— А теперь?
— Когда я оглядываюсь назад, все это кажется мне эпизодом из какого-нибудь романа Джейн Остин.
— Ну, завещание твоего деда больше вписывается в мрачные повествования Джордж Элиот.
— Кстати, на всякий случай напоминаю тебе, что ты тоже должен составить новое завещание.
— Это ерунда.
— Напротив, это очень важно, — сказала Мей, раскладывая мясо по тарелкам. — Брак аннулирует все прежние завещания. Так что, если ты вдруг попадешь под автобус…
— Я совершенно не собираюсь попадать под автобус.
— Если ты попадешь под автобус, — повторила она, игнорируя его замечание, — большая часть твоего состояния автоматически перейдет ко мне. Я его не приму, конечно.
— Почему нет?
— У тебя есть семья.
— У всякой палки два конца, — заметил он, беря тарелку. — Ты получаешь наследство, но и долги в придачу.
— Адам!
— А ты доверила бы международную компанию моей сестре или матери?! — выкрикнул он.
— Ну, очевидно…
— Они продали бы ее первому, кто посулил бы им наличные. А вот ты, с твоим развитым чувством долга и семейной привычкой Колриджей держаться за то, что у вас есть, смогла бы управлять моим имением.
Мей решила, что он просто дразнит ее.
— Ты женишься, заведешь собственных детей, — возразила она.
— Я женюсь на тебе, Мери Льюис, хорошо это или плохо.
— Двусмысленное замечание, — сказала она с таким же напряжением во взгляде.
Адам кивнул и взял тарелку.
— А где Робби? — спросил он, меняя тему разговора. — Разве она не будет ужинать с нами?
— Сегодня в клубе вечер вопросов и ответов, — пояснила Мей, накладывая себе картошки. — Предпоследнее состязание, и ее команда рвется в бой. Иначе бы она не пошла.
— Не хочет оставлять нас с тобой вдвоем? Не доверяет мне? И что она собирается делать? Лечь поперек двери твоей спальни?
— А она должна это сделать? — спросила Мей кокетливо, но, когда их взгляды встретились, прежнее напряжение вновь прорвалось сквозь годы.
Глава 8
Рука Адама слегка дрожала, когда он брал вилку. Робби не глупа. Доверяет ему ровно настолько, насколько он этого заслуживает. И не зря.
— Налей себе еще пива, — предложила Мей.
— Спасибо, больше не хочется. Я взял из мешка в кладовой несколько морковок и покормил осла и его подругу, — признался он, отчаянно стараясь перевести разговор на бытовую тему. — Надеюсь, я не нарушил их режим питания.
— Джек и Долли умиляют абсолютно всех, — сказала Мей, явно радуясь, что покидает опасную зону. — Они неразлучны.
— Уверен, им не приходится трудиться так же тяжко, как мне, — заметил он. — Одно жалобное блеяние Долли, и ты будешь лежать у ее копыт.
— В нормальной ситуации я лежала бы у твоих. — Она вдруг покраснела. — По крайней мере, косила бы для тебя траву.
— А для Долли?
— Она предпочитает объедать розовые кусты, когда ее никто не видит. — Она вдруг вскочила. — Ненси проснулась.
Мей взяла монитор и пулей выскочила за дверь.
Адам поел, положил обе тарелки в посудомоечную машину, накрыл еду крышкой и включил кофеварку. Так и не дождавшись Мей, отправился на ее поиски.
Она сидела в темноте и смотрела на спящую Ненси. Свет с лестничной площадки коснулся ее щек, превратил волосы в золотистый ореол.
— Мей? — тихо позвал он.
Она подняла голову:
— Извини, Адам. Я тебя бросила. — Она встала и, еще раз взглянув на Ненси, подошла к нему. — В холодильнике есть остатки мороженого, если хочешь.
— А что стало с лимонным кексом?
— Слушательницы рождественских курсов съели его за чаем. Извини. Я знаю, ты всегда любил лимонные кексы.
— Правда? Я уже не помню, — солгал он. — Я там варю кофе.
— Это хорошо. Я хочу, чтобы ты чувствовал себя тут как дома. Брал все, что пожелаешь. Бар с напитками в библиотеке.
— В библиотеке? — Он умудрился придать своему голосу шутливый тон. — Сначала дворецкий, теперь библиотека.
— Это не очень большая библиотека. Хочешь, я проведу тебя по дому? Мне кажется, я должна представить тебя своим предкам.
— Если ты уверена, что они не заворочаются в могилах.
Она посмотрела на него так, будто хотела что-то сказать, но после небольшой паузы просто повернулась и стала спускаться по изящной лестнице, вдоль которой по стенам были развешаны портреты. Она, не глядя, называла ему имена. Но в самом низу вдруг остановилась у портрета молодой женщины.
— Это портрет Джейн Колридж кисти Ромнея, — сказала Мей. — Именно на ней заставили жениться Генри Колриджа. Из-за него-то все неприятности.
— Ты на нее похожа, — заметил Адам. — Те же волосы, та же фигура, те же удивительные янтарные глаза.
— Что ж, это все объясняет, — заметила она и пошла дальше.
Мей показала ему величественную столовую с мебелью и картинами, при виде которых эксперты из телевизионных программ об антиквариате просто подскочили бы. Маленькую гостиную, комнату хозяйки дома. Потом они вошли в библиотеку, где стояли огромный письменный стол и потертые кожаные кресла.
Мей подошла к столу и открыла один из ящиков.
— Это дедушкины, — сказала она, протягивая Адаму связку ключей.
— От чего они? — спросил он.
Она взяла у него ключи и стала объяснять:
— От парадной двери, от задней двери, от подвала, хотя теперь мы его не запираем. От ворот парка.
Она назвала еще полдюжины ключей, потом сказала:
— А этот от сейфа.
— От сейфа?
Она отодвинула фальшивую панель на одной из полок и показала ему очень старый сейф:
— Тут хранятся документы, бабушкины драгоценности. Их не так много. Бабушка завещала их маме, а
