— Нет. Все важные документы дядя хранил в офисе, — ответила Мэвис.
— Тогда не буду больше отнимать у вас время, — подвел итог старший инспектор.
Мэвис проводила инспектора в холл, где к ним немедленно присоединилась миссис Мидхолм, деликатность которой не позволила ей проследовать за ними в кабинет. Однако ее разбирало любопытство, и она уже приготовилась засыпать их вопросами, но в дом в это время вошла мисс Патердейл. Так как ее сопровождал ее верный пес, тут же возник конфуз. Улитка и Утопия, не обращающие внимание на окрики хозяйки, с визгливым лаем бросились на степенного лабрадора. Благовоспитанный Рекс, стараясь не реагировать на мелюзгу, укрылся за спиной своей хозяйки. Миссис Мидхолм страшно боялась, что у пса лопнет терпение и он разорвет в клочья ее любимцев. Пока она отлавливала и увещевала своих питомцев, Мэвис поясняла мисс Патердейл, что незнакомцы в ее доме — инспекторы из Скотленд-ярда. Мисс Патердейл, поправив в глазу неизменный монокль, выразила Мэвис свое искреннее соболезнование.
— Я знала, что это вызовет массу неприятностей, — вздохнула мисс Патердейл. — Это, конечно, не мое дело, но я уверена, что ты не будешь без причин поднимать в Торндене панику.
— Ну что вы, мисс Патердейл, нет абсолютно никаких причин для паники. Инспекторы очень деликатны, — заверила ее Мэвис.
— Простите, сэр, как вас зовут? — обратилась мисс Патердейл к Хемингуэю.
— Старший инспектор Хемингуэй, мадам. И должен сказать, что вы совершенно нравы насчет ненужной паники. Мы стараемся все делать самым деликатным образом.
— Со своей стороны могу заметить, — вступила в разговор миссис Мидхолм, — что моя жизнь всегда была открытой книгой, даже для полиции. Мне даже при желании нечего скрывать. — Она рассмеялась своей несмешной шутке.
— Не думаю, что у полиции есть большое желание ее дочитать, — заметила мисс Патердейл. — Мэвис, я зашла узнать, как у тебя дела. И хотела пригласить тебя на ужин. Эбби ушла к Хасвелам.
— А мой Леон с удовольствием проводит после ужина мисс Мэвис домой! — воскликнула миссис Мидхолм.
— Я очень благодарна вам обеим, — искренне проговорила Мэвис. — Но мне хотелось бы сегодня побыть дома.
— Ну что ж, моя дорогая. Оставляю вас с мисс Патердейл, — заявила миссис Мидхолм, видя, что Хемингуэй собирается уходить, и не желая упустить возможности потерзать его вопросами.
Шепнув на ухо старшему инспектору, что у нее есть кое-что важное для него, миссис Мидхолм, с собаками под мышками, вышла из дома первой.
— Некоторые вещи я не хотела говорить вам, инспектор, в присутствии мисс Мэвис, поэтому ждала, пока вы освободитесь, — доверительно сообщила миссис Мидхолм.
Карсфорн сочувственно глянул на Харботла, но замкнутый инспектор лишь безразлично хмыкнул в ответ.
Воодушевленная понимающим взглядом Хемингуэя, миссис Мидхолм заговорила:
— По-моему, тут не может быть и тени сомнения по поводу того, кто пристрелил мистера Уоренби. Несмотря на уверенность, что миссис Линдейл особа весьма подозрительная, не думаю, что она могла это сделать. Этот тип людей с непонятного цвета волосами и бледно-голубыми глазами не способен ни на что подобное. Вот муж ее — другое дело. И более того, если это и вправду он, то я уверена, что его супруга об этом непременно знает. Я заходила к ней сегодня утром, чтобы обсудить случившееся, но, как только я открыла рот, она сразу перевела разговор на другую тему. Она была не то что чем-то напугана, но выглядела явно нервозно. Она даже говорила каким-то другим, не своим голосом. И ровно через пять минут заявила, что должна бежать к ребенку, хотя тот преспокойно спал. Я сразу поняла: там что-то не то. — Миссис Мидхолм, многозначительно помолчав, продолжила: — Но это не все, что я хотела вам рассказать. Конечно, это мог сделать Кенелм Линдейл, но не забывайте еще про одну фигуру — Ладисласа.
— Да, я очень серьезно отношусь к его персоне, — деликатно заверил женщину старший инспектор.
— Вы ведь понимаете, я ни слова не могла сказать о нем в присутствии мисс Мэвис, потому что бедняжка, по-моему, всерьез им увлечена. Всегда думала, что это самый неподходящий претендент на ее руку, но если это он убил мистера Уоренби, то, надеюсь, у него ничего не выгорит.
— Тут вы совершенно правы, мадам, — согласился Хемингуэй. — Если убийца — Ладислас, то он не только не женится на Мэвис, но, очевидно, вообще будет лишен возможности вступить в брак с кем бы то ни было.
— Если бы вы только видели, как он увивался за бедняжкой! — негодующе прошипела миссис Мидхолм.
— К сожалению, я не был этому свидетелем. Я ведь, вы знаете, впервые здесь.
— И именно поэтому я с вами так откровенна. Хотя мой муж говорит, что словами делу не поможешь, я с ним абсолютно не согласна. Я считаю, что долг каждого честного человека — рассказать полиции, что ему известно. А что касается увлечения Мэвис, то будьте уверены: уж мистер Уоренби ничего серьезного никогда бы не допустил. Ведь совсем недавно он категорически запретил Мэвис встречаться с мистером Ладисласом.
— И вы думаете, молодой человек за это его застрелил?
— Я стараюсь, знаете ли, не заходить так далеко в своих умозаключениях, хотя не сомневаюсь, что он на это способен. Ведь он лишился работы и должен был покинуть наши места. Все это благодаря усилиям мистера Уоренби. Он ведь был человеком, готовым перешагнуть через кого угодно для достижения своих целей. Мистер Ладислас, безусловно, понимал, что после смерти Уоренби мисс Мэвис достанется вполне приличная сумма, даже если он и не был в этом уверен наверняка. И ведь как раз в тот самый день ею видели в аллее напротив дома Уоренби. И уж если кто скажет, что он был не в курсе, что Мэвис собиралась на вечер к Хасвелам, то я позволю себе не поверить. Итак, мы имеем реального подозреваемого с реальным мотивом для совершения преступления, — строго закончила миссис Мидхолм. — Что вы на это скажете?
— Скажу, что очень благодарен вам, мадам. И обещаю, что приму к сведению все, что вы нам рассказали. Кстати, что это там нашла ваша собачка, ее так долго нет с нами?
Уловка сработала. Миссис Мидхолм с истошными криками бросилась вслед за Улиткой, а Хемингуэй поскорей вскочил на подножку подъехавшей полицейской машины.
Глава 7
Сержант Карсфорн с озабоченной физиономией обратился к Хемингуэю:
— Прошу прощения, сэр, за ваше потерянное время с миссис Мидхолм. Если бы я мог предвидеть, непременно бы вас предупредил.
— В таком случае это вы бы потеряли время, сержант, — угрюмо заметил Харботл. — Шеф любит пообщаться с людьми.
Харботл говорил с сержантом тоном начальника, не терпящего никаких возражений, но Хемингуэй перебил его:
— Это верно. Я и впрямь люблю поговорить с людьми. А что касается этой вашей миссис Мидхолм, то я почерпнул для себя кое-какие интересные сведения.
— Неужели, сэр? — удивленно спросил сержант.
— Безусловно. Я ведь так мало знал о пекинесах. Зато теперь, после увольнения, запросто смогу стать членом жюри на выставках собак, — улыбнулся старший инспектор.
Сержант усмехнулся.
— Да уж, на этих псиных выставках ее собачки действительно преуспели. Что верно, то верно.
— Ладно. В более подробной информации о ее собаках я больше не нуждаюсь. И так достаточно, — грубовато проговорил Хемингуэй. — Меня мало волнуют ее пекинесы и этот загадочный поляк пока тоже. Меня заинтересовало сказанное ею о Линдейлах.
— Да, сэр, — с оттенком вины в голосе проговорил Карсфорн. — Вы имеете в виду ее
