Просто люби меня

— Знаешь, Сара, было бы замечательно, если б ты была рядом.

У Сары сердце подпрыгнуло от радости. Его взгляд обволакивал, словно мягкий бархат.

— Ты… ты будешь еще что-нибудь есть?

— Я бы лучше испробовал еще разок вкус твоих чудесных губ.

— Ну так испробуй, — проговорила Сара, чувствуя, как ее охватывает жаркой истомой. Рейд подался к ней, стоя на коленях и опираясь руками о землю. Он двигался так медленно, что, казалось, сам воздух застыл, подрагивая от напряжения.

Сара с замиранием сердца откинулась назад и легла на подстилку. Они касались друг друга только жадными губами. Никогда прежде Сара не испытывала ничего подобного — поцелуй наоборот. Это было забавно и в то же время необычайно захватывающе. Они все сильнее желали друг друга.

Рейд оставил ее губы и переместился к подбородку. Почти касаясь коленями ее головы, он наклонился над ней, целуя ее в горло, потом ниже, там, где был расстегнут ворот рубашки.

Сара принялась лихорадочно расстегивать пуговички. Вот-вот должно было произойти то, чего она так жаждала — они с Рейдом будут любить друг друга. Она принадлежит ему душой и телом, она безумно любит его. Ни один мужчина в мире не значил для нее так много, как Рейд, и ни одному из них она не предлагала себя, только ему. Она хотела принадлежать Рейду. Сейчас и всегда.

Наверное, Рейд чувствовал себя примерно так же или, может, просто слишком долго ждал, но он тоже был словно в лихорадке. Они оба судорожно срывали друг с друга одежду, которая мешала им прижаться кожей к коже.

Их поцелуи были быстрыми, жаркими, глубокими. Ласки становились все ненасытнее, движения — почти разнузданными, тела, охваченные страстью, уже не подчинялись им.

Но внезапно Рейд оторвался от Сары, глядя на нее виноватыми глазами.

— Что? — шепнула она, перебарывая панику. — Что случилось?

— Это неправильно. Так нельзя.

Сару словно окатило ледяной водой.

— Но… но я же не против.

— Нет, Сара. — Он покраснел и тяжело дышал, будто старался овладеть собой. Он что, рассердился? — Если мы продолжим, тебе будет больно.

— Ну и что? Я не хочу, чтобы ты останавливался. Я хочу, чтобы ты полюбил меня.

Приподнявшись на локте, Рейд отодвинул прядь волос с лица Сары и провел рукой по ее щеке.

— Милая моя, — зашептал он ей на ухо, — я и не хочу останавливаться, но только давай не будем торопиться. У нас полно времени. — Он нежно прижался губами к ее горлу. — Медленно даже лучше. — Он поцеловал ее в ямку над ключицей. — Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Ты особенная, знаешь это, Сара?

Сара почувствовала, как по ее щекам текут слезы.

— Это от счастья, — торопливо проговорила она. — Просто я слишком долго ждала.

— Моя милая девочка, я тоже. — Он издал легкий смешок. — Это еще одна причина, почему я не хочу торопиться, иначе мы не успеем опомниться, как все кончится. — Рейд отер горячим пальцем слезы со щек Сары.

А потом начал снова целовать ее — медленно, нежно, словно успокаивая.

Позже Сара поняла, какой это был прекрасный подарок с его стороны. Каждая девушка заслуживает того, чтобы первый мужчина в ее жизни обращался с ней так, как вел себя Рейд в тот день.

Сара плакала всякий раз, как вспоминала об этом.

Она плакала и сейчас, спустя столько лет, скорчившись в кресле, прижав к груди старую школьную программку.

Ах, Рейд, что пошло не так?

Слезы текли по щекам Сары, а она сидела и вспоминала упоительный первый год работы в Мирабруке, когда они с Рейдом были без памяти влюблены друг в друга и мир был чудесен.

Выбрось к черту эту программку. Смотри вперед. Забудь.

Но она не могла забыть. Не вытирая слез, Сара взяла булавку и приколола листок на прежнее место.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Приехав домой в «Саутерн-Кросс», чтобы подготовиться к свадьбе, Энни Маккиннон привезла с собой и свою лучшую подругу Мелиссу, которой надлежало стать главной подружкой невесты. Присутствие в доме сестры было для Рейда словно глоток свежего воздуха. Он слишком долго находился в «Саутерн-Кросс» один, а потому очень обрадовался, когда сестра наконец приехала и в доме поднялась предсвадебная кутерьма.

— Интересно, кто это написал? — спросила как-то вечером Мелисса.

Рейд поднял голову от журнала «Скотоводство».

— Что написал?

Мелисса тряхнула свежим номером «Мирабрукской звезды», полученным с последней почтой.

— Это письмо в рубрику «Письма читателей» в местной газете.

— И о чем оно? — поинтересовалась Энни, расположившаяся на софе с женским журналом.

— Послушайте, я вам прочту, — сказала Мелисса.

— Это обязательно? — проворчал Рейд.

— Да ладно тебе, Рейд, пусть читает.

Рейд и не надеялся переубедить Энни. После нескольких месяцев, проведенных в Италии с женихом, сестра сильно изменилась, но по-прежнему живо интересовалась местными сплетнями.

Мелисса молча переводила взгляд с брата на сестру и обратно.

— Ладно, читай свое письмо, — сдался Рейд, — если тебе так уж хочется.

— Вот и хорошо. — Мелисса кашлянула, прочищая горло. — «Я много лет люблю одного человека, а он, хотя и испытывал ко мне сильное чувство, я это знаю точно, теперь предлагает мне только дружбу. Он прекрасный человек и самый лучший друг, но одной только дружбы мне недостаточно.

Он так и не сказал мне, что заставило его передумать. Насколько мне известно, у него нет другой женщины, но скажите: разве не глупо с моей стороны ждать годы напролет в надежде, что он снова меня полюбит?»

Мелисса ухмыльнулась:

— Разве о таком спрашивают? Вот бедняжка-то. Вы не догадываетесь, кто бы это мог быть?

Мгновение помолчав, Мелисса посерьезнела:

— Энни, что случилось?

Рейд уже не слышал ответа сестры — он так стремительно вскочил на ноги, что стул с резким скрежетом подался назад по натертому дощатому полу.

— Я… я только что вспомнил… про одно дело. — Не обращая внимания на сестру, с беспокойством смотревшую на него, Рейд круто развернулся, выбежал за дверь и далее по коридору на заднюю веранду. Захлопнув за собой дверь, он прислонился к ней спиной, тяжело дыша.

Письмо написала Сара. Рейд глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Бедная девушка в отчаянии написала в газету, и Энни догадалась об этом. А теперь, когда он сам себя выдал, наверняка сообразила и Мелисса.

Подойдя к перилам веранды, Рейд постоял, сунув руки в карманы и устремив взгляд на конный выгул. Надо было давным-давно дать понять Саре, что она свободна, и не доводить дело до такого.

Погруженный в тяжелые мысли, Рейд опустился на ступеньку и застыл, глядя на темный кустарник. Среди облаков время от времени проглядывал тонкий изогнутый месяц, небо над черными растрепанными кронами эвкалиптов светилось металлическим серым цветом. Снизу, от ручья, доносились жалобные крики кроншнепа.

День, который должен был настать, настал. Терпение Сары истощилось. Скоро она вообще покончит с