источник того наслаждения, какого мы ожидаем от него. Именно поэтому в жизни чаяния человека не оправдываются, ему приходится куда больше страдать, чем жить счастливо. Точно так же обстоят дела и на умственном фронте. Но почему же? Да потому, что ум зависит и от страдающих, и от наслаждающихся органов чувств, и от состояния грубого тела в целом. Конечно, ум получает также информацию и сверху, от разума, но так как он похотлив, всякие наставления в свой адрес вызывают у него лишь раздражение.
Идея сат-чит-ананда, то есть вечности, знания и блаженства, полностью принимается душой, но одновременно отвергается опытом чувственного восприятия и материальным рассудком. Очевидно, что все люди умирают, и никто не обладает полным знанием, и также никто не может быть счастлив в полной мере. Это факт. Нельзя ожидать от материального тела духовных качеств. Качества материального тела противоположны качествам души, в нем все наоборот — асат, ачит и нира-нанда: временность существования, невежество и увеличение страданий.
Таким образом, материальное тело носит угасающий характер. Нужны большие усилия, чтобы поддерживать его существование, поддерживать уровень знания и растущие потребности в счастье. Но в этом угасающем теле присутствует вечная душа, которая излучает радость, когда слышит о своих подлинных качествах. Ее охватывает волнение при одной мысли о вечности, знании и безграничном счастье. Когда это волнующее счастье проникает в разум, тогда люди называют это состояние верой.
Вера в себя как в душу — это первый шаг к самосознанию. Безверие — это сомнения, вечный спор разума с упрямым умом из-за привязанности к чувственным удовольствиям. Но если чувства занять духовной деятельностью, то вера восстанавливается практически мгновенно, потому что душа немедленно погружает все тело в состояние экстатического счастья. И тогда удовлетворенный ум сам начинает искать источник этого блаженства души — он начинает искать Сверхдушу, или Бога, в собственном сердце. Сверхдуша в сердце — это наивысшая ценность, которую естественным образом носит в себе каждый. Сверхдуша живет в каждом из нас, но не каждый знает о ней. Люди слишком увлечены материальным «прогрессом».
Когда же я буду счастлив? Время идет, моя драгоценная жизнь просто проходит мимо, как будто ей нет до меня никакого дела. Проходит и растворяется в бездне вечности. Кто мне ответит на вопросы, которые я не могу задать, потому что не понимаю, о чем спрашивать и кого? И тем не менее я чувствую, что живу, тихо и безмолвно, выжидающе, готовый вырваться со всей мочи на зов счастья, которого никогда не видел и не слышал. Мои ожидания, похоже, напрасны, потому что время уже упущено, и я не смогу вернуть прожитую жизнь. У меня нет ни времени, ни знаний, но самое страшное, что меня никто не зовет, чтобы дать что-то ценное. Я становлюсь никому не нужным человеком. Я был нужен, пока расплачивался за свое существование, пока имел силы и какую-то красоту. Горька на вкус жизнь моя, но надежда все еще жива, хотя и не так сильна. Хорошо, попытаюсь еще раз. Может быть, повезет?
Когда-то мы радовались черно-белому телевидению, пусть даже и плохого качества. Сейчас телевизоры цветные — от стерео до квадро. Изображение на экране куда красивее, чем в реальности. Мы уже достигли столь высокого уровня техники, столь утонченного вкуса, что научились получать изысканное удовольствие от качества цвета и формы. Но парадокс в том, что если в разгар этого счастья вдруг появится какой-то дефект на экране, то человек почувствует крайнее раздражение. Чем выше качество поверхности, тем виднее становятся изъяны, тем чувствительней недостатки. Если гвоздем выцарапать какое-нибудь слово на деревянной телеге, то это не такая беда, как если тем же гвоздем изобразить что-то на капоте лакированного «Мерседеса». Раньше, когда в синематографе пропадал звук или рвалась лента, зрители возмущенно топали ногами и свистели. Люди требовали: «Механика — на мыло!» А когда-то вместо звука был просто тапер, игравший на пианино, озвучивая немое, замедленное кино, и люди не бунтовали, они были довольны тем, что имели. А еще раньше даже и кино не было вообще. Зато был живой театр, куклы. А настоящее счастье царило в деревнях, когда люди хороводы водили. Выходили все — потанцевать, попеть от души. Сейчас же имеется превосходная техника, есть все возможности и условия для наслаждения как никогда раньше, но люди стали как-то неудовлетвореннее, более больными на уровне ума и тела. Много отклонений в психике, потому что повышаются требования чувств и одновременно человек чувствует сильное неудовлетворение, когда его завышенные требования не исполняются. Даже малейшие неудобства выводят ум из равновесия, человек все более и более нетерпелив и раздражителен. Поэтому говорится, что человека делает сильным и здоровым аскеза, которая заставляет чувства действовать в рамках чистого разума. Потому что чувства нельзя эксплуатировать мнимой, беспринципной свободой, выжигающей их юношескую силу. Пресыщение чувств вызывает угнетенное состояние, которое, постепенно входя в ум и разум, вызывает депрессию. Тяжелое состояние наступает тогда, когда разум, вместо того чтобы обратиться к духовному знанию, вдруг признается себе в том, что жизнь безысходна, счастье недоступно, и нет больше ни сил, ни выхода. Остается только уничтожить себя и свои чувства. Тогда человеку нужна помощь, реанимация, восстановление сил, чтобы способность чувствовать и мыслить позитивно вернулась. Обычно человеку нелегко прийти в себя после сильных и продолжительных чувственных наслаждений. Людям, уставшим от жизни, потерявшим смысл своего существования, нужно практиковать аскезу и слушать о вечности и блаженной природе души. Людям для счастья необходимы две вещи — простая жизнь и возвышенное мышление. Это наилучшая реанимация для тех, кто готов принять это лекарство.
В Ведах говорится, что душа не нуждается ни в пище, ни в сне, она никогда не боится за свое существование и сияет ярче солнечного света, хотя размер ее крошечный. Если рассечь человеческий волос на сто частей, а затем эту сотую частичку разделить еще на сто частей, то вот эта одна десятитысячная и есть размер души. Она почти никто и ничто с материальной точки зрения, но, даже будучи столь незначительной в своих размерах, она очень могущественна. Она освещает все тело сознанием, ее присутствие придает всему высший смысл. Во временном мире душа — это единственная непреходящая ценность. И тело человека пронизано этой высшей энергией — от грубых органов чувств и, как говорится, до глубины души.
Если рассматривать чувства, ум и разум отдельно друг от друга, то ум оказывается выше чувств, а разум — выше ума. Таким образом, разум лучше всех, а чувства, наоборот, хуже всех. Ум же — это изменчивый хитрец, ведь он обманывает и чувства, и разум, служа в своих интересах то одному, то другому. Но если рассматривать их под непосредственным влиянием души, то все они преображаются и становятся одинаково хорошими. Все они хороши, когда одухотворены одним возвышенным порывом. Одухотворенные чувства становятся проводниками счастья и знания. Одухотворенный ум освобождает человека от всех сомнений и проблем двойственности, а разум, озаренный светом души, ясно осознает цель, сияя блаженством духа. Когда бессмертие, знание и счастье пронизывают тело, то в этом единстве и раскрывается секрет человеческого могущества.
«Авинаши ту тад виддхи/йена сарвам идам татам/винашам авья-ясьясья/на кашчит картум архати, — утверждает Бхагавад-гита. — То, что пронизывает сознанием все тело, — бессмертно, никогда и ничем не разрушимо». Доказуемо ли это утверждение? Да, для разума доказуемо. Для ума и чувств — нет. Разуму нужно не более пяти минут, чтобы понять, что такое бессмертие души. Но ум скажет, опираясь на логику, что бессмертие — это бесконечная продолжительность жизни. Кто сможет проверить это и доказать практически? Недоказуемо, и все тут! Но на самом-то деле это уже доказано, если не обращаться к физике или к математике. Нужно просто применить немного разума и сосредоточить ум. Бессмертие — это не количество текущего времени, а неизменность сути. Конечно, на наших глазах время дает всему начало и кладет всему конец, но суть самого времени неизменна — в этом потоке временных форм все, тем не менее, продолжает существовать. Само существование, сат, неизменно. Энергия неуничтожима, бессмертна, она лишь изменяется в своем качестве под влиянием времени. Посмотрите, как трансформируется тело человека — вот оно было маленьким, потом выросло, а потом состарилось и прекратило свое существование как форма. Но только как форма, которая на самом деле называется асат, или «не существующая». Почему? В этом теле протекает обмен веществ, поэтому оно меняется каждую секунду — вдыхается воздух, усваивается пища и вода, а что-то выделяется наружу. Тело не существует как нечто постоянное, поэтому примерно через семь лет человек имеет уже совсем другое тело. Оно полностью заменено при помощи обмена веществ. Заметьте — не омолодилось, а заменилось. Оно меняется в сторону старения. Но личность, которая переживает эти перемены в теле, остается той же самой. Разве это не элементарное знание для человеческого разума? Элементарно, потому что это очевидный факт. Спросите свою мать, был ли это семь лет назад я сам или кто-то другой? Или двадцать четыре года назад, тридцать лет, пятьдесят, кто это был? Я могу забыть уже, каким я был в далеком детстве, потому что в данный
