лежат.
— А кто вы?
— Садовник.
— А врач у мисс Маллен был?
— Был. Но не наш, семейный, а муниципальный. Наш тоже болеет.
Зак никогда не упускал представившейся возможности, поэтому и стал мультимиллионером. И теперь он не упустил чудную возможность побыть с Тори наедине и сразу же отправился к дому Бакстера.
На его требовательный звонок никто не открыл, и он, шкодливо, как вор-домушник, осмотревшись по сторонам, вынул из кармана отмычку и бесцеремонно открыл дверь.
В фойе никого не было, и Зак беспрепятственно взбежал на второй этаж к Тори. Как он и думал, около больной никто не дежурил. Она лежала на кровати, укутанная одеялом по самые глаза, и хрипло, с надсадой, дышала. Рассел ласково погладил ее по пламенеющей щеке.
— Добрый день, Тори!
Она с трудом повернула к нему покрасневшие глаза и сфокусировала на нем расплывающийся взгляд. Узнав, кто это, вяло выговорила:
— Уходи!
Рассел отрицательно покачал головой и положил руку на ее лоб. Он горел.
— Аа-ай-ай! Где у тебя таблетки?
Он говорил так сердито, что Тори, у которой жутко болело горло и ломило все тело, решила больше не спорить. Все равно сил переубедить его у нее нет.
— Врач оставил рецепты, но лекарства никто не купил. Все болеют.
— Я же говорил, что всех бездельников, которых расплодил Риф, нужно просто уволить! И я немедленно займусь этим после нашей свадьбы!
Тори было так плохо, что она закрыла глаза. Как ребенок — не видишь проблемы, ее вроде бы и нет.
Найдя рецепты на туалетном столике возле кровати, Зак сгреб их и спустился вниз. На столике для корреспонденции лежала еще куча рецептов, выложенная болящими в надежде на сердобольность тех, кто еще был на ногах. Пожав плечами, Рассел забрал и их. На столике лежали и ключи от дверей, чему он был очень рад: карьера взломщика его не слишком привлекала.
В аптеке на углу выстроилась изрядная очередь людей в марлевых масках. Поскольку Зак принципиально ничего подобного не надевал, то заслужил немало косых взглядов. Немало этим повеселясь, — а вот никогда не надо выделяться из толпы! — он накупил целую гору препаратов и вернулся обратно.
Оставив внизу те, что были им куплены по другим рецептам, он поднялся наверх с лекарствами Тори. Положив их рядом с ней на туалетном столике, спустился на кухню. Как он и ожидал, она была пуста. Ворча, что не понимает, на кой ляд держать столько прислуги, если в нужную минуту от нее все равно никакого проку, принялся шарить по многочисленным полкам в поисках припасов.
Огромный холодильник был до отказа забит разными деликатесами, но, как их готовить, Зак представления не имел. С трудом раздобыв на нижней полке банку консервированного супа, явно припасенного для себя кем-то из слуг, разогрел его в микроволновке, приготовил морс из найденной им в холодильнике замороженной малины, прихватил бутылку минеральной воды и, сочтя это на первое время достаточным, поднялся к Тори.
Она смотрела на него сердито и, как наивно надеялась, неприступно.
Он осторожно усадил ее в постели, подложил под спину несколько подушек и принялся кормить супом. Чтобы не облиться, она была вынуждена послушно открывать рот.
Закинув в нее всю банку, Зак аккуратно промокнул ей губы салфеткой и искренне похвалил:
— Молодец, какая милая послушная девочка! Ни одного возражения! Всегда бы так!
Тори уныло подумала: какие тут возражения. Даже если бы она и захотела, то не смогла бы — горло болело все сильнее. Заставив ее выпить принесенные им лекарства, он проследил, чтобы она запила их целым стаканом воды, как положено по инструкции. Потом набрызгал ей в горло каким-то едким аэрозолем и уложил обратно в постель.
Едва Тори легла, как наружу у нее тут же запросилась проглоченная ею жидкость. Она сползла с постели и попыталась направиться в туалет, но голова предательски закружилась и она слепо зашарила вокруг руками в поисках опоры.
Вовремя заметивший это Зак подхватил ее на руки и отнес в туалет. Дождавшись возле дверей, когда она выползет оттуда, отнес обратно в постель и заботливо предложил:
— Может быть, стоит использовать горшок?
Представив эту унизительную процедуру, Тори решительно отказалась. Да она скорее умрет, чем будет принимать подобные услуги от мужчины!
Пожав плечами, Зак принес из ванной мокрое полотенце и, откинув простыню, принялся деловито протирать обливающееся потом тело Тори. Обомлев от подобного нахальства, она лишь через пару минут смогла прокаркать плохо слушающимся языком:
— Что ты себе позволяешь?
В ответ на это Зак лишь укоризненно покачал головой.
— Делаю то, что и положено квалифицированной сиделке. Ты же понимаешь, что в такое время найти такую внимательную сиделку, как я, практически невозможно? К тому же не думай, что твое тело представляет для меня нечто новое. Если помнишь, я все это уже видел. Так что просто расслабься, милая. И получай удовольствие. Кстати, в таком состоянии ты для меня никакого сексуального интереса не представляешь, так что за свою невинность можешь не беспокоиться.
От всего услышанного Тори впала в ступор и, закрыв глаза, беспрекословно позволила ему делать с собой все, что он считал нужным.
Поменяв на постели белье, которое с трудом нашел в шкафу в гардеробной, Зак продолжил ворчать на свою излюбленную тему:
— Нет, это что такое! Здесь всего четыре комплекта белья! А прачечные наверняка не работают! Да что там прачечные — почти весь город на карантине! И где в этом доме стиральные машины, хотел бы я знать?
Поскольку Тори тоже не имела представления, где находится в этом доме прачечная, она предпочла свое мнение о самоуправстве Рассела оставить при себе.
К вечеру температура спала. Она почувствовала себя лучше и даже потребовала, чтобы Зак ушел, но он воспротивился, говоря, что после гриппа часто бывают осложнения. И оказался прав.
Ночью Тори начал бить жуткий озноб. После высоченной температуры она замерзала от холода. Рассел укрыл ее всем, что только нашлось в ее комнатах, даже шубами, но это не помогало. У нее все равно заледенели руки и посинел кончик носа. Последнее Заку особенно не понравилось, и он решился на радикальные меры.
Скинув брюки и рубашку, он улегся к ней в постель. Едва почувствовав рядом с собой тепло, она инстинктивно потянулась к нему. Обвившись вокруг, Тори прижалась к Заку так, что ему стало трудно дышать.
Она была до того холодна, что его самого пробила крупная дрожь. Он ужаснулся. Разве может нормальный человек иметь такую температуру? Чтобы ее согреть, он обхватил ее руками и просунул ногу между ее плотно сжатых коленей.
Его страх, что в такой опасной близости с желанным телом он не сможет с собой совладать, не подтвердился. Что было тому виной, холод или жалость, Зак не разобрал, он хотел лишь одного — согреть ее. Он начал растирать Тори руки, спину, но она только жалобно хрипела и изгибалась, пытаясь прижать к нему сразу все части своего замерзшего тела.
Грелкой Рассел был неопытной, поэтому вначале у него ничего не получалось. Но потом он решил, что главное в человеке спина и ноги. Если они в тепле, то и все остальное согреется.
Зак развернул Тори к себе спиной, охватил руками, вбирая в себя. Через некоторое время ее и в самом деле прекратил бить тяжелый озноб и она задышала уже легче и спокойнее.
Прислушиваясь к ее спокойному дыханию, он вдруг понял, что мог бы лежать так долго-долго и не
