— Я уже слышала об этом, — сказала Бриджет, поставив поднос и хлопоча над чашками. — Моя приятельница Тесс подала заявление, и ей отказали, хотя она уже три года работает в этой стране. Скоро ее вышлют, так как ей сказали, что она не имеет специальности. Нет, благодарю. Думаю, мне лучше воспользоваться случаем и оставить все как есть.
— Бриджет! — воскликнула Мора.
Но Ричард поднял руку, прося тишины.
— Все правильно, бабушка. Когда я наконец закреплюсь в новой фирме, я позабочусь, чтобы все это уладить. Думаю, Бриджет не будут особо беспокоить, пока у нее есть постоянная работа.
— Спасибо, что понимаешь меня и пытаешься помочь, — ответила девушка, подавая ему чай в чашке тонкого лиможского фарфора. — А теперь, пожалуйста, давайте не будем говорить обо мне и послушаем лучше, с какой новостью пришел Ричард. Если, конечно, он еще не сказал вам.
Мора взяла свою чашку, покачав головой.
— Нет, конечно. Он ни слова не сказал бы, пока ты не пришла.
Бриджет бросила взгляд в сторону Ричарда и улыбнулась, затем села на краешек постели.
— Весьма польщена, — спокойно сказала она. — Ну, вот, я пришла, да и миссис Килберн изнывает от любопытства, так что давай говори! Ну, так что же случилось сегодня, Ричард?
Ричард, довольный тем, что оказался наконец в центре внимания, прочистил горло и усмехнулся.
— Я хотел, чтобы вы первыми узнали, что перед вами — домовладелец. Сегодня вечером я подписал бумаги. Я даже не сказал еще маме и отцу.
— Ричард, как я рада! — воскликнула Мора. — Впервые я ощутила, что ты действительно вернулся на западное побережье. Как прекрасно, что мы снова будем вместе, одной семьей! Теперь ты будешь не изредка, только по праздникам заскакивать ко мне. Меня всегда бесило, что ты даже на Рождество редко показываешься, потому что живешь далеко, — радостно сказала она.
— А ты, Бриджет? — спросил Ричард. — Разве ты не рада?
Бриджет вздрогнула, и ее чашка замерла на полпути от блюдца к губам. Она смотрела ему прямо в лицо, не смея верить, что его решение купить дом было как-то связано с ней. Прежде чем она успела ответить, он ласково произнес:
— Ну, скажи же что-нибудь приятное. Я никогда в моей жизни ни к чему не привязывал себя так основательно и надолго, и это смертельно пугает меня. — Затем, рассмеявшись, добавил: — Эта информация тем не менее не должна выйти за пределы комнаты. Иначе она покончит с моей репутацией грозного законника и вольного стрелка.
— Слово чести! — шутливо поклялась Бриджет, не сводя с него глаз. — И это, право же, здорово. Поздравляю, Ричард.
Они были так поглощены разговором, что не заметили, с каким удовольствием наблюдает за ними Мора. Она подумала, что если все пойдет так, как должно, то она, возможно, доживет до рождения своего первого правнука.
— Безусловно, Ричард, мы обе рады, — нежно сказала Мора.
— Ты должен показать Бриджет свой дом, пока я буду в отъезде. Ведь ей придется слоняться здесь в одиночестве целых четыре дня. Даже миссис Рейли решила уехать. А сейчас, думаю, нам пора закончить вечеринку. Я ужасно устала. И если я не смежу своих дряхлых век сию же минуту, я никогда их не открою и не уеду послезавтра.
Бриджет вскочила прежде, чем Ричард успел пошевелиться. Доверительность беседы на миг так захватила ее, что она не заметила, как побледнело лицо ее подопечной. Длинные пальцы ловко нащупали пульс на хрупком запястье старой женщины.
— Ты так заботишься обо мне, Бриджет, дорогая моя, — прошептала Мора, закрывая глаза.
— Больше никаких посиделок допоздна, миссис Килберн, — тихо сказала в ответ Бриджет, помогая Море улечься. Тщательно подоткнув одеяло, она обернулась и шагнула к Ричарду.
— Ты можешь еще побыть, но очень недолго. Боюсь, мы донельзя утомили дорогого нам человека.
Ричард кивнул.
— Я только одну минутку.
Уже на пороге комнаты Бриджет обернулась, чтобы напомнить миссис Килберн о том, что завтра придет доктор, но, открыв было рот, сразу замолчала. Ричард Хадсон присел на краешек постели своей бабушки. Он осторожно наклонился и поцеловал ее в лоб. Девушка улыбнулась. Ричард выключил свет. Однако и падавшего из холла света было вполне достаточно, чтобы увидеть, как Ричард взял руку бабушки и поднес ее к губам. Девушка тихонько ушла, оставив их наедине.
Как и обещал, Ричард задержался в комнате лишь на несколько минут и, закрывая дверь, поискал взглядом Бриджет. Много лет он не замечал ее существования. Теперь он иногда изумлялся, как вообще мог жить без нее.
— Вот ты где, — сказал он несколькими минутами позже, стоя у двери кухни. — Я уж думал, что мне придется ворваться в твою спальню, как какому-нибудь негодяю из романа, чтобы пожелать тебе доброй ночи.
Бриджет, вытиравшая последнюю чашку, с улыбкой посмотрела на него через плечо. Ей было приятно, что он разыскал ее.
— Можно и просто постучать. Зачем же ломать такие красивые дубовые двери, — пробормотала Бриджет. Она все же дала волю своему воображению, представив, как Ричард в дублете, со шпагой у бедра рывком распахивает дверь в ее спальню.
— Давай, я помогу тебе, если ты еще не управилась. В Вашингтоне у меня была уборщица, но я довольно неплохо научился вытирать тарелки. — Его фраза мгновенно развеяла мимолетный образ. Ричард Хадсон был американцем до мозга костей и абсолютно современным человеком.
Бриджет покачала головой в веселом недоверии, и ее рыжие кудри рассыпались по шее и плечам. Она не стала зажигать на кухне верхний свет, ей хватило слабой подсветки над раковиной. Мягкий свет, падавший на ее волосы, окружал голову ореолом червонного золота. Ричард шагнул к ней, протянув руку к копне сияющих волос.
— Да я уже все сделала. Разве что осталось протереть кое-что.
— Ну что ж, если моя помощь не нужна, то я, пожалуй, пойду. — Голос его был глубоким и бархатистым — как окружавшая их ночь.
— Тогда и я скажу — доброй ночи, — мягко ответила она.
Она послушно согласилась с ним, предвкушая момент прощания. С каждым разом им все труднее было говорить друг другу «до свидания». Бриджет понимала, что вскоре им будет недостаточно только поцелуев или объятий.
Наблюдая за Ричардом сквозь опущенные ресницы, она увидела, что он встал около раковины, совсем рядом с ней. Он скрестил руки, их плечи почти соприкасались. Бриджет даже ощутила крахмальный запах его рубашки, и этот запах напомнил ей о летнем жарком дне на берегу моря. Где-то внутри Бриджет вдруг ощутила желание, поглотившее ее целиком, лишившее даже дара речи. Внезапно ее тело задрожало от предвкушения. На кухне было темно. В доме — ни звука. Недели, месяцы дело шло к этому. Может, они бессознательно стремились к этой минуте с самой первой встречи. Но страсть всегда вспыхивала в неподходящий момент. Однако именно здесь и сейчас настал решающий момент. И Бриджет желала этого свершения сильнее всего на свете.
— Я знаю, что мне пора идти, — прошептал Ричард с настойчивой мольбой — посмотреть на него и сказать, что нет еще, не пора.
— Конечно, пора, — тихо проговорила она, сгорая от сдерживаемого желания, внешне спокойно, хотя ее душа была в смятении.
— Тогда почему мне так трудно уйти?
Ричард взял ее за руку, как только она отложила в сторону посудное полотенце. На миг Бриджет закрыла глаза, внезапно осознав, какие у нее маленькие и слабые руки, — долгие годы она смотрела на них только как на умелый рабочий инструмент. Из-за Ричарда она стала по-иному смотреть на себя. Он был волшебником, а она — жаждущим преображения существом.
Ричард взял ее за подбородок и приподнял ее лицо, чтобы посмотреть в глаза. Казалось, он
