? — очень спокойно спросил он.
— Это искривляется вероятность. Кто-то убил ее в прошлом, а настоящее реагирует на это событие.
— Но как же я тогда могу помнить ее? Во всех подробностях. Цвет глаз, тепло рук и… как?!
— Инерция мышления. Оно изменяется гораздо медленнее материального мира. Через день-два ты бы ее забыл. Совсем, — ответил генерал. — Кстати, заметь, ты бы не обратил на это внимание, если бы я не напомнил: ты должен был уже начать волноваться, ведь ты опоздал на два часа, а она все еще не оборвала твой телефон.
'А ведь он на сто кругов прав!' — впрочем, Александр уже поверил другу на слово и не нуждался в доказательствах.
— Так что для большинства людей реальность изменится незаметно. Ты же не заметил изменения
