фрицевский рядом не стоял и даже в сторонке не курил. А что до остального — опять же, вспоминаем слова товарища капитана насчет количества фактиков для статистических обобщений.
За столом — уж не знаю, само собой так вышло или постарался кто-нибудь предусмотрительный — народ разделился поровну. Молчали только я и принцесса — зато его сиятельство герцог комбриг Клименко орал чуть ли не громче всех. У него, оказывается, к гражданам эльфийской национальности счет имелся, в размере сгоревшей «бэтэшки», то есть танка «БТ-5». Приключилась эта незадача, как я понял, еще чуть ли не в первые недели после «прибытия» товарища комбрига в здешние края — Тьма в лице Некроманта Гааруга как раз в очередное наступление перейти попыталась. Ну и его свежеиспеченное сиятельство решил господам Ричардам Львиная Грива и прочим дофинам с коннетаблями, как надо по такой вот прущей валом нечисти контрудары организовывать. И показал. Хорошо показал — ну так ведь Гааруг, будь он хоть трижды Некромант, это вам не Гудериан и даже не Гепнер.
Вот в процессе нанесения контрудара танк и сгорел. Как свято уверен товарищ комбриг, исключительно по вине и попустительству приданного «бэтэшке» пехотного прикрытия — эльфов.
У остальных… эльфофо… ну да, эльфофобов аргументы, как я понял, примерно того же порядка были. Только древнее. Но и у тех, кто им возражал, примеров тоже было хоть отбавляй — таких, когда без товарищей одиннадцатых делу Света вообще и людям в частности мог наступить капут. Причем — редкостно полный.
Слушать этот, как говорил товарищ капитан, культурный диалог на повышенных тонах было весьма и весьма занимательно. Мне другое не нравилось — я по-прежнему не понимал, за каким лешим меня на это совещание затащили? А если я в окружающей обстановке чего-то не понимаю, то начинаю злиться. Без нервов, эти штуки разведчикам противопоказаны, а спокойно так, обстоятельно — но злиться.
Ладно.
Сижу, слушаю, по сторонам поглядываю — и вдруг…
Выглядело это так, словно подкрался ко мне сзади кто-то и, что есть дури в руках, ушанку нахлобучил. Только что товарищ герцог Клименко прямо над ухом ревел, что твой мотор, а в следующий миг — пасть, то есть рот у товарища комбрига по-прежнему на ширину приклада разевается, а звука, считай, и нет. Только приглушенное бур-бур-бур, отдельные слова угадываются, а вот со смыслом уже проблема.
Скрывать не буду — в первый миг испугался. До жути. У меня ж за последнее время две контузии, считай, подряд. Первую словил аккурат перед тем, как меня к герру черному колдуну Арику Гор-Амрону «курьерской межмировой почтой» отправили, прямым попаданием. Отправить-то отправили, да только была та мина не первой в залпе, а островочек посреди болота, где мы отсидеться пытались, был маленький. Взрывная волна от шестиствольного — тетка ох какая неласковая. А вторая контузия — уже здесь, когда я от большого ума попытался взрывчаткой разжиться. Из снарядов.
Бывает ведь так, что последствия не сразу сказываются. Помню, когда в госпитале лежал, парень один из соседней палаты, с множественным осколочным уже совсем на поправку пошел, его уже к выписке назначили, а как-то днем упал в коридоре — и все. Полдюжины осколков из него вытянули, два самых глубоких оставили — вот один из них на пару миллиметров и шевельнулся.
Вот я и подумал — а ну как это меня те бабахи достали? И хорошо еще, если только по ушам…
— У тебя забавное имя.
И вот тут я подпрыгнул.
Почти. Не будь передо мной стола, исполнил бы шикарный «прыжок с перекатом из положения сидя» — тренировал нас однажды капитан на такой акробатический трюк. Но стол был, и, соответственно, край у него имелся. Вот о край я грудью с маху и приложился. Больно. Хорошо хоть, не заметил никто, больно «культурным диалогом» увлечены.
Главное — я был точно уверен, что она не говорила. В смысле — рот не раскрывала. Хотя голос был именно ее. Принцессы.
— Забавное?
— Для меня…
— Имя как имя, — говорю. — Там, откуда я пришел, вполне себе обычное.
— Там, откуда ты пришел… — эхом повторяет она. — Да… там, откуда ты пришел, обычно все то, что кажется нам здесь странным… страшным… или забавным. Там, в твоем мире… на вашей войне.
— Ваше высочество…
Ну и чего бы, думаю, ее такого сказать? Желательно, умного…
— Ваше высочество, зачем я здесь?
Сказал и понял — неудачно сказал, неправильно. Получилось, будто я у нее спрашиваю, какого лешего в их мире, на их войне забыл.
Но — она правильно поняла.
— Ты здесь, потому что я хотела посмотреть на тебя, Сергей Малахов. И я пришла сюда только за этим.
Вот те, как говорится, и раз! Принцесса? А может, девчонка с ветром в голове? Ой-ё.
— А остальные, — интересуюсь, — что, тоже собрались только и исключительно на старшего сержанта лишний раз полюбоваться? Или все же тут чего-то вроде совещания стратегического значения происходит?
— Остальные — мои советники!
Личико у нее по-прежнему было серьезное-серьезное, но, судя по голосу, — я поклясться был готов! — ее высочество принцесса Дарсолана улыбалась, почти смеялась.
— Советники нужны, чтобы давать советы. А решаю — я! И я уже решила.
У-у, как интере-е-сно…
— И что, — спрашиваю, — вы, ваше высочество, изволили решить?
— Завтра на рассвете мы отправимся в путь. Я, ты и Ариниус! Мы отправимся к эльфам, чтобы задать вопрос, ответ на который я уже знаю.
Глава 2
Было это даже и не так чтобы дело, а — поручение. Можно даже сказать, просьба.
Конечно, с учетом надвигающегося Задания можно было бы эту просьбу к лешему отправить… но ведь не к теще за блинами прокатиться просили — по делу.
Имеется среди прочих миров, куда местные обитатели тропинки топтать навострились, один мирочек, именуемый Травяным. То есть у него и более официально-научное название есть, но только выговорить, не глядя в бумажку, а уж тем более запомнить — задача на раз. Невсклертиш — как вам названьице? Выдумано, как я подозреваю, специально для тех, кто у себя склероз в ранней стадии подозревает, — дабы по утрам вспоминали, в порядке тренировки и общего развития памяти. Ну а для остальных просто Травяной Мир. И не перепутаешь — травы в этом Мире не просто много или даже очень много — в нем кроме этой травы ничего и нет. Синяя, как океан, трава, над ней небо зеленое, а в небе — солнце малиновое, вот и вся картина маслом, и сколько ты по этому Травяному Миру ни броди, другого не увидишь. Степь гладкая, да трава… тоже будто подстриженная. И все.
Долго бродить, впрочем, не получится. Не приспособлен этот мир для длительного в нем пребывания. То ли в воздухе химия какая враждебная имеется, то ли солнце неправильными лучиками подсвечивает — но больше недели там человек не выживает. По крайней мере, так мне Кара рассказывала, а лично проверять, сами понимаете, желания не возникло.
Хорош же Невсклертиш, с точки зрения местных, исключительно тем, что по той загадочной шкале, коей здешние межмироходцы руководствуются, Травяной от их собственного далек. Поскольку в том разделе магического прогресса, который за эти межмировые похождения отвечает, силы Тьмы — по мнению все тех же местных — находятся в глубокой заднице, вероятность появления в нем противника, с целью устройства засады или еще зачем, крайне невелика. Можно даже сказать — ничтожна. Жаль только — из-за той же самой удаленности расстояния в Невсклертише со здешними соотносятся неправильно. А кони в нем мрут еще быстрее, чем люди. Даже если мешок на морду натянуть, чтоб травы не жрали. Вот и выходит — стоит
