Стоит Царю появиться, чиновник теряет власть и прячется:
Разум - это тень Бога: Бог - это солнце.
Джалаладдин Руми
Неразумные создания не оглядываются назад и не смотрят в будущее, а живут в вечности своего постоянного настоящего; благодатью и вдохновением животных являются их инстинкты; и животные никогда не испытывают искушения нарушить свою дхарму, или высший закон. Благодаря своему разуму и его инструменту - языку, человек (в своем обычном состоянии) живет с ностальгией по прошлому, со страхом перед настоящим, и с надеждой на будущее; у него нет инстинктов, которые говорили бы ему, что ему следует делать; он должен в большей степени опираться на своей ум, чем на вдохновение, ниспосланное ему божественной Природой Вещей; он пребывает в состоянии хронической гражданской войны между страстью и благоразумием, и, на высшем уровне сознания и этической чувствительности, между самовлюбленностью и пробуждающейся духовностью. Но это 'утомительное человеческое состояние' является обязательным предварительным условием просветления и освобождения. Человек должен жить во времени, для того, чтобы получить возможность проникнуть в вечность, уже не на животном, а на духовном уровне; он должен осознавать себя как отдельное эго, чтобы получить возможность возвыситься над своим отдельным 'я'; он должен по-настоящему сражаться со своим низшим 'я', чтобы стать тождественным тому высшему 'Я' внутри него, которое родственно божественному Не-Я; и, наконец, он должен использовать свой разум для того, чтобы выйти за его пределы и обрести интеллектуальное видение Истины, непосредственное знание, единящее его с божественной Основой. Разум и его работа 'не являются и не могут быть прямой дорогой к единению с Богом'. Прямой дорогой является 'интеллект', в схоластическом значении этого слова, или дух. По большому счету, задача разума состоит в том, чтобы создать для своего преобразования в дух (посредством духа же) благоприятные внутренние и внешние условия. Разум - это лампа, с помощью которой он же найдет путь, по которому сможет выйти за его же пределы. Значит, можно сделать вьшод, что непоследовательное мышление человека является важнейшей дорогой к прямому пути, ведущему к Главной Цели Человека. Но если. в нашей гордыне и нашем безумии, мы относимся к нему, как к прямому пути к божественной Цели (так поступали и по-прежнему поступают многие религиозные люди), или, отрицая само существование вечной Цели, мы считаем его одновременно и путем к Прогрессу, и вечно ускользающей во времени целью, то разум становится нашим врагом, источником духовной слепоты, нравственного зла и социальных катастроф. И еще никогда раньше разум не ценился так высоко и не использовался так активно и эффективно в определенных направлениях, как в нынешний исторический период. И еще никогда раньше интеллектуальное видение и духовность не ценились так низко, а главная Цель, прямым путем к которой они являются, не пребывала в таком забвении. Видя развитие технологии, мы воображаем, что движемся вперед по всем направлениям; в значительной степени подчинив себе неодушевленную природу, мы убедили себя, что являемся абсолютными хозяевами своей судьбы и повелителями своих душ; и поскольку разум дал нам технологию и власть, мы верим, вопреки всем признакам обратного, что нам нужно только становиться еще умнее, и еще больше систематизировать наши знания, чтобы достичь спокойствия в обществе, мира между народами и личного счастья.
В потрясающем шедевре У Чена есть комичный и в то же время подлинно философский эпизод. Обезьяна (аллегорическое воплощение человеческой мудрости) попадает на небеса и устраивает там такой переполох, что для того, чтобы утихомирить ее. приходится пригласить самого Будду. В результате происходит следующая беседа.
- Я хочу заключить с тобой пари, - сказал Будда. - Если ты действительно такая умная, то спрыгни с моей правой ладони. Если ты сумеешь это сделать, я прикажу Нефритовому Императору явиться ко мне и жить со мной в Западном Раю, а ты без лишних хлопот займешь его трон. Но если ты потерпишь неудачу, то вернешься на землю и будешь там искупать свою вину в течение многих кальп* (Кальпа - мировой период, равняющийся 4320 млн.лст. Прим.пер.), прежде чем сможешь вернуться и снова поговорить со мной.
Обезьяна подумала про себя: 'Этот Будда - полный дурак. Я могу пропрыгать пятьсот сорок тысяч километров, а его ладонь не превышает и шестнадцати сантиметров в ширину. Конечно же я смогу с нее спрыгнуть'.
- Ты уверен, что сможешь выполнить свое обещание? - спросила она Будду.
- Конечно, - ответил Будда.
Он протянул свою правую руку, ладонь которой, на первый взгляд, не превышала размерами лист лотоса. Обезьяна заложила свою дубинку себе за ухо и прыгнула изо всех сил. 'Все в порядке, - сказала она себе. - Я уже спрыгнула с ладони'. Она мчалась так быстро, что стала почти невидимой, и Будда, наблюдая за ней глазом мудрости, видел только несущийся вихрь.
Наконец, обезьяна добежала до пяти высоко вздымающихся розовых столпов. 'Это - край Света, - сказала она себе. - Теперь мне нужно только вернуться к Будде и потребовать свой приз. Трон - мой'.
'Погоди-ка, - спохватилась она. - Мне следует оставить здесь следы своего пребывания, на тот случай, если у меня возникнут какие-нибудь проблемы с Буддой'. Она выдернула шерстинку, дунула на нее волшебным дыханием и крикнула:
'Превратись!'. Шерстинка сразу же превратилась в кисточку, пропитанную чернилами. На основании центрального столпа обезьяна написала: 'Великая и Мудрая, равная Небесам, была здесь'. Затем, чтобы продемонстрировать свое презрение, она испражнилась на основание первого столпа и поскакала обратно. Стоя на ладони Будды, она сказала: 'Что ж, я спрыгнула и вернулась. Можешь сказать Нефритовому Императору, чтобы он освободил небесный дворец'.
- Мартышка ты вонючая, - сказал Будда. - Ты все время была на моей ладони.
- Как же ты не прав, - сказала обезьяна. - Я добралась до самого края Света, где увидела пять вздымающихся в небо столпов телесного цвета. Я кое-что написала на основании одного из них. Если хочешь, может туда пойти и посмотреть.
- В том нет нужды, - сказал Будда. - Просто посмотри себе под ноги.
Обезьяна опустила свои яростные глаза и увидела на основании среднего пальца Будды надпись: 'Великая и Мудрая, равная Небесам, была здесь'. Ложбинка между большим и указательным пальцами пахла обезьяньей мочой.
Из рассказов об обезьяне
Вот так и та обезьяна, что живет внутри нас, торжествующе пописав на протянутую руку Мудрости и преисполнившись наглой уверенности в своем всемогуществе, начинает придавать миру людей и вещей ту форму, какая особо мила ее сердцу. Иногда 'обезьяна' руководствуется благими намерениями, а иногда осознанно творит зло. Но, каковыми бы не были намерения, деятельность даже самого блестящего, но не просветленного божественной Природой Вещей и не подчиненного Духу, ума, как правило, приводит к плачевным результатам. Человечество всегда ясно отдавало себе в этом отчет, доказательством чего является его лексика. Слова 'хитрый' и 'коварный' - эквиваленты словосочетания 'слишком много знающий', и любое из этих трех прилагательных представляет собой не очень лестную нравственную оценку того индивидуума, в отношению которого оно применяется. 'Тщеславие' - это просто 'концепция'* (* По английски 'coiiceit' - тщеславие, 'concept' - концепция. - Прим.пер.). Человеческий разум особенно легко соглашается с тем, что высшей ценностью является его собственное эго. Слово shrewd (проницательный) происходит от слов shrew (сварливый, строптивый, злой) и beshrew (ругаться, проклинать). Нынче проницательными называют хороших бизнесменов и юристов, что является сомнительным комплиментом. Слово wizard (колдун, волшебник) происходит от слова wise (умный), вернее, от того значения, которое это слово имеет в американском слэнге - 'умник'. И наоборот - в старину, в народе дураками величали людей, чистых душой. Ричард Тренч пишет: 'Такое отношение к чистым душой людям свидетельствует, что люди используют свои интеллектуальные способности прежде всего для того, чтобы причинять вред и страдания окружающим, что умный человек - это, скорее всего, злой человек'. Между тем, никто не сомневается в том, что ум и приобретенные знания являются незаменимыми, но дополнительными, а не основными средствами, не говоря уже о том, чтобы являться целью. Святой Бернар говорит: Qiud faceret erudutio sine dilectione? Inflaret. Quid, absque eniditione dilcctio ? Erraret. (Что есть знание без любви? Гордыня. Что есть любовь без знания? Ошибка.)
Каков человек, таким он представляет и Бога.
Джон Смит, платоник
Люди способны постичь вторичные причины, но только пророкам дано постичь Первопричину.
